— Дж...Джон, — почти прошептал покрасневший до корней подшерстка милый добрый вервольф, тайну которого Лили и Снейп раскрыли еще на третьем курсе.
— Так вот, упомянутый и избранный старостой Ремус Джон Люпин также лишается пятнадцати, нет, пожалуй, двадцати баллов за то, что бездействовал в ситуации, когда прямое вмешательство было крайне, крайне необходимо! Попросту сидел сложа ручки.
— Да ты совсем офигела, выскочка рейвенкловская! Я зря, что ли, на той неделе в квиддич выиграл у вас сто пятьдесят очков, чтобы ты сейчас половину одним махом сняла! — взвыл взбешенный Джеймс, у которого от ярости даже очки запотели, настолько бурно он сопел от возмущения и негодования. Он повернулся к невозмутимой Лили, совершенно забыв о висящем вверх тормашками Снейпе, который, видя, что на него никто уже не смотрит, принялся совершать какие-то загадочные пассы руками, видать, беспалочковую практиковал.
— Ну что ж, а теперь посмотрим, на каком месте оказался доблестный Гриффиндор после дисциплинарных санкций, — удовлетворенно произнесла Лили, произнося длинное сложное заклинание. Стоявшие рядом зеваки испуганно шарахнулись, когда возле них материализовались уменьшенные в размере песочные часы факультетов: лидировал Слизерин, за ним шел Рейвенкло, потом хаффлпафцы и жалкая кучка рубинов сиротливо лежала в нижней колбе часов Гриффиндора.
Сириус зарычал — со второго места они скатились на последнее! Да что за хрень! МакГонагалл, конечно, всячески журила их и распекала за хулиганские выходки, но предпочитала обходиться отработками, баллы она старалась не снимать, потому что доставались они Гриффиндору вовсе нелегко.
— Да ты... да мы... да мы МакГонагалл пожалуемся! А она Дамблдору! Они тебя... они тебе... с нас никогда баллы не снимали, только отработки, — бессвязно бормотал он, давясь словами.
— Твои угрозы, Блэк, совершенно беспочвенны, или ты хочешь всем присутствующим сказать открытым текстом, что высшее руководство школы делает исключения для своего факультета? Если это так, то и Дамблдор и профессор МакГонагалл откровенно нарушают правила школы, не наказывая ученика за серьезные проступки согласно школьного Устава и Правил поведения и соблюдения дисциплины.
В этом случае, если некий ученик заявляет публично, что декан и директор данного учреждения подсуживают одному факультету в ущерб другим, то ученики могут написать петицию в Министерство магии в Отдел магического образования об открывшихся нарушениях в школьном процессе. Я подготовлю текст, и мы все, присутствовавшие здесь, подпишем ее, не так ли? — она повернулась к ошарашенным ее изощренными словесными экзерсисами студентам. Многие потихонечку уже смывались, потому что подписывать петицию протеста против МакГонагалл и самого Дамблдора никто не хотел. Так что к тому времени, когда Снейп, сосредоточившись, призвал к себе свою палочку и опустился на землю, мстительно шарахнув по гриффиндорцам Петрификусом, никого под дубом уже не было.
— А, кстати, — сладко пропела Лили, наклонившись над яростно вращавшими глазами парализованными гриффиндорцами. — Школьные правила также гласят, что колдовать можно только на уроках, в коридорах и вне замка — ни-ни! Так что снимаю с вас еще по пятнадцать баллов, за нарушение школьных правил, все понятно? Ах да, чтобы не было обидно, с тебя, Северус, тоже пять баллов!
— А... а почему с него только пять? — робко спросил Люпин, так и сидящий в одной позе уже полчаса и боявшийся шевельнуться.
— Ну, так твои дружки больше заклинаний применили. Может, надо посчитать, сколько, вдруг я мало сняла? — рассуждала вслух Лили, убирая заклинанием модель песочных часов. — Ща... Экспеллиармус, Импедимента, Петрификус, Экскуро, Левикорпус, еще раз Леви... да ты радуйся, Ремус, что я сегодня добрая.
И умная Лили Эванс, строго бдящая за порядком в школе, взяв под руку подлого скользкого темного мага Снейпа, гордо удалилась по направлению к озеру.
... училась на Хаффлпаффе
Лили устало уселась на траву возле озера и прикрыла глаза. После экзамена по ЗОТИ, она успела сбегать до теплиц мадам Стебль, набрать в пакет немного драконьего навоза для своего дипломного проекта по Гербологии — она наконец решилась вырастить весьма экзотический цветок — Раффлезию Арнольди*. Подходящих лиан для прикрепления этого злобного и зловонного паразита у нее не было, но деканша посоветовала взять простые виноградные лозы, сдобрив при этом почву свежим драконьим навозом, на котором могло прорасти все что угодно, начиная от мандрагор и заканчивая мимбулюсами.
И как раз возле озера она договорилась встретиться со Снейпом. Ей одной было не справиться, а Северус весьма сведущ в магической зооботанике, потому что магические раффлезии, даже самые маленькие, всегда готовы были полакомиться пальцем хозяина.
Эванс просто обожала своего друга Снейпа со Слизерина, Гербологию, свою деканшу и свой факультет. Никто не мог сказать худого слова про эти ее пристрастия. Потому что владела она палочкой виртуозно и не гнушалась и другими видами наказания обидчиков.
Внезапно до слуха донеслись визги и веселые вопли.
«Опять эти придурки с Гриффиндора что-то выдумали» — обреченно подумала Лили, нехотя вставая с земли.
— Давай Джим, покажи этому Нюнчику, как обзывать благородных гриффиндорцев непотребными словами! Нужно вымыть его грязный рот! — орал Сириус Блэк, подбадривая дружка.
Предчувствуя очередную стычку, Лили, подхватив вещи, бросилась к развесистому дубу выручать товарища.
Пока она добежала до места событий, уже успело произойти несколько вещей — очевидно, Северус дал какой-то отпор обидчикам, потому что мантия Поттера оказалась залита кровью, а сам он был в бешенстве. Сверкнула вспышка и Снейп повис в воздухе вверх ногами, ветхая мантия задралась, обнажив худые бледные ноги и серые подштанники.
Вокруг ржали школяры. Блэк заливался истерическим смехом, крутя в руках палочку Северуса, Петтигрю так и вовсе валялся на траве, изображая безудержное веселье.
Лили, как и прочих спокойных флегматичных хаффлпафцев, было трудновато вывести из себя, однако если уж ее охватывала злость, то побаивались все вокруг. Вот и сейчас она врезалась в толпу подобно рыжему метеору, размахивая зловонным пакетом с удобрением, пробиваясь вперед, словно акула в стае тунцов. Вылетев прямиком на Поттера, задравшего голову и как раз вопрошавшего, снимать с Нюнчика штаны или нет, она с размаху ударила его по голове хлипким, слегка промокшим пакетом. Джеймс опешив, сел на задницу, а Лили продолжала избивать его своим потенциальным удобрением, совершенно забыв думать о комфорте несчастной раффлезии. Бедный Поттер, ошарашенный густым зловонием, вяло пытался отбиваться, но закаленная работой в теплицах трудолюбивая Эванс не щадила его. Пытавшемуся вмешаться Блэку тоже прилетело шматком теплого навоза прямо в физиономию. Он отшатнулся, уронив палочку и споткнувшись о Петтигрю, наступил прямо на свой магический инструмент.
Некоторое время в наступившей гробовой тишине раздавались лишь смачные удары, тяжелое дыхание и воинственные вскрики.
Наконец Эванс поднялась с колен, довольно обозревая поле боя. Поттер и Блэк, заляпанные навозом, валялись на траве, Петтигрю потихоньку отползал прочь, боясь за свою мантию, а Люпин так и сидел, не поднимая головы и делая вид, что глух, нем и слеп.
Потому что в противном случае прилетело бы и ему, разъяренная Эванс сметала всех на своем пути.
Лили подняла палочку Снейпа, подошла и сунула ее ему в руку. Снейп пробормотал что-то и плавно опустился на землю. Неразлучная парочка, как ни в чем ни бывало, прошествовала мимо разинувших рот школяров обратно к теплицам, за свежей порцией драконьего навоза.
Гриффиндорская Лили Эванс
(«Гарри Поттер и Орден Феникса» глава 28 «Самое плохое воспоминание Снейпа»)
...Еще одна яркая вспышка — и Снегг повис в воздухе вверх тормашками; мантия свалилась ему на голову, обнажив тощие, бледные ноги и серые от грязи подштанники. Многие в маленькой толпе разразились ликующими криками; Сириус, Джеймс и Хвост чуть не захлебнулись от хохота.
В уголках губ у Лили что-то дрогнуло, и Гарри на мгновение показалось, что выражение ярости на ее лице вот-вот сменится улыбкой. Но она громко сказала:
— Опусти его!
— Пожалуйста, — сказал Джеймс и взмахнул палочкой.
Снегг шлепнулся на землю, точно груда тряпья. Выпутавшись из подола мантии, он быстро вскочил на ноги с палочкой наготове, но Сириус сказал: «Петрификус тоталус!» — и Снегг снова упал плашмя, как доска.
— Оставьте его в покое! — крикнула Лили. Она тоже выхватила палочку. Джеймс с Сириусом настороженно следили за ней.
— Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, — серьезно сказал Джеймс.
