~~~* * *~~~ ~~~* * *~~~ ~~~* * *~~~
Моя жизни в школе стала напоминать вереницу воспоминаний. Изо дня в день повторялось то, что когда-то я проходил и делал, а каждую ночь я видел жизнь, прожитую мной раньше. Говорят, такое происходит перед смертью… Пожалуй, так оно и было.
— Эванс, мне кажется, ты меня не понял! Забирай свои вещички и уматывай из школы, пока не поздно, — всегда спокойный Ульрих, наконец, перешел эту грань самообладания и теперь нервно толкал меня к перилам лестницы.
— Довольно, Лерой, у твоего отца не получилось переселить меня на другой факультет, даже несмотря на его ходатайство. Выгнать меня из школы у вас тоже не получилось, и что теперь, хотите меня убить?— я нервно хмыкнул. — Да, конечно, это же такое важное дело для отпрыска знатной магической семьи, можно даже сказать, это дело первостепенной важности. Сравнять с землей грязь, уже и так находящуюся там. Лучше не лезь ко мне, папенькин сынок, а то я ведь не посмотрю, что у вас денег больше, чем у Малфоев, и расскажу всей школе о твоей замечательной привычке разговаривать во сне. Знаешь, ты так забавно лепечешь: «Мамочка, а можно мне еще конфетку? Папа, я хочу новую скоростную метлу. Галеоны. Галеоны» Слушай, Ульрих, а может у тебя синдром сороки — тянешь себе все блестящее? Вот значит кто «одолжил» у Натана его браслет, — очередной толчок прибил, меня к перилам.
— Лучше помалкивай, Эванс. А то всем станет известно, что старший брат Гарри Поттера, мальчишка без семьи и рода явно преклоняется Темному лорду, да и учится на Слизерине. Я думаю, этому поверят намного охотнее, чем тому, что я разговариваю во сне. Да если еще подкрепить это парочкой слухов о твоем нездоровом интересе к мальчикам из богатых и знатных семей: Тендэрнес, Пур. И тогда ты сам будешь желать перевестись из этой школы куда-нибудь в Гималаи, — брызгая слюной, долговязый Лерой тыкал мне в плечо волшебной палочкой, злобно сверкая глазами. Маленький сукин сын напал на меня сзади и разоружил, так что теперь я стою у перил лестницы на седьмом этаже, безоружный и под прицелом — интересная ситуация.
— И что ты сделаешь? Сбросишь меня вниз? — нужно чтобы он отвлекся, тогда я смогу применить магию и незаметно его оглушить. Главное, чтобы он отвлекся, задумался на мгновение и перестал сверлить меня взглядом.
— Все-таки, не зря тебя называют лучшим студентом, — сильнейший магический толчок в грудь, и я чувствую, как ломаются под моей спиной перила и начинается свободный полет. Сознание примечает отдельные события, глаза замечают мелкую крошку камня, озлобленную гримасу на лице этого придурка. Я вижу, как он произносит какое-то заклятие, пользуюсь моей палочкой и бросает ее вниз. Последней мыслью, прежде чем я потерял сознание, было осознание того, что единственный звук, который я смог различить во всей этой катавасии — это звук разворачивающейся лестницы.
Монотонные будни у Дурслей стали для меня теперь не такими скучными. Разумеется, мои дражайшие родственники не изменили своего отношения ко мне. Я все так же убирался в доме, ухаживал за цветами, жил в чулане под лестницей, донашивал старые вещи Дадли, но теперь у меня был повод делать это все намного быстрее, чтобы прочитать очередное письмо от брата или Эммета. Письма всегда появлялись в одно и то же время: вечером на моей подушке.
И если письма Джаспера были довольно лаконичными — он описывал какие-нибудь смешные истории и делал выписки заклинаний, которые могли бы мне пригодиться в жизни, — то письма Эммета были жутко многословными. Он давал подробную опись всего, что было более или менее интересно, копировал почти все книги с какими-нибудь родословными, гербами, правилами, при этом всегда написав большими буквами: «ТЫ ДОЛЖЕН ЭТО ЗНАТЬ — УЧИ. ПРИЕДЕМ — СПРОШУ!» Волей-неволей пришлось учить, брат подтвердит — диктаторские замашки его друга в отношении занятий еще те.
Но намного интереснее было неожиданно врываться в мысли Джаспера. Он не сразу соображал, что я слушаю его, и думал о чем-то своем. Чаще всего он думал о какой-то непонятной ерунде: квадратный корень из Пи; волны, возникающие вследствие интерференции волн, распространяющихся во взаимно противоположных направлениях; поскольку синий цвет находится на коротковолновом конце видимого спектра, он больше рассеивается в атмосфере, чем красный. Благодаря этому, если посмотреть на участок неба вне Солнца, мы увидим голубой свет — результат рассеяния солнечного излучения. Во время заката и рассвета, свет проходит по касательной к земной поверхности, так что путь, проходимый светом в атмосфере, становится намного больше, чем днём. Из-за этого большая часть синего и даже зелёного света покидает прямой солнечный свет в результате рассеяния, благодаря чему, прямой свет солнца, а также освещаемые им облака и небо вблизи горизонта, окрашиваются в красные тона — и прочие малопонятные мне вещи.
Рождество в этом году было на удивление скучным. Проще говоря, из-за пришедших к Дурслям гостей меня заперли в чулане значительно раньше. Перечитывая очередное отчетное письмо Эммета (интересно он бабушке своей пишет такие же нудные письма или ограничивается парой фраз: «Никого не убил. Сам не умер. Все хорошо. Эммет.») я уже начал подумывать, как бы приоткрыть магией дверь и посмотреть, как проходит праздник, — больно уж шумно они там веселились.
— А что вы хотели, господин, это же маглы. Им не ведомо чувство меры, — прискорбным монашеским голосом заключила Несси. Да, наверное, она права: чувство меры не ведомо никому, особенно в праздничные дни.
— Думаешь в Хогвартсе, праздники отмечают так же? — приложив ухо к двери, пытаясь расслышать речь вещающего Дадли, спросил я у змеи.
— В школе проходит праздничный ужин для тех, кто в ней остается и после этого дети расходятся по своим домам. Такого безобразия там не происходит… ну, по крайней мере, оно строго ограничено гостиной факультета, — лениво свернувшись кольцом, открыла мне страшную тайну Несси. — Можете спросить у брата, сейчас он тоже должен отмечать Рождество.
— Точно. Ты гений, Несси, — от неожиданности идеи я даже стукнулся головой об дверь. Итак, узнаем, о чем сейчас думает мой братишка, надеюсь, хоть на этот раз, будет что-то более или менее понятное. Мгновенно влетев в сознание Джаспера, я попал в непривычный для себя водоворот странных событий и решил так же благополучно оттуда убраться, но не тут-то было. Я, казалось, уже стал частью этого потока: видел как бегу от Дадли по территории школы, поворачиваю за угол, а там меня ловят его дружки. Они смеются, удерживая меня перед возвышающимся кузеном, он гаденько улыбается, и я чувствую мощный удар по правой скуле.
— Господин, очнитесь. Что происходит? — обеспокоенное шипение Несси возвращает меня в свой родной чулан под лестницей.
— Я не знаю, — прерывисто дыша, начал пояснять я. — Сначала все было, как обычно: я ворвался в сознание брата, но потом все пошло наперекосяк. Вместо его странных заумных мыслей я увидел какие-то воспоминания. Они крутились вокруг меня… как в водовороте. Когда я стал выбираться назад. Я… даже не знаю, может быть, задел одно из них, и меня затянуло.… В один из прожитых мною дней. Я снова увидел, как бегу по территории школы, меня ловят дружки Дадли и избивают. Что это значит? — с каждым моим словом змея «хмурилась» все сильнее.
— Я вынуждена вас оставить, мой господин. Всего на пару дней, чтобы все выяснить, — быстро шмыгнув в щель, Несси на мгновение задержалась и, развернув ко мне свою морду, прошипела: «Будь осторожен, Гарри!»
Растянувшись на своем ободранном матрасе под шум и гогот пьяных друзей своих родственников, я пытался успокоить свои мысли и найти ответ.
~~~* * *~~~ ~~~* * *~~~ ~~~* * *~~~
Открыв ставни окна, я на ощупь пошел к столу за палочкой. Ночь, темнота, ни зги не видно. Запнувшись обо что-то явно защищенное и приклеенное к полу магией, я с грохотом упал на пол. И зачем я, спрашивается, покупал этот непонятный сервиз? Ну хрусталь, ну красивый, ну и что? Да, Себастьян, еще чуть— чуть и начнешь покупать розовые салфетки с рюшами. Брр.… Ну, хоть пыли теперь есть куда оседать. Ага, конечно, раньше так некуда было! Переставив в очередной раз сервиз с места на место, я сдался и спустился в магазин, авось какой псих заглянет яду купить. Злобно бросив тряпку на одно из стекол, закрывающих постаменты с редкими экспонатами, я стал усиленно тереть его. Чем я думал, когда покупал этот бред? Видите ли, раньше у меня в доме всяких поверхностей, которые чистить надо, было мало… теперь на целых 12 предметов больше! Ты реально идиот, Себастьян.
— Надеюсь, я не отвлекаю Вас в столь поздний час от важных дел? — о, Малфой, язва белобрысая. На кой его дьявол ко мне нелегкая принесла?!
— Люциус, неужели решили отравить кого-нибудь из членов своей семьи, раз в такой час пришли ко мне в магазин? — так же добродушно поприветствовал я гостя. Шумно сглотнув, Люциус постарался, как можно более непринужденно пройтись по магазину рассматривая товар, надо сказать непринужденность из него в тот момент как из меня добродушность выпирала. — Ну-ну, Люций, все мы люди, все понимаем, не в первый же раз жену ядом травим, — еще более ласково и миролюбиво заметил я и пошел к полке с ядами. Переклинило блондинчика не плохо от моих слов, и он с легким подрагиваем правого глаза, решил разъяснить мне причину своего столь позднего прихода.
