конечном итоге МиЧе все-таки не разрешили снятся в столь эпохальном проекте, ни в каком качестве. ГаБи мотивировала это просто.
- МиЧа, ты одна из трёх человек допущенных к счету во французском банке. Поэтому если что с тобой случится, то на одного человека, даже на какой-то период для работы с банком будет меньше, а это неприемлемо.
Тут даже СанХо, который до этого смотрел на МиЧу с одобрением, погрустнел, но был вынужден признать слова главы клуба верными.
- Прости МиЧа, но финансы — это действительно серьезно. – грустным голосом сказал он. А ГаБи тем временем продолжила.
- И еще, на тебя во многом завязаны контакты с нашими французскими друзьями. К тому же ты мой заместитель и одна из немногих кто полностью в курсе того, что скажем сейчас происходит в деле освобождения Агдан. Видишь, так сказать, картину целиком. И если ты загремишь в полицию, даже ненадолго, то это может замедлить работу … всех, при чем не только в Корее, но и за рубежом, над нашим общим делом.
- Да я все понимаю. – с грустью ответила МиЧа.
- Ничего. – успокоила ее глава. - Думаю, что при съемках фильма мы тебе подберем роль, где ты сможешь показать свой темперамент во всей красе!
- Обещаешь подруга?! – взволновано посмотрела на ГаБи Мича.
- Обещаю! – ответила ГаБи. - Ты главное не торопись выпить свой суп из кимчхи!
(корейская поговорка, русскоязычный аналог - всему свое время. Прим. -автора).
Осторожный стук в дверь.
- Да! Кто там? Заходите! - громко говорит ГаБи.
- Вы тут еще долго? – это в зал для совещаний заглянул смущающий и переминающий с ноги на ногу здоровый «деревенский увалень», как звала его МиЧа, Хвай ЫйДжо.
- У тебя что-то срочное ЫйДжо? – поинтересовалась у него ГаБи.
- Нет, не срочное ГаБи. – ответил «увалень». - Я тут просто вот что подумал, ... подумал …не хотите ли вы сделать перерыв и выпить чашку кофе или чая. И это… еще и бабушкиной кимчи из деревни совсем немного осталось, а вы ее обязательно должны…
ЫйДжо выпучил глаза, потому-то его прервал дружный и громкий смех, смеялись все, даже невозмутимая Эйдзи как-то все поняла и присоединилась к общему веселью. Ну, а ГаБи вообще сползла со стула вниз, но все-таки там на полу взяла себя в руки, и вскоре все услышали ее прерывающий голос.
- Конечно… конечно мы все попробуем твое кимчи! Не попробовать ее, будет настоящим преступлением с нашей стороны. Потому что кимчи твоей бабушки ЫйДжо это, это же вообще … главный генератор всех идей!
Глава 24. Письма «счастья» уважаемому человеку.
Сеул. Большой дом, точнее особняк в хорошем районе. Большая гостиная в нем.
В гостиной на диване сидит ветеран, сам скромный герой и известный человек в Южной Корее, да и не только в ней, господин Ли МиРеу. В руках у него официальная бумага с угловым штампом, на журнальном столике перед ним раскрытый официальный конверт. Недалеко в кресле сидит и его родной внук Ли ЧанМи, сын его старшего сына. Лицо ветерана выражает негодование.
- Твари! – раздается стук кулака ветерана о бедный журнальный столик.
ЧанМи вздрагивает, но остается в спасительном кресле. В последнее время вспышки гнева любимого дедушки совсем не редки. А все началось после памятного концерта в тюрьме Аннян, где его так удивила отбывающая там срок за дезертирство Агдан, точнее просто поразила его песней, песней про него самого и погибшего друга. С тех пор дедушку как подменили. На следующий день он позвонил своему старому другу, господину Пэ ГиЧжону, который был когда-то одним из верховных судей в Корее.
После чего очень долго говорил с ним. И вот, как это понял ЧанМи, по результатам этого разговора и были подготовлены по указанию деда, письма в разные инстанции и ведомства республики Корея.
Официальные письма от простого гражданина Ли МиРеу, направленные в военный суд, в прокуратуру, в подразделение «Голубые драконы», в контрразведку, в министерство здравоохранения, министерство образования, министерство юстиции, президенту Кореи, парламенту и еще в какие-то государственные структуры, о которых ЧанМи даже не имел малейшего представления. Хоть писем и было много, но суть в них была одна и довольно проста, описать ее можно было всего несколькими предложениями:
Насколько законным было призвание Пак ЮнМи на службу в вооруженные силы республики Корея?
Насколько законно ее осуждение на срок пять лет за дезертирство?
Были ли учтены все нюансы при ведении этого дела?!
Учтены ли ее медицинские показатели? Возраст подсудимой?
Все ли свидетели были опрошены в рамках этого уголовного дела?
В общем дедушка со всей своей решительностью взялся за это дело. При этом прямо помолодел. И вот к ним начали приходить ответы на направленные ими запросы, при чем на взгляд парня, приходить довольно быстро.
ЧанМи вообще подозревал, что если бы не ФИО написавшего запрос, то ответов так быстро не последовало, ну или бы они были короткими и простыми, типа … «требования закона не нарушены, все согласно конституции и уголовного кодекса республики Корея И не пишите сюда больше».
Но данные заявителя заставляли писать чинуш более емкий и развернутый ответ, с отсылками к различным актам, подактам, постановлениям, статьям закона, и даже к самой Конституции ЮК и к международным законам.
