С небольшого холма простиралось огромное — до горизонта — зелёное поле, напоминающее мне заставку для «Винды». Дело, конечно, было не в том, что это место в километре от моей деревеньки без названия вызывало ностальгию по благам цивилизации, нет, просто это место ассоциировалось у меня со свободой и вольным ветром. Росло здесь что-то вроде местного ковыля и конопли в одном флаконе. Сверху поле казалось зелёным морем, по которому пробегали удивительно красивые волны, широкие и умиротворяющие. Вот.
Но если спуститься вниз, то оказывается, что трава даже не по пояс, а по самую макушку. В трудные времена вся деревня уходила в это поле, скрываясь от захватчиков, и хрен кого нашли. Трава эта гибкая, и сейчас я думаю, что она испускает какой-то фон чакры, потому что старейшина говорил, что даже шиноби-сенсоры блуждают в нашем поле и не могут выбраться.
И, кстати, поджигать наше поле, чтобы выковырять из него скрывающихся крестьян, никто никогда не пытается. Во-первых, горит очень плохо, во-вторых, я не зря отнёс её к родственницам конопли: эффект от вдоха густого дыма от шающей травы схож с наркотическим опьянением и имеет побочный эффект для шиноби. Скорее всего, воздействует на кейракукей или просто на нервную систему, что для воина может быть фатально. Говорят, что во время войн многие шиноби, любители раскурить косячок, полегли от рук воинственно настроенных крестьян, защищающих свои земли. Тюк нарика по башке — и шмыг в траву. А скрываться там можно по сути неделями, если будет потребность. Трава вполне съедобна и сочна, плюс там же можно откопать что-то вроде земляных орехов арахиса. А выполнять плетения из стеблей я научился в первую же неделю пребывания в деревне. Дзори — это уже вершина, а «полотно» без подгонки под ногу сделать намного проще.
Скорее всего, поэтому я своё сознание или подсознание выстроил именно таким образом. На первый взгляд, просто островок «родины», которую я покинул, но в этой пасторали сокрыто куда больше, чем можно рассмотреть.
— Красивое место, — рядом со мной оказался Аоба. — Я бывал в Стране Травы… Ты же оттуда?
— Да, это недалеко от моей деревни, — ответил я и рассеянно пробормотал: — Только… Как мы здесь оказались?
— Мы внутри твоего разума. Не беспокойся. Я просто осмотрюсь.
Аоба в моём подсознании показался мне немного моложе, чем был, скинув с десяток лет. Впрочем, в этом ничего удивительного. Мы все себя представляем и осознаём не такими, какие есть. Думаю, ни один жирдяй не будет в собственных снах и мыслях толстым и старым неповоротливым бочонком с салом. Часто люди во снах и своим «внутреннем я» вообще остаются детьми. А если брать шиноби, у которых через одного всякие психологические травмы с детства, то не удивляюсь, почему в своём подсознании Гаара был маленьким шестилетним плачущим мальчиком. Да и тот же Наруто несильно вырос в сравнении с ним, не говоря уже про застрявшего где-то в своих тринадцати годах Учиха Обито.
Так как это моё подсознание, то я был здесь полноправным господином и выглядел на все свои пятнадцать, чем, кажется, немного удивил Аобу-сана.
Вообще-то, к чему-то подобному я всё же готовился, и самым сложным было закрепить свой образ в подсознании, чтобы ничего от некоего Романа Коновала во мне не было. Приходилось долго любоваться на себя в отражения для этого. Очень хорошо, что у меня крайне гибкая психика и я до этого примерял на себя образы любимых героев. К тому же бисёнистая внешность Саске полностью удовлетворяла моё альтер эго.
Скорее всего, на границе просто не было менталистов, а проверка всё равно была запланирована. Но не самим Яманака же со мной возиться, когда мой временный наставник «кое-чего умеет».
— А мы можем дойти до моей деревни? Хотел бы узнать, что у мамки всё в порядке, — дёрнул я за рукав Аобу.
— Это не настоящее место, — вздохнул тот. — Просто это место — самое уютное для тебя. Но я уже и так увидел, что ты ничего не скрываешь и в тебе нет ментальных закладок. Слишком открытое место. В твоей голове ветер гуляет, — усмехнулся он.
— Я не глупый! — нахмурился я, решив немного показать норов. Надо, чтобы считались.
— Э, да, извини, — смутился мой наставник, который явно читал моё досье, в котором, скорее всего, не очень высоко оценили мои умственные способности.
— Генна-сенпай многому меня научил, пока мы шли в Коноху. Он сказал, что я способный. И что у меня просто… не было возможности для развития. Вот.
— Понятно, — сухо ответил Аоба. — Проверка закончена. Я прерываю технику.
— Это всё? — даже как-то расстроился я.
— Всё, — позволил себе короткую улыбку он и снова коснулся моего лба.
Н-да, фанфики по «Гарри Поттеру» рулят. Там были описаны довольно интересные способы защиты сознания. Но как по мне, так всякие хитромудрые лабиринты — фигня по сравнению с этим спокойным зелёным полем «простой травы». Эх, а какие «тараканы» там могут прятаться!..
Я вообще не понимаю этих приколов с «плавающим мозгом» и кучей печатей, которые как-то показывали в аниме. По-моему, стоит подобное такому «мозгу в цепях» увидеть менталисту, и ему и без вскрытия твоей черепной коробки будет ясно, что ты засланный казачок.
А «вскрыть» — это уже дело техники и команды дознания.
— Итак, Сайто, для начала я хочу определить твои физические данные, чтобы понять, с чего начать тренировки, — сказал Аоба. — Давай двадцать кругов вокруг полигона со средним темпом, последний круг ускоряешься на пределе возможностей…
* * *
За последующие три часа я раз пять думал, что сдохну. Аоба зверствовал. С меня сошло десять потов. Когда «тренировка» закончилась, все мышцы гудели, а колени мелко дрожали. Дико хотелось есть, а ещё просто лечь и не отсвечивать. Идея вот так с разбегу стать шиноби уже не казалась такой замечательной. Впрочем, я отметил, что мой организм вполне достойно справлялся с нагрузками.
Если учесть, что круг был равен примерно девятистам метрам, то первых двенадцать километров я пробежал, почти не запыхавшись. Разве что на ускорениях дыхалка чуть сбивалась, но минуты за три снова восстанавливалась. И я, конечно, в прошлой жизни не мог после пробежки сотню раз присесть, а потом снова ломануться «вперёд и с песней».
К тому же Аоба заявил, что мой резерв равен почти девяти генам в противовес тем шести, которые у меня насчитали в начале путешествия до Конохи. Неплохой прогресс за десять дней. Я постоянно крутил свои шарики, которые получил в подарок на границе, да и похоже, что сказались нагрузки от перехода, включая комплекс разминки, который мне показал Генна.
Я мучительно соображал, куда направиться: домой, чтобы немного отлежаться, или всё же в раменную, чтобы поесть.
— Ладно, кохай, — посмотрев на меня, сказал Аоба, — раз ты стал моим временным учеником и хорошо потрудился, пожалуй, мне стоит угостить тебя.
Душа затрепетала от заветного слова «халява», и я резко почувствовал себя значительно лучше.
— Генна-кун хотел сводить тебя на источники. Тебе правда бы не помешало: попахивает. Там есть неплохое кафе. Так что сходим в бани — тебе будет полезно расслабить мышцы — и там же поедим.
— А Генна как же? — сообразил я. — Он хотел ко мне домой зайти.
Совесть явственно боролась с Жадностью.
— Я отправлю ему послание, — чуть улыбнулся Аоба. Он сложил несколько печатей, и на плече у него появилась ворона, в клюв которой он сунул короткую записку.
— Вау! — я заинтересованно проводил птицу взглядом. — Неужели это ваше призывное животное? Мне о таком Генна рассказывал!
Правда, рассказывал в качестве баек про «крутых саннинов».
— Нет, это теневой клон, — отрицательно мотнул головой Аоба. — Призывы… С призывами всё сложно, особенно если ты не клановый и в твоей семье нет свитка договора.
Я изобразил живейший интерес. Покосившись на меня, словно обдумывая, стоит ли мне выдавать стратегическую информацию, Аоба вздохнул и продолжил:
— На всю деревню имеется лишь шесть договоров призыва. Нужно быть очень сильными шиноби, чтобы попытаться договориться с миром животных-ниндзя, и иметь колоссальные запасы чакры. Даже если в семье есть такой договор, не все решаются его подписать. Может банально не хватить сил на усмирение призванных животных. Например, я знаю, — он понизил голос, — что Асума-сан, сын Третьего Хокаге, не подписал договор с кланом Обезьян.
