Северус, сглотнув, посмотрел на Гарри. Он говорит. Если бы только знать, как ему ответить.
— Здесь ты в безопасности, Гарри.
— Чушь собачья.
— Кто тебе угрожает?
— Никто.
— Тогда почему ты не в безопасности?
— Вы не понимаете, — Гарри отвернулся, расстроенный больше, чем мог объяснить.
«Я даже не знаю, что такое безопасность».
— Вот почему я хочу, чтобы ты объяснил.
— Не могу.
— Попробуй.
— Не хочу.
— Пожалуйста.
Гарри посмотрел на Снейпа, заметив на его лице почти умоляющее выражение, но в конце концов просто встряхнул головой.
— Мы можем… мы можем просто вернуться к уроку, пожалуйста?
Снейп вздохнул, затем покачал головой и снова посмотрел на Гарри.
— Ну хорошо.
— Спасибо, — Гарри отвёл взгляд, удивлённый охватившим его чувством стыда.
«Трус».
***
В понедельник Гарри явился на обычную «разговорную» встречу со Снейпом и сразу же, пока профессор не вошёл, поднялся в свою нишу под потолком, решив игнорировать этого человека. В последнее время, когда Гарри разговаривал с ним, всё становилось слишком запутанным. Раздражало то, что Мастер зелий ничем не отличался от других. Он говорил и делал в точности то же самое, что и всегда, только теперь эти вещи имели значение, по какой-то причине, которую Гарри не мог понять.
«Мне. Всё. Равно».
Но в последнее время он продолжал странно себя вести рядом с этим человеком, говорил то, чего не хотел, и чувствовал то, что не мог объяснить.
«Так что я просто не буду с ним разговаривать».
Но когда Снейп вошёл, Гарри смог только взглянуть на него сверху вниз, прежде чем профессор поднял глаза и мгновение смотрел на мальчика, а потом спросил:
— Что ты там делаешь наверху?
Внезапно Гарри вспомнил, как он в последний раз поднимался сюда и как Снейп взбесился, когда мальчик спустился вниз головой, и велел предупредить в следующий раз.
«Я напугал его тогда, — осознал он. — Ему действительно не нравится, когда я подвергаю себя опасности. Он до сих пор переживает».
Эта мысль вызвала ещё больше запутанных, смешанных эмоций, которые в первую очередь заставили Гарри подняться на этот выступ, и он изо всех сил пытался подавить их.
— Мне так захотелось.
— Ты спустишься вниз?
— Нет.
— Пожалуйста. — Это прозвучало как нечто среднее между требованием и просьбой, и на этот раз Гарри решил уступить.
— Хорошо.
«Но я сделаю это по-своему. — Нахмурившись, Гарри наклонился, как и раньше, начиная спуск вниз головой. — Ты сам напросился».
Добравшись до самого низа, Гарри почувствовал ребяческое желание показать профессору язык, но удержался, вместо этого сел на диван и, поджав ноги под себя, молча уставился на Снейпа.
«Но ты не заставишь меня разговаривать с тобой».
Надеясь, что Снейп поймёт это молчаливое сообщение, Гарри наклонился, вытащил из сумки свой учебник по заклинаниям и начал практиковаться.
Сначала Снейп, казалось, довольствовался тем, что оставил его в покое, лишь изредка исправляя произношение заклинаний. Однако вскоре профессор полез в карман своей мантии, вытащил конверт и положил его на стол между ними. Гарри посмотрел на конверт, потом на Снейпа, потом снова на конверт. Конверт выглядел точно так же, как тот, в котором были фотографии его матери.
— Что это? — наконец спросил Гарри.
— Фотографии, — спокойно ответил Снейп.
— Какие?
«Не делай этого со мной снова. Я посмотрел фотографии… своей мамы, разве этого недостаточно?»
— Твоего отца.
— Зачем? — Гарри встретился взглядом со Снейпом.
— Затем, что ты должен узнать его получше, — осторожно ответил Северус.
«Независимо от моих собственных чувств по этому поводу».
— Вы никогда не говорили о нём.
— Мы… не ладили. Это неважно. Он… он был мужественным человеком, — наконец сумел выдавить Северус.
«Он умер, защищая Гарри. Я могу дать ему хотя бы это».
— Вы ненавидели его, — категорично заявил Гарри.
Северус сглотнул. Чёрт.
— Это не имеет значения.
— Как вам угодно. Мне не нужны фотографии.
— Это важно.
— Не для меня.
— В таком случае — для меня, — сказал Северус.
«Если б я знал, почему».
— Значит, у меня нет выбора? — В голосе Гарри прозвучало настороженность.
— Я хочу, чтобы ты посмотрел их. Это не обязательно должно быть сейчас.
— Почему?
— По той же причине, что и с твоей матерью.
— Которой уже не…?
— Они очень любили тебя, Гарри. Ты не должен забывать о них.
— Что тут забывать? Никто не помнит, что было до того, как им исполнился год.
— Тогда фотографии, по крайней мере, покажут тебе, что они любили тебя.
— Класс! Покажите мне то, чего у меня никогда не будет. Они любили меня, но они мертвы. Фантастика, блядь! Я чувствую себя намного лучше.
— Ты хоть посмотрел фотографии своей матери? Как она смотрела на тебя? Именно так должны смотреть на тебя твои родственники. Это то, что у тебя всегда должно было быть. Я просто хочу показать тебе, что «уроды» — твои родственники, а не ты.
— Тогда объясните мне, почему они так хорошо относятся к Дадли, а? Очевидно, что они способны любить, они просто не любят меня. Они говорят мне — это потому, что я урод и дитя уродов. Так что уроды любили меня, здорово. Дело в том, что нормальные люди этого не сделают. Никогда. Так какого чёрта меня это должно волновать? И какого чёрта я должен меняться, чтобы поладить с вами?
— Может быть, я ненормальный, по твоим стандартам.
Гарри на мгновение замер, поставленный в тупик. Это правда, Снейп был совсем не похож на Дурслей. А если это было правдой… Кажется, Дурсли считали, что никто нормальный не будет заботиться о Гарри. Значит, Снейп не был нормальным.
«И мои родители тоже. Но это означает… Если я ненормальный, и мои родители ненормальные, и Снейп ненормальный, то кто…?
— Теперь ты понимаешь? Твоё представление о «нормальном» искажено, Гарри. Это то, что я пытаюсь объяснить. Тот факт, что ты оправдываешь своих отвратительных тётю и дядю, хотя они не заботятся о тебе должным образом, не имеет ничего общего с тем, кто ты, и всем, что связано с ними. Кто они такие, чем занимаются. Это их вина, а не твоя. Они бы так с тобой обращались, как бы ты себя ни вёл, потому что они такие, какие есть. Они и есть уроды. Любой, кто будет обращаться с ребёнком так, как обращались с тобой, такой же ненормальный, как и они.
Гарри уставился на Снейпа, разрываясь на части, и наконец нашёл изъян в логике профессора.
— Если они такие «ненормальные», а я такой нормальный, то почему никто никогда ничего с этим не делал? Я живу там уже десять лет, и никому, кроме вас, похоже, нет до этого дела.
— Мы не знали, Гарри, — Снейп поморщился, и Гарри понял, что заработал очко в свою пользу. — Мы наблюдали недостаточно внимательно и поэтому не знали. Теперь мы уделяем этому больше внимания, и всё изменится.
— Конечно, и они изменятся. И тогда мир будет весь в солнечном свете и радугах, и маленькие пони и плюшевые мишки выйдут поиграть. Где ваша кавалерия, Снейп? Чёрт возьми, куда вы планируете меня засунуть после своей великой спасательной миссии? В какой-нибудь специальный уголок на улице?
— На самом деле в дом.
— Ну конечно, — Гарри усмехнулся. — Вы же собираетесь взять меня к себе домой на лето.
— Если это нужно, чтобы вытащить тебя из того дома, тогда да, именно это я и сделаю.
— А вы… Вы что?
— Весьма красноречиво.
Гарри закатил глаза:
— Повторите, пожалуйста, последнюю фразу? Мне на мгновение показалось, что я сошёл с ума.
— Если мне понадобится взять тебя к себе домой на лето, чтобы увезти подальше от твоих родственников, я с радостью это сделаю.
«Это же бред».
Но вслух Гарри ничего не сказал, пытаясь осмыслить услышанное.
— Вы передумаете, — наконец заявил он.
— Я буду благодарен тебе, Гарри, если ты не будешь оскорблять меня. Я не лгал тебе и не нарушаю своих обещаний. Ты не избавишься от меня в ближайшее время.
