Ее затошнило, как только она представила, как после выбитых признаний в местонахождении семьи Поттеров, к ним в дом вламывается толпа в масках и черных плащах.
Что же делать, что делать...
Казалось, голова сейчас треснет от боли. Ей нужно с кем-то срочно поговорить, выплакаться, рассказать обо всем, что ее тревожило... Но с кем? Раньше она все выкладывала Снейпу, но вот уже пять лет, как они не общаются, а после Хогвартса и не виделись ни разу. Он бы и выслушал, и помог и советом и делом. Но уже поздно. Да и как она сейчас обратится к нему за помощью, ведь, судя по разговорам в Ордене, почти все слизеринцы сразу после школы присоединялись к Лорду, наверняка и Северус пошел вместе с ними.
Мэри МакДоналдс... бывшая подружка по школе. Но сразу после окончания Хогвартса, их пути разошлись, и Мэри даже не пыталась искать ее или узнать что-либо о подруге. Хотя... и сама Лили ведь, занятая устройством своей жизни с Джеймсом, почти позабыла о ней. Так какой смысл сейчас писать ей и подставлять ненароком.
Петунья!
Лили со стыдом вспомнила, что вот уже больше года не писала сестре. После того, как она сообщила ей, что у нее родился мальчик, получила с обратной совой краткий сухой ответ с поздравлениями и наилучшими пожеланиями. Потом было еще одно поздравление на Рождество и подарок — безвкусная вычурная ваза для цветов. Лили всегда потешалась над попытками сестры купить что-то стильное и богатое, вот и тогда они с Джеймсом хохотали над развернутым подарком, а потом маленький Гарри разбил эту вазу. Лили тогда даже не пожалела. Зато сейчас ей стало невыразимо стыдно. В доме не было ничего, что напоминало бы о сестре, даже маленькой фотографии. Друзья Джеймса смеялись над высокой худой Петуньей, у которой на изображениях всегда было такое лицо... ну... в общем, Сириус называл ее клячей и унылой лошадью. Сначала Лили улыбалась на эти шутки, но Сириус не уставал при каждом визите в гости гоготать над одним и тем же, поэтому вскоре Лили убрала раздражающий его фактор подальше.
У самой Петуньи тоже был ребенок, мальчик. Лили надеялась, что сейчас они поймут друг друга как матери. Не может же ее сухая, всегда немногословная, замкнутая сестра остаться такой же, когда речь идет о здоровье и благополучии младенца?
Глубокой ночью буро-крапчатая сова Лили уносила длинное послание в маленький городок Литтл-Уингинг...
Лили с нетерпением ждала ответа сестры, в глубине души надеясь на моральную поддержку и предсказуемо ожидая резкостей в ее духе. Сейчас ей было неважно, как и что она напишет, лишь бы прочитать, что Петунья хоть капельку ей сочувствует и прощает за все, что между ними было плохого.
Бетси, ее сова, прилетела вся встрепанная — на дворе стояла унылая осень, а как раз сегодня дул холодный пронзительный ветер. Джеймс запрещал ей часто пользоваться совой — боялся слежки или перехвата, но Лили в этот раз плюнула на все. Она и так как в тюрьме, имеет право написать родной сестре или нет?
К ноге Бетси был привязан почтовый мешочек. Лили торопливо отвязала его, чувствуя внутри плотный бумажный квадратик, не пергамент однозначно. Накормив и напоив сову, она в нетерпении села за стол, разворачивая письмо.
«Дорогая Лили!
Признаться, я вовсе не ждала от тебя письма, тем более, после того, как мы так расстались... Я много хотела бы сказать о тебе, твоем муже и его дружках, но не стану. Все равно ты меня не услышишь...
Сейчас важнее другое, как я поняла.
Вам грозит опасность, и все из-за того, что в вашем чокнутом мире завелся маньяк-поработитель. Да, опять хочется сказать «А я ведь говорила!», но ... сдержусь. Удивлена, что не похоже на меня? Если бы все это не было так серьезно, я бы не стеснялась в выражениях, ты меня знаешь!
Но одно дело ты и твой муженек, вы взрослые люди и вольны сами распоряжаться своей жизнью, и другое — младенец. Твой сын не виноват ни в чем. Знаю по своей семье — Вернон ни на минуту бы не задумался, и уехал бы с нами куда подальше, если бы это помогло спасти нашего Дадли. Или отправил бы хотя бы меня с сыном. Поэтому я не совсем понимаю такого патриотизма твоего мужа. Неужели ему репутация и друзья дороже единственного наследника? Впрочем, скажу честно, я не удивлена, он никогда не производил на меня впечатления серьезного, порядочного человека, так... мелкий хулиганишка, который возомнил, что благодаря магии может делать все, что душе угодно.
У нас в обществе таких тоже достаточно, богатеньких избалованных деток, которые уверены, что их не настигнет кара или наказание.
Впрочем, оставим это.
Вот что я предлагаю тебе. Ты, наверное, помнишь мисс Гетсби, Миранду Гетсби. Она получила большое наследство от родни в Индии и собирается переезжать туда. Там огромный особняк, поместье, какая-то земля и прочее имущество. Но ей нужна компаньонка, надежная молодая женщина. Думаю, она не откажется взять тебя с собой, даже с ребенком. Едет она в какую-то глушь, кажется, но это даже и хорошо — ты не будешь на виду, а там сориентируешься, что и как. Поживешь первое время у нее на полном пансионе, а потом уж определишься, что делать. Может, у вас и война к тому времени закончится, вернешься к мужу.
Ты должна дать ответ в течение недели, а потом нужно будет оформлять документы. Твой международный паспорт и удостоверение личности хранятся у меня, и еще...
Я хотела послать тебе папино оружие, но потом передумала. Не стоит тебе связываться с этим. Можно ведь и в тюрьму попасть, даром, что это была бы самооборона. Кто знает, какие там законы в вашем ненормальном обществе! Тебе не стоит пачкать рук убийством. Как бы там ни было, тебя крестили в церкви, и даже живя в этом твоем магическом мире, ты должна оставаться доброй христианкой.
Но я нашла кое-что получше. Помнится, приехав домой после пятого курса, ты костерила Снейпа на все корки и даже вышвырнула подаренный им кулон в урну. Не знаю, что там у вас произошло, и не горю желанием быть в курсе ваших стычек, но я его сохранила. И как-то, когда я еще только вышла за Вернона, решила надеть его в магазин. Я нечаянно дотронулась пальцем до камушка и тут же оказалась... ты не поверишь! На площадке с качелями недалеко от нашего старого дома в Галифаксе!
Я так понимаю, это был портал. Я помню, что ты рассказывала о средствах передвижения у магов. Кулон перенес меня в наше детство... Дом родителей был заколочен, так что хорошо, что у меня с собой оказались деньги — я смогла уехать домой на автобусе.
Пересылаю его тебе, думаю, пригодится, вдруг случится срочно удирать. Если окажешься в Галифаксе, знай, что ключ от дома лежит под крыльцом, под четвертой ступенькой. Позвонишь от соседки, она до сих пор живет там, тетя Марта, и я приеду за тобой.
Думай, Лили. Раз уж ты пишешь, что муж не соглашается уехать, значит, все должна решить ты сама. Ты мать, а значит, любое твое решение относительно ребенка будет верным.
Желаю удачи.
Твоя Пети.»
Лили заплакала. Петунья не стала упрекать ее, а наоборот, предложила помощь. Как же она все это время думала о ней, что сестра завистливая, вредная, желчная и себялюбивая особа! А ведь больше никто не предложил ей ни помощи, ни совета, что делать дальше, кроме как сидеть на месте и ждать, ждать неизвестно чего...
Она осторожно вытряхнула из мешочка на скатерть кулон, подаренный Северусом.
Круглый янтарь в серебряной оправе на серебряной же тонкой цепочке.
Это был первый пробный портал, сделанный другом. Как-то на памятном пятом курсе у них зашел жаркий спор, что порталы — искусство непростое и доступное немногим. Снейп, как всегда, небрежно бросил, что это — ерунда. Лили же, рассвирепев, доказывала, что порталы изготовить чрезвычайно сложно, и Министерство контролирует их лишь потому, что боится, как бы неопытные изготовители не намудрили чего со сложными артефактами. У самоучек такие вещицы могли вообще занести в болото или на вершину высокой горы. Нужно уметь заложить правильные координаты. И что самые опытные мастера— портальщики работают в Министерстве.
Снейп как обычно, презрительно усмехнулся, а через пару дней принес ей свой первый портал, привязанный к детской площадке с качелями, где они впервые встретились. Лили несколько раз пользовалась им на зимних каникулах... удирала из дому, и они с Северусом до самой ночи гуляли по заснеженному Галифаксу.
А потом они поссорились, так глупо... И она в порыве гнева и раздражения вышвырнула украшение в мусорную корзину. Кто же знал, что Петунья подберет его и сохранит.
Янтарный глазок светился и переливался в свете свечей. Внутри была замурованы какие-то мелкие букашки или жучки, напомнившие Лили ее саму, запертую с Гарри в этом небольшом домике.
Она бережно положила украшение на комод, за массивные часы, подаренные на свадьбу, чтобы Джеймс не увидел.
