— Нет, вы не понимаете, мистер Поттер, он мне сам в этом признался! Я могу подтвердить вышесказанное мной под зельем правды!
— Зелье правды? С каких пор этот аргумент действителен? В наше время любой уважающий себя маг знаком с азами окклюменции. Этого хватит чтобы абстрагироваться от ментальных воздействий веритасерума.
— И я бы лучше не сказал, мистер Поттер, — блеснул ослепительной улыбкой Вильгефорц. — Признаться честно, я многого и не ожидал от сегодняшнего слушания, но откровенная клевета в мой адрес это что-то новенькое.
— Не беспокойтесь, мистер Вильгефорц, никто вас не обвиняет ни в чем. Словоизлияние подсудимого есть ни что иное, как отчаянная попытка в последний раз побороться за свою жизнь. Попытка весьма типичная для любого человека, оказавшегося в подобной ситуации. Однако, не стоит забывать об обстоятельствах, приведших мистера Малфоя на скамью смертников.
— Империус, — взмолился загнанный в угол человек. — Используйте Империус, я всё подтвержу!
— Нет нужды, мистер Малфой. Часовщик, более известный как Генри Нери — профессиональный наемник родом из Швейцарии. Был завербован Волан-де-Мортом из-за умения использовать некоторые заклинания, недоступные ему лично, в том числе патронус. — Гарри Поттер излагал конфиденциальную информацию, отрезая бывшему главе семейства Малфой любой путь к отступлению.
— Мы точно знаем кем он был — ключевой фигурой в операции «Освобождение». Тем не менее, ваше заявление о статусе мистера Нери в рядах пожирателей преувеличено, если не является откровенной подтасовкой фактов, с целью занижения вашей вины. К счастью, год назад правосудие настигло Часовщика. Он был убит при попытке задержания в магическом квартале Берна.
— Подсудимый, вам есть что добавить? — Спросила Амелия Боунс после затянувшейся паузы. Малфой выглядел опустошенным. Исчерпав последний шанс, он кинул быстрый взгляд на абсолютно спокойного Вильгефорца, который ничуть не волновался о выдвинутых в его адрес обвинениях. Малфою на миг показалось, что зрачки Вильгефорца приобрели форму песочных часов.
— Это он! — Вскинулся Малфой, но фиксаторы рук и ног надежно удерживали его на месте. Абсолютно безумный взгляд скосился вправо, где беззаботно за ним наблюдал Вильгефорц.
— Довольно! Вильгефорц из Роггевеена — уважаемый предприниматель и член Визенгамота, маг с блестящей репутацией. Его вклад в победу над Волан-де-Мортом неоценим. Именно он обеспечил нам преимущество, даже не так, шанс! Единственный шанс, благодаря которому Гарри Поттер смог перевернуть ход войны. Все мы понимаем, что чем невероятней ложь, тем проще в неё поверить, но очевидно вы тут переборщили, мистер Малфой.
— Мистер Малфой, очевидно, перепутал небо со звездами, отраженными ночью в поверхности пруда.
— Видимо, за шесть лет, проведённых в Азкабане, вы утратили хватку интригана, — подытожил финал слушания Гарри Поттер. — Не то чтобы она у вас раньше была особенной…
Когда Малфоя выводили из зала, выглядел он совсем плачевно. Из него будто вытянули стержень, оставив пустую скорлупу высыхать на солнце, или в лучах славы победителей, а по факту догнивать последний год в Азкабане. Ведь в конце года, после рождественских праздников, его ждала казнь.
После окончания слушания, все представители Визенгамота вернулись в свои кабинеты. Рабочий день был в самом разгаре, дел так же было невпроворот и вынужденное собрание Визенгамота нарушало выстроенные годами порядки. Увы, даже спустя шесть лет спокойствия не все пожиратели были найдены. Отдел магического правопорядка готов остановить само время лишь бы покарать виновных. Вот и сегодня Гарри Поттер собрал полный состав, только его чаяния не оправдались.
После гражданской войны в магической Британии, репутация островов оставляла желать лучшего. Смена хаоса на порядок требует времени. Этим пользовались низы криминального общества и всякие нечистые на руку торговцы, но не долго. Последовавшие аресты чиновников заставили многих задуматься. "Если они не щадят своих, то что станет с нами?". Это мысль дошла и до иностранных колдунов. Все стали посматривать в сторону Британии с интересом.
А смотреть было на что. Гарри Поттер, занявший кресло главы отдела магического правопорядка, взял магическое сообщество островов в железный кулак, как Барти Крауч старший сделал это после первой магической войны, но в отличии от него не спешил ослаблять кулак, когда самые критичные вопросы решились.
Приговоры в суде редко носили оправдательный характер, а если дело хоть как-то касалось темы пожирателей, приговор был един — Азкабан. Гарри Поттер стал архитектором нового порядка, в котором безопасность граждан ставилась выше, чем их права. Аврорат при нем расцвел, получив ещё больше полномочий ценой сурового отбора кадров. В послевоенное время множество студентов, окончивших Хогвартс, рвались следовать за своим кумиром, и рвутся до сих пор.
Тем не менее, угодить всем не получится, как ни старайся. Нашлись противники нового порядка, в том числе члены семей пожирателей и заключенных в Азкабане. Не проходило и недели, чтобы в очередной газетенке не выходила статья с выступлением очередного родственника несправедливо обвиненного мага.
— Дружище, ты видишь это? — Возмущался Рон, тыкая пальцем в колдографию Малфоя-младшего. Гарри Поттер кинул мимолетный взгляд на свежий выпуск Ежедневного Пророка, где сын Люциуса артистично размахивал рукой. Рита Скитер отпечатала отличный кадр, представляющий Малфоя младшего в безумном свете. — Такой же пожиратель как и его папаша, но на свободе! Напомни мне, почему мы вообще даем им право голоса?
— Потому что это основа свободного общества, Рон. Драко являлся несовершеннолетним на момент вступления в ряды пожирателей. Как бы нам не хотелось привлечь его к ответу, у нас недостаточно оснований.
— Да брось. Нужно будет — найдем основания. Только дай приказ… — Годы службы в корпусе мракоборцев сделали из Рона Уизли решительного и циничного аврора, готового наплевать на закон ради своих друзей и спокойствия в стране. Но в первую очередь ради друзей и благосклонности будущего министра магии.
— Не вздумай. Мне сейчас не нужна шумиха вокруг моей персоны.
— Ах да, как я мог забыть, — глаза Рона стали ехидными. — Ты хочешь выдвинуть свою кандидатуру на пост министра магии и верховного чародея Визенгамота. Как Амелия отнеслась к этому?
— Вполне-вполне. Она благословила мои начинания, заверив меня, что не станет вставлять палки в колёса. Ей это не выгодно.
— Она просто понимает, что ты лучше справишься с обязанностями министра магии. Последний год ты берешь на себя слишком много, и люди это замечают. Ты вернул престиж магической Британии. Помнишь, как говорили раньше, когда мы только учились, мол невозможно представить Хогвартс без Дамблдора. Сейчас то же самое говорят о Британии без Поттера.
— Завидуешь?
— Ничуть. Я уяснил, что великая слава неразрывно связана великими обязанностями. От тебя постоянно что-то ждут, требуют помочь, а торчать на работе по четырнадцать часов, как после окончания Хогвартса, желания нет совсем. Это ты у нас трудоголик, изматывающий себя ежедневно, а у меня есть семья.
— Тогда ты точно будешь в восторге от моего предложения. Рон Уизли, как только я стану министром магии, я назначу тебя на должность главы отдела магического правопорядка.
— Эээ? Что? Стоп! Нет! Не вздумай! — Поспешил открестится от сомнительной чести рыжий аврор. Кислая мина на его лице выражала весь спектр эмоций от столь сомнительного назначения.
— Больше веры в себя, Рон, ведь нас ждут великие дела. Твоя помощь крайне ценна для меня. К тому же, разве ты видишь другого достойного кандидата?
— Достойных не мало…
— Но старики их не хотят слушать. Ветераны не понимают простую вещь. Эти шесть лет реформаций — лишь начало перемен. Я хочу увидеть на ответственных должностях не карьеристов, а энтузиастов, готовых творить, а не повторять. Рон, пришло наше время!
Рон Уизли вышел из кабинета главы отдела магического правопорядка сильно озадаченным. Пройдя двадцать метров по коридору, аврор не заметил как разминулся с особой, направляющейся туда, откуда он недавно ушел. Заклинание приглушение шагов сделало шаг гостьи тихим и невесомым, но для Гарри Поттера каждый шаг отдавался набатом в голове.
