Любви нет?..
А вот желания и пороки есть. Без сомнений.
Виктор не считал себя образцом добродетели при своей-то испорченной карме. И не получилось у него пока прибиться к своему берегу, всё об какие-то непонятные буйки спотыкался, но случай Лизы стал для него особым. Сестра всё-таки, жалко иногда бывает, как котёнка глупенького. И Пчёла не знал, какое событие могло бы поменять его мнение насчёт семейного благополучия супругов Холмогоровых. И не задумывался.
Зря?..
— Решила напутствие на дорожку дать, жена космонавта?
Закурив неизменные «Camel», Пчёла уставился в окно, наблюдая за отражением сестры, отсвечивающем в стекле. Что читалось по её лицу? О семье своей думает, Холмогорова, сердце наизнанку выворачивает и панически боится новых потерь и напастей. Но вместе с тем привыкла быть готовой ко всему. Есть же горький опыт.
Лиза…
Почему случилось так, что брат и сестра не могли понять друг друга?
Стечение обстоятельств, называемое жизнью. Не более.
— Брось, Вить, в плане советов мы с тобой пролетаем со свистом, — не послушал же Пчёла Космоса и Лизу, ввязываясь в отношения с дочкой партийца. И Холмогоровы во все времена пропускали наветы Пчёлы мимо ушей. — Оглушительно! Как две фанеры над Парижем…
— Чё, мать, напряжённая такая? Ты свое дело в девяносто первом официально выбрала, а меня хрен бы что исправило, забей! — в словах Лизы есть доля правды, но от личного плана Пчёла не отказывался. Выйдет из этой чертовой игры, если его план настолько бредовый. И Белого не послушает, хватит с него авторитетов. — Чего тебе привезти? Цветочек аленький или туфли хрустальные? Организую!
— Пчёл, не ломай комедию, актер из тебя не вышел! — Лиза была готова сорваться на крик, если бы не помнила о том, что они с Пчёлкиным не одни в квартире. — Чем-то тяжёлым тебе в голову прилетит, если так и дальше продолжим общаться. И я сейчас не про себя говорю…
— Охуительно, со всех сторон прижали. Сволочи! — заключает Пчёлкин, не скрывая злобной усмешки. В действительности он и сам устал от состояния вечной эмоциональной войны, которая сеяла смуту в его отношениях с лучшими друзьями, но что поделать? Не переставать же плыть дальше. — Кос чуть не пристрелил, мать твою, а ты и следом хочешь меня угробить. Муж и жена — одна сатана?
— Я вижу, как меняется настроение моего мужа, я вижу тебя, — Лизе искренне хочется поговорить с братом, пока он не совершит зигзаг, разделяющий привычный порядок отношений с близкими на до и после. — Но который год… В молоко! И ты хочешь что-то поменять именно в таком настроении? Чтобы наверняка пороть горячку?
— Какая лапша на ушах у тебя в этот раз, родимая, мне не ведомо, но тебе не привыкать, — хотел бы Пчёла напомнить сестре, какое ярмо она накинула на свои куцые плечи, но зрачки Елизаветы метали молнии. Ударит намертво. — Неделю назад с тобой всё под шумок проговорили… Я не сказал, что собираюсь уехать надолго. Но если и дальше мне Белый и Космос будут мозги ебать, то гори оно всё нахуй!
— Помню. Опять твои переговоры, будь они неладны, — Холмогорова устало положила горячую голову на ладонь, усаживаясь напротив брата. — Зачем ехать одному? если всё настолько серьезно, то выясни всё до конца с Сашей… Терпения нет?
— Лиз, не бычись! Такие расклады бывают раз в вечность, нужно это признать, — к брату и сестре мало-по-малу приходит запоздалое спокойствие, но оно уверенно граничило с бешенством. — Или ты хочешь, сестрица, чтобы я парился, вкалывая, как папа Карло при прочих равных условиях? Харе!..
— Можешь считать, что я все приняла к сведению, а мысль твоя ясна, — Лиза закрыла кухню на задвижку, и, прислонившись к столешнице, снова обратила свой взор на Пчёлу, — но послушай меня, подумай по дороге о вечном…
— А за каким хером? — и этого ещё не хватало. Самолечением заниматься!
— Лишним не станет, а на глазах вся ваша «Бригада» распадается, — уверенно падая в пропасть, — как карточный домик. Долго за этим наблюдаю. По тебе, по Космосу… И тебя, брат, всё устраивает, да?
— Ты на себя посмотри, — переставало мужское братство работать, когда на арену выходили большие деньги и чей-то единоличный авторитет, но Витя скажет правильно, если укажет Лизе на то, что ей бы первоочерёдно о себе и дочери поразмышлять. — За какого барана держишься, поясни? Завязал он, значит? Душа в душу живете? Надолго?
— А что, Пчёл, надо было иначе? Шарахается Космос по окраинам в поисках торчковых компаний, а вы потом просто скажете коллективно, что лишка хватил! — Лиза никогда не ставила в укор брату то, что в ситуации с Косом он сразу стал для неё плохим полицейским, категорично настаивающем на разводе, но иногда так и хотелось признать, что хваленая дружба не помогла мужу начать борьбу с зависимостью. — Где были же ваши клятвы, когда он в аварию попал? Где? В рифму сказать?!..
— Чувствую себя леса санитаром, — но этот бывалый волк справляется с заданием на тройку, — но я тебе всё сказал, а дальше думай сама, куда лодочка поплывёт…
И когда рак на горе свистнет. Как скоро?..
Витя и Лиза не задавались подобными вопросами здесь и сейчас. Не знали, что друг другу сказать, всё выплеснули, а внутри пусто. Как будто не родные.
Наивные!..
— Самолёт в четыре? — Лиза резко переводит тему, всем видом показывая, что больше не хочет метать копья из стороны в сторону.
— В четыре, после стрелы поеду, — без вариантов, — позвоню, когда прилечу. Родителям или тебе.
— Список лекарств не забудь, у нас не достать…
— Знаю, — Пчёла и в заграничной поездке не может забыть о своих стариках, — и, малая, выдохни. Не глупые парни, поверь…
— Разберетесь? — тень надежды не покидает голос Лизы.
— Разберёмся, — обнадеживать не хочется, но и нельзя по-другому, — так или иначе…
День пойдёт своим чередом и после того, как Пчёла уедет от родителей. Телевизор будет также неспешно разносить звуки по комнатам, а Павел Викторович припоминать о том, что Витя не должен будет забыть прикупить московскую гвоздику. Красную.
Холмогорова ещё немного побудет в гостях, секретничая с Валентиной Анатольевной о нелегкой жизни и судьбе, а через час поедет к свекру, у которого весело и вольготно обитала любимая Арька. Вечером к ним приедет Космос.
Все правильно. Никаких черных кошек на извилистых тропах.
Но зимняя дорога подскажет Лизе, что скорость следует сбавить и съехать на обочину, чтобы передохнуть. Телефонная трубка, забытая на заднем кресле, заголосит на все семь нот, прежде чем голубоглазая услышит хрипловатый голос Космоса.
Шокированный, потерянный. Как никогда.
— Фил в тяжелом, родная, — как гром среди ясного неба, — пиздец полный…
— С тобой что? — ничего хорошего, но Лизе и это знать нужно. — Что?!..
— Живой, — и это главное, — засядь у отца, никуда не выходи. Пока не приеду.
— Космос, стой! — Лиза страшно перепугана за мужа. Смертельно. — Где ты?!
— В больницу еду, — сухо произносит Кос, не настроенный на долгий разговор, — объяснения потом. Прости!..
Купил ли Витя цветы?
Об этом думала Лиза перед тем, как услышать на другом конце провода голос мужа.
Уже не столь важно…
Комментарий к 97-й. Навзничь упавшие
Глава могла бы быть и больше, но планы немного видоизменились.
Думаю, что не стоит говорить, насколько эмоционально тяжко она далась?
Но только вперед!
