- Ируки-сенсэй, у меня, наверное, не получиться...
- Не стоит себя недооценивать. Да, у тебя, пожалуй, худший контроль чакры во всей группе, но его в принципе хватает на академические ниндзюцу. Письменные тесты ты всегда сдаешь очень хорошо. А в тайдзюцу... у тебя практически выдающиеся физические данные, но в спаррингах ты явно дерёшься в полсилы и быстро сдаешься, стараясь вообще не наносить ударов по сопернику. Это из-за Кинаки?
- И из-за него тоже... Ируки-сенсэй, я не хочу сдавать экзамены досрочно. Я много тренируюсь в свободное время, пропадаю в библиотеке, но я не хочу пока становиться генином...
"Черт вот надо было Ируки про этого урода Кинаки напомнить, чтоб его демоны задрали..."
Это произошло через полтора года после моего поступления в академию, то есть полгода назад. Ниндзюцу в академии преподавали лишь самые элементарные, да и было их всего лишь несколько. Теоретические предметы были откровенно скучны и унылы, хотя я ими не пренебрегал. Так что единственным, что мне нравилось в курсе академии, было тайдзюцу.
Интересно что, по сути, на этих занятиях нас ничему толком не учили. Стандартные общефизические упражнения, правильная постановка удара, базовые техники накачки мышц чакрой для их усиления, вот и всё чем обогащали знания в академии. Это было конечно немало, но самого главного, поставить ученикам стиль боя и выработать правильные рефлексы на те или иные действия противника, никто делать не собирался. Но это не значит, что не делали успехов в тайдзюцу, просто основное обучение всех, кто делал в этом направлении успехи, осуществлялась на дому. У каждого клана был свой стиль тайдзюцу, которому детей учили старшие члены клана, у бесклановых детей этими наставниками были родители или родственники шиноби. Так что в принципе занятия по тайдзюцу представляли собой в основном спарринги, где дети различных кланов могли встретиться с новым для себя стилем.
В принципе как не имеющий нормального наставника, я должен был быть в конце списка вместе с такими же как я сиротами. Вот только бесконечные тренировки, в которых я благодаря невероятной выносливости и сверхъестественной регенерации добился ощутимых успехов, дали мне немало. Удивительно чего можно добиться, если организм заживляет микро повреждения тканей прямо во время тренировки, а если приложить к этому медицинские техники которые я все-таки выбил из Цунадэ... Неудивительно что по базовым физическим показателям я заметно превосходил всех в классе. Вот только техника и умение, если они отточены в должной мере, значат куда больше чем просто сила и выносливость.
Спарринги, из которых и состояли в основном занятия по тайдзюцу после полугода обучения, были вообще вещью интересной. Клановые, до этого тренировавшиеся лишь с теми, кто использовал тот же что и они стиль, встречались с пользователями других техник. Весьма действенный способ познать сильные и слабые стороны клановой системы ближнего боя. Те же, кто не имел опытных наставников вне стен академии, были вынуждены терпеть свою ничтожность и наивно пытаться разработать собственный стиль. Среди последних я был белой вороной, умение превосходно держать удар, невероятная регенерация, выносливость на уровне взрослого и поразительная для моего возраста физическая сила делала меня донельзя неприятным противником. Впрочем, мой топорный метод вести бой действовал лишь против тех, кто не освоил клановые техники в должной мере.
С собственным стилем было вообще глухо. Для его создания нужен огромный опыт схваток, и планомерная работа на протяжении десятка лет. Ируки мне в этом деле тоже особо помочь не мог, сам он осиротел во время нападения лиса, так что его тоже этому направлению учить было некому, да и не стремился он никогда стать хорошим рукопашником. Вообще в деревне был вроде как общедоступный стиль, Вихрь Листвы. Вот только его общедоступность была в том, что его приёмы расписывались в свитках, а учить по ним единоборства без наставника, всё равно, что учиться плавать по учебнику в пустыне. Но я не отчаивался, спарринги с пользователями различных техник давали мне бесценный опыт, и учили правильно реагировать на те или иные приёмы.
Особое удовольствие я получал от боёв с членами клана Хъюга. Этот клан имел особую генетическую аномалию, Бьякуган. Это глаза мутного белого цвета, в которых практически невозможно различить границу между зрачком и белком. Активированный Бьякуган, выглядящий, как вздутые вены вокруг глаз, даёт шиноби обострённое чувство восприятия, он позволяет видеть сквозь различные препятствия и создаёт, вроде бы, круговой обзор. Но самое главное - он позволяет видеть чакру и чакроканалы! Именно на этом и построен сильнейший стиль тайдзюцу нашей деревни, Джукен. Это переводиться как `мягкий кулак', это полное отсутствие жестких блоков, отвод ударов противника, плавные но при этом стремительные движения. Но самое главное в Джукене это жуткая разрушительная сила, кажущихся слабыми со стороны, ударов. С раннего детства членов клана Хъюга учат испускать чакру из пальцев, а благодаря Бьякугану, они видят чакроканалы и наносят им вред потоками чакры из рук. Вот и получается, полминуты спарринга, когда все твои удары как будто в воду были нанесены и у тебя серьезные внутренние повреждения. Поначалу практически все бесклановые дети требовали учителей научить их выпускать чакру из пальцев на манер Хъюг, не желая понять, что расположение чакроканалов очень индивидуально, лишь крупные, расположенные глубоко внутри тела каналы у всех одинаковы. Так что, не видя каналы, попасть по ним можно лишь с при немыслимой удаче. Говорят у некоторых особо талантливых Хъюг, Бьякуган видит не только чакроканалы, но и чакро поры, и тычок в них пальцем, испускающим чакру, может замкнуть целый участок системы циркуляции. Но такие мастера у Хъюг наперечёт и среди них нет никого, кто бы достиг такой детализации зрения ранее, чем в двадцатилетнем возрасте.
Спарринги с Хъюгами всегда приносили мне море удовольствия. Меня просто завораживало как удары, которыми я из деревьев щепки выбивал, отводятся в сторону еда ощутимым напряжением мышц. А благодаря выносливости и умению справляться с серьезными повреждениями чакроканалов сам я доставлял носителям Бьякугана немало хлопот. Лучшим по тайдзюцу в нашем классе был некий Кинаки Хъюга, мрачный тип, почему-то мутузивший меня с особым остервенением. Я думал, что он просто бесится, что кто-то может выдержать его выверенные удары, но все оказалось куда неприятнее.
В тот день у нас было обычное занятие по тайдзюцу. И искренне обрадовавшись, что мне достался сильнейший рукопашник класса, я не предполагал чем это закончиться. Мои невероятно сильные, для моего возраста, даже если учесть чакру, удары пропадали втуне. Плавные, казалось бы, даже неторопливые движения с лёгкостью отводили мои удары, невероятное мастерство. Я даже немного удивился, что Кинаки не нанёс с начала спарринга ни одного удара. Но успокоил я себя быстро, ну мало ли решил человек в блоках потренироваться, хотя очевидно же, мой топорный метод ведения боя далеко не самый интересный для практики вариант. Вот в дальнем конце утоптанного плаца, где проводились спарринги, кто-то закричал и заголосил, я старался не обращать внимания на этот раздражитель, на тренировках вечно кому-нибудь что-то ломают, учителя наверняка уже побежали туда помогать пострадавшему. А затем Кинаки каким-то вовсе неуловимым движением приблизился ко мне вплотную и ухватил левой рукой, а сложенные пучком пальцы правой уткнулись мне под кадык.
- ...
- Не пытайся говорить тварь, это бесполезно.
Я хотел поздравить его с победой, но не смог издать ни звука. Попытка его оттолкнуть тоже закончилась провалом, меня как будто парализовало. С ужасом понимая, что выдохнуть тоже не получается, всё что я мог это вращать глазами.
- Мои пальцы глубоко в твоей шее, а благодаря запретной печати твои чакро каналы и нервы в позвоночнике уже начали разрушаться.
Скосив глаза вниз, я увидел, что он совсем не шутил. По его руке текла струйка крови. А судя по тому что я из-за подбородка совсем не вижу кисть, его пальцы действительно вошли мне в шею. Под кадыком есть впадина, незащищённая мускулами, и напитанные чакрой мышцы действительно позволяли пробить пальцами кожу. И там же были переплетения чакроканолов, как я судорожно вспомнил из своих лекарских занятий.
- Ты - мерзость, недостойная жизни. Дело не в том, что ты убил моего отца, мою мать. Нет, я мщу не только за них, из-за тебя погибло много хороших шиноби нашей деревни, даже Четвёртый Хокаге!!!
"Этот псих думает, что я и есть Девятихвостый Лис??? Но, в манге вроде говорилось, что нынешний Хокаге запретил детям говорить про демона, запертого во мне..."
