белые футболки с надписью: «Свободу Агдан где она пристегнутая наручниками к решетке. – несколько сконфуженно ответил парень.
- Гмм. – ГаБи задумалась, потом решительно сказала.
- Нет, пусть буду просто белые футболки, футболки-хулиганки мы пока выдавать не будем. И смотря на вопросительное лицо парня добавила. - Нет, что ты мне не жалко. Просто ты не присутствовал на некоторых «мостах» с нашими друзьями, а там было принято решение эти … «хулиганки» засветить непосредственно уже в самом фильме, я тебе похоже это забыла сказать. Сам понимаешь на футболках очень примечательная фотография из зала суда, кто-то может заинтересоваться каким образом она попала к нам, а если начнут еще что-то типа расследования, то могут выйти на того, кто… кто помог нам с этим фото!
Пауза, ГаБи продолжает.
- Эти господа могут решить, что у нас возможно есть и еще что-то из зала суда, к примеру все видео, заинтересуются нашей деятельностью. Могут заметить, что непонятные для них граждане из другой страны объявились возле нас, что-то делают и в чем-то помогают. Начнут копать под нас намного раньше, чем мы планировали и мало что им придет в голову, когда они что-нибудь накопают.
- А разве, когда выйдет этот фильм они не начнут вычислять того, кто нам помог с этим видео, тут не надо быть особо умным и легко можно будет сообразить, что этот кто-то был в зале суда в момент процесса. – поинтересовался СанХо.
- Возможно и начнут. – ответила ГаБи. - Но мы все-таки надеемся, что после выхода фильма внимание властей будет больше направленно на то, что говорить иностранным партнерам и корейскому обществу, а не искать того, кто передал нам видео, ну или по крайней мере искать его с особым рвением. Так что, обратив внимание на «хулиганки» на митинге в Седжоне, они могут начать свое расследование раньше и выйти на то, что мы снимаем какой-то непонятный фильм про Агдан.
Все задумываются, а ГаБи продолжает.
- А если смогут понять, что этот фильм априори выставляет в плохом свете больших и важных людей во властных структурах Кореи, то тогда возможно все что угодно. Начнут нам вставлять палки в колеса. Создавать препоны всему рабочему процессу съемок. Вот вышлют, к примеру, под каким-нибудь благовидным предлогом из Кореи ту же группу Эйдзи. Представляешь, как это замедлит работы над фильмом?
- Да, ты правильно все говоришь ГаБи. – подумав ответил парень. - Раньше времени, наверное, не стоит ими светить, в самом фильме и после него можно сколько угодно, а до этого да, пусть полежат.
- Все верно говорите. – это МиЧа. – Эти «хулиганки» по общему пока черновому сценарию фильма, с которым все согласились, будут показаны зрителю только после сцены из зала суда и ближе к концу фильма, когда будет идти уже обращение к мировому сообществу, что я считаю вполне органично вписывается в предварительный сценарий фильма. Так что и мое мнение пусть в Седжоне будут просто белоснежные футболки. Ничего страшного пусть считают, что этим мы всем показываем, что у нас траур по справедливым законам в Корее, раз мы все оделись в белое!
(белый цвет для корейцев — это цвет траура, потому что с этим связаны горькие воспоминания, это и оккупация страны Японией и ... смерти корейских правителей в древности. Прим. - автора).
- Согласна с тобой МиЧа – это уже ГаБи. - Кстати, на этом можно будет потом сделать небольшой акцент в фильме, как, это мы еще подумаем. И нам нужно будет прикупить на всякий случай простых белых футболок и раздать их перед началом митинга тем, кто приедет на него не в белом.
Все молчат, наконец СанХо говорит.
- Есть у меня план собрать всех, кто будет принимать участие в митинге за два дня до него, и решить скажем так все рабочие моменты. Там мы еще напомним всем, что надо будет приезжать и приходить в установленное в Седжоне место в белом, хотя все равно уверен, что кто-то приедет в какой-нибудь цветастой или черной одежде, но таким мы вручим запасные белые футболки. Белый цвет на этом митинге будет очень символичным, смотреться в таком цвете наша группа митингующих будет хорошо.
- Угуу. – это уже глубокомысленно заметила МиЧа. - А еще на белых футболках хороша видна кровь!
- Да красное на белом хорошо видно, очень красивая картинка может получится! – усмехнулся СанХо. – Нам главное все хорошо организовать, без накладок и проблем.
- Ладно СанХо, мы тут все вместе поэтому и обсуждаем возможные ситуации, стараемся принимать продуманные и взвешенные решения, привлекаем специалистов, но даже несмотря на это, к сожалению, все равно можем ошибиться. – ответила МиЧа.
- Так, ладно, давайте дальше, что у тебя еще там в запросах. – ГаБи снова углубилась в список. - Так командировочные на еду, проезд и съем жилья. - Три миллиона вон разве будет достаточно? Что-то ты очень скромен, выдадим тебе семь, остаток если что вернешь… Аааа… что значит голосистые красивые и спортивные девушки, а также хрупкие красивые девушки? – изумленно подняла голову от списка ГаБи. – Ты что набираешь людей в консерваторию и на конкурс красоты? Или все-таки на митинг?
- ГаБи. – вкрадчиво начал парень, зачем-то при этом глянув на Эйдзи.
Вот похоже кто настоящий автор этого плана, точнее операции. – мелькнула мысль у ГаБи. А парень продолжил.
- Представь себе ситуацию, наш митинг задерживает полиция. Если парень получит по морде, то это в глазах общества в целом конечно же плохо, но страшного ничего нет, он сам пришел на несанкционированный митинг, так что должен быть внутренне готов получать по своему лицу. Но вот если будут бить и тащить в спецавто молодых девушек,
