— Ты думаешь, на них указали руны, так же, как на Сэйлу из сна?
— Вполне вероятно. Давай просмотрим кассеты. Возможно, кто-то следил за девушками с рунами на руках.
— И за мной …
— Скалли, может, на тебя руны подействовали по-другому? Ты перенеслась в прошлое…
— Знаешь, Малдер. Мне легче поверить, что руны могли как-то указать на девушек, чем поверить, что мы действительно побывали в прошлом.
— Скалли, а, по-твоему, где мы побывали?
— Пока не знаю…
— Законы квантовой физики не противоречат теории путешествия во времени. Разве не об этом твоя научная работа? — вспомнил Малдер.
— Ты читал мою работу? Как ты…
— Я привык узнавать информацию о людях, с которыми мне предстоит работать.
— Отлично, и…?
— Я понял, что ты мыслила гораздо смелее тогда…
— Мне было двадцать три года. Теоретически допускаются путешествия во времени. Но ограниченные возможности человека делают это невозможным на девяносто девять процентов.
Малдер улыбнулся, вспоминая, как Скалли сказала ту же самую фразу в «будущем». Только тогда она была более категоричной. В «будущем» напарница не оставила ни одного процента для путешествий во времени, заявив просто что это невозможно. От года к году Дана действительно становилась более скептичной. Интересно, как бы она реагировала, если бы начала работать над секретными материалами в двадцать три года, когда ее мышление было более открытым?
* * *
Дана больше не могла смотреть на экран. На нее буквально пялились. Просмотр видео с того дня, когда она и Джена проводили время в клубе, превратился в шоу для служителей закона.
— Отлично танцуете, — подмигнул вновь вошедший полицейский.
— Обращайте больше внимания на людей, наблюдающих за девушками со знаками! — бросил Малдер, в очередной раз становясь на защиту Даны.
Они приехали в участок полчаса назад. За это время в общем зале собралось много желающих помочь найти что-то полезное на пленках. Малдер уже пожалел, что не дождался комиссара, и не взял у нее ключи от кабинета, в котором стоял еще один видеомагнитофон.
На пленке было видно, что метки были только у девушек.
Дана же только сейчас смогла оценить эффект, который она и Джена произвели на посетителей клуба. Площадка, на которой они танцевали, была окружена мужчинами.
Малдер сдерживал улыбку, вспоминая, как уговаривал Скалли станцевать для него, как они вместе танцевали, как он решил исполнить для нее стриптиз на день рождения. Целый год потрясающих исследований в их личных отношениях. Как же он скучал по тем временам.
— Фокс, мы весь день будем наблюдать это представление? — не выдержала Фоули, которая до этого игнорировала их.
— Досмотрим остальные пленки, попробуем вычислить одних и тех же мужчин, что следят за девушками, — ответил он.
— А почему девушка не может быть подозреваемой? — спросила Диана.
— Пока не знаю. Может быть и девушка. Нужно просмотреть остальные пленки. Каждый возьмет по кассете. У нас целая коробка записей за две недели.
— Малдер, я хочу поговорить с Дженой, — сказала Дана и направилась к выходу.
— Хорошо, увидимся позже! — прокричал Малдер ей в след.
* * *
Дана пыталась расспросить Джену о странных снах, но та не понимала, что она имеет в виду.
— Я не верила, что Лейлу тоже похитили, — никак не могла успокоиться Джена.
— Ее найдут, так же как и остальных. Джена, сосредоточься, это важно. Ты помнишь, что тебе снилось в последнее время?
— Это имеет значение?
— Тебе снились какие-нибудь клетки, замки, странные люди с белыми волосами?
— Нет. Если ты хочешь отвлечь меня вопросами о снах, ничего не выйдет. Я не могу перестать думать о подруге.
— А как насчет того, чтобы посетить электив Пели? Тема сегодняшней лекции: гадание с помощью рун.
— Ты думаешь, он сможет нас научить гадать? — немного оживилась Джена.
— Возможно, — подмигнула Дана.
* * *
Лекция на этот раз была сокращенной. Профессор куда-то спешил. Но он все же решил продемонстрировать, как гадали древние. Желающих среди студентов было полно. Но Пели выбрал Дану.
— Я чувствую, что вам предстоит судьбоносный выбор. Хотите узнать будущее?
— Я не верю в гадания, но мне интересно, что вы скажите, — ответила Дана, подходя к нему.
Пели загадочно улыбнулся, раскладывая руны на столе.
— Судьба не предначертана. Будущее — наш выбор. Оно постоянно меняется, стоит нам выбрать одно и отклонить другое. Но вы уже сделали выбор дальнейшего пути. Видимо, я неверно почувствовал ваши желания и сомнения.
— Я думаю, что на восемьдесят процентов решила, но…
— Хотите убедиться в правильности выбора?
— Да.
— Я нанесу вам на руку одну руну, и когда вы заснете, вам присниться ответ на ваш вопрос.
Вернувшись к себе в комнату, Дана обнаружила под дверью конверт. Все еще под впечатлением от слов Пели, она открыла его, и не поверила своим глазам — это было приглашение на работу от главного исследовательского института Джефферсона. О таком месте она и не мечтала. Но как ее нашли, ведь этот адрес никто не знал? Может, письмо пришло через участок? Дана решила выяснить это позже.
Медицина или работа в Бюро? Дана посмотрела на новую руну на руке. Лечь спать и проверить слова профессора? Но она боялась оказаться опять в том странном сне прошлого. Как получилось, что она поверила во все это? Какое-то сумасшествие…
Вскоре усталость последних дней взяла вверх, и Дана погрузилась в сон.
* * *
Просмотр видеокассет занял больше времени, чем Малдер рассчитывал. Вместе с коллегами он обнаружил, что все пропавшие побывали в клубе в течение последних двух недель. И у всех них стояли метки на ладони, которые почему-то светились ярче, чем у остальных. Так же выявили несколько подозрительных мужчин, постоянно крутившихся вокруг пропавших, и решили этим вечером поговорить с ними в клубе.
Малдер заметил, что большую часть времени Фоули не было в участке и обрадовался этому — выяснять отношения сейчас он не мог и не хотел.
Выбраться в архив библиотеки, чтобы узнать о Хейвене, так и не удалось.
Солнце начинало садиться, когда в участке появилась встревоженная Скалли.
— Агент Малдер, я хочу поговорить с вами.
Он тут же напрягся из-за ее официального тона.
— Что случилось?
— Мы можем выйти на улицу?
Малдер захватил пиджак, и пошел вслед за Скалли. Они перешли дорогу, остановившись в парковой зоне.
Дана не знала, как начать разговор. Она села на скамейку, Малдер последовал ее примеру.
— Сегодня я была на элективе у Пели. Он предложил нанести на руку руну, чтобы я могла разобраться в правильности своего решения.
Малдер пока не понимал, куда клонит Скалли. Но наличие рун и профессора ему уже не нравилось.
— Ответ должен был прийти во сне…
— Скалли, ты знаешь, что небезопасно спать без меня!
— Дослушай, не перебивай.
Малдер смиренно кивнул.
— Я проспала почти весь день, пропустив лекции. Возможно, усталость сказалась или влияние новой руны, — Дана на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Я заснула и оказалась, как мне кажется, в будущем. Я выглядела старше. Это был 1999 год, во всяком случае, так было написано в газете. Я как бы наблюдала со стороны за собой более старшей. Она начала писать заявление об уходе из ФБР. Затем достала другой листок и написала «Малдеру». В этом письме присутствовало столько боли! Она упоминала их пройденный путь вместе в секретных материалах. Об ее и его потерях, доверии и предательстве. Но, дописав, она разорвала письмо на мелкие кусочки, так же как и заявление об уходе.
Дана сделала глубокий вдох, не решаясь посмотреть на Малдера.
— Я понимаю, что это всего лишь сон, который мог показать потаенные страхи. Но я сейчас настолько запуталась со всем, что твориться в моей жизни, что не могу просто забыть об этом.
— Скалли…
— Малдер, из всего этого я поняла, что если выберу путь ФБР, то буду работать с тобой над теми таинственными делами, о которых ты упоминал. Это станет личным испытанием для меня: похищение, рак, потеря сестры, бесплодие и никакой личной жизни. Словно оживет какой-то кошмар. Ты будешь с Дианой, а я — со своими проблемами. Я не хочу этого!
— Скалли, — Малдер решил открыться. Иначе было Дану не остановить. Может быть, она поймет его и не наделает глупостей.
— Скалли, если ты пойдешь в ФБР, то испытаний и боли будет много. Я даже сам сомневался, стоит ли истина того, через что нам пришлось пройти. Я не буду с Дианой. Год, который ты упомянула, изменил многое в наших отношениях. Но мы будем вместе. Скалли, ты родишь мне сына, ты не бесплодна. Я не могу тебя потерять, ты моя опора в жизни, мой лучик света, мой пробный камень.
