13. Риас, Сона, Акено, Цубаки, Россвейса — 18 лет на момент начала аниме (3й год старшей школы за исключением валькирии).
14. Иссей, Вали, Киба, Зеновия, Ирина, все одноклассники Иссея — 17 лет. (2й год старшей школы)
15. Конеко, Гаспер, Райвель, Бенния, Ле Фэй — 16 лет (1й год старшей школы)
16. Куно и канонная Тоска- 12–13 и 12 соответственно.
17. Милликас — ~6 лет
1
(Заметки для Аджуки, страница 6)
…Таким образом, начало понимания сути онейромантии (в более широком её понятии, а именно, в манипулировании реальностью), на момент прочтения этих строк должно было быть у тебя успешно заложено. Ранее упоминавшиеся в этом тексте легко повторимые феномены — замирание секундной стрелки при резком переводе на неё взгляда, галлюцинации от эффекта Ганцфелда, субъективное ускорение или замедление времени в зависимости от эмоций, ощущение «боли» от удара в «свою» реалистичную бутафорскую руку, и многие другие — могут быть отчасти научно объяснены физиологией и биохимией; в то время как проявления гипертрофированных или несвойственных организму черт, например, при хождении обычного неподготовленного человека по лезвиям и горящим углям — объяснимы с помощью различных разделов конвенциональной физики и магической теории (последнее — в случае, если человек связан с «паранормальным» и активно использует магию, жизненную энергию, или другие средства подобного толка в том или ином виде). Однако, Аджука Вельзевул, к моменту как ты это сейчас читаешь, ты уже должен был понять, что одной лишь наукой (не столь важно, человеческой, или «сверхъестественной» от разных теорий и мифологий) вышеприведённые примеры полностью объяснить нельзя. Я лично доказал это тебе при нашей первой встрече.
Та часть «чуда», что не подлежит объяснению, очень сильно зависит от эффекта наблюдателя, как в квантовой механике. Именно поэтому наблюдатели-учёные, неосознанно вмешиваясь в процесс своей волей и пониманием, столь редко имеют возможность фиксировать «необъяснимое». Тем не менее, оно есть. Всегда и везде. Продемонстрированные мною возможности — это удел всех разумных одушевлённых существ, начиная с обычных людей, которые обладают данной возможностью в исчезающе малой степени, и заканчивая онейромантами вроде меня. И богами. Да, боги также используют данный принцип, подкрепляя его духовной энергией веры.
Воля. И понимание.
(Продолжение заметок, страница 15)
…Только что прочитанные тобой методы тренировки восприятия «граней нереальности» я составил персонально для тебя, под твои личностные гностические особенности. Кого-либо другого таким образом обучить онейромантии, скорее всего, не получится.
«Тренируйся». Эффект станет заметен далеко не сразу — он ни у кого не возникает моментально, и зависит от прочности эго и сложившегося мировоззрения. Ты тут же поймёшь сам, когда следует переходить к следующему этапу. И этот этап…
Переход от понимания ложности собственного восприятия к началу понимания сути окружающей «нереальности». На самом деле, из всех известных мне, наиболее близки к данному пониманию (и всё же всё равно далеки от него) махаянские буддисты с их философским термином «шуньятта»; я думаю, как демон вполне эрудированный, ты с ним определённо знаком.
Всё взаимосвязано. Ничто не истинно до конца. Привычная твоему предыдущему пониманию «реальность» — лишь основной (и лишь персонально для тебя!) слой, или лучше сказать грань бесконечной нереальности «снов». Вне понятия времени, «одновременно» существует бесконечное количество таких же «реальностей», как воспринимаемая сейчас тобой. И бесконечное количество вариантов этих «реальностей». И вариантов вариантов, которые ещё не наступили, или от которых твоя «реальность» уже отстаёт по временной шкале. Каждая мысль, каждое действие, каждого разумного отслаивает «реальность». Например… «у тебя на голове сидит розовая обезьяна». Конечно же, её сейчас там, скорее всего, нет, однако ты прочитал, подумал, и уже тем самым создал потенциальную «реальность», где этот факт является истинным.
Инстинктивное понимание сущностью каждого разумного и его воля ежесекундно вступают в бесконечное количество противостояний с чужими (в том числе твоим) пониманием и волей — и в случае безоговорочной победы, победитель противостояния определяет «судьбу мира», которая с точки зрения проигравшего или проигравших будет являться непременно истинной и предельно понятно объяснимой в меру их знаний.
Так сложилось, что подавляющее большинство разумных имеет разную волю, но в определённой степени схожее понимание в виду коллективных знаний или культуры. Именно поэтому «реальность» и имеет некие непреложные, постоянно развивающиеся и усложняющиеся законы и константы, «побороть» которые своей волей и пониманием очень сложно, ведь усилия многих вполне успешно складываются и аккумулируются. «Вода — мокрая», «свет — яркий», «огонь — горячий», и так далее. Заметное «необъяснимое» же вступает в силу тогда, когда результат этой «борьбы» хотя бы на миг не может быть определён однозначно. И онейромант — это тот, кто способен увидеть, отыскать во «снах» или наяву любую из «реальностей» (в теории), а также своей волей и пониманием «овеществить» её вопреки всеобщей воле и пониманию (опять же, в теории). Для этого есть определённые хитрости, к которым каждый разумный может инстинктивно прибегнуть в определённые моменты своей жизни — но в основном, эффект, как я уже упоминал, качественно отличается, если делать это осознанно.
…И я научу тебя основам. Как мы и договоримся в будущем. Точнее, уже прошлом, на момент прочтения тобой этого предложения.
— Молодой господин. — Отвлёк меня знакомый голос.
Возле только что тихо закрытых со стороны моей комнаты дверей застыла служанка в форме горничной. Молодая перерождённая демоница. Голова почтительно склонена — наша служба подготовки персонала знает своё дело на отлично, по необходимости исправно готовя дому Фенекс прислугу (и не только) из числа незнатных или перерождённых демонов. Впрочем, в голосе Марион (это её имя) также нет и намёка на раболепие. Как практикующий работник одного из Столпов, что само по себе уже должно звучать гордо, она привычно старается подойти к делу обслуживания третьего сына главы Фенекс в высшей степени профессионально и без эмоций.
— Да?
— Ванная готова. — Спокойно проинформировала девушка.
Подтверждаю кивком и отворачиваюсь.
Симпатичная. Очень. В этом и была задумка. Моё растущее юное тело усиленно подаёт сигналы к действию. Если бы она не была подослана Рувалем — моим старшим братом — с целью присматривать за молодым шебутным родственником (мной)… что тут сказать? Во многих из потенциальных «реальностей» без моего перерождения в этом теле, Райзер Фенекс сделал бы эту услужливую персону частью своего гарема, в качестве одной из своих Пешек. А вот лично у меня на неё планов как таковых нет.
…Что ж, закончу этот отрезок заметок для Аджуки, с которым у меня скоро предстоит «встреча», в следующий раз. Закрываю тонкую тетрадь и уже на автомате ставлю магический шифр с хитростью — снять его, не повредив исписанные страницы, смогут лишь те, кто знает язык из моего «прошлого». В реальности данного мира таких нет, и никакие концептуальные возможности демонического понимания любого языка тут не помогут. Что и было подтверждено недовольным Слоном моего отца, «незаметно» от меня попытавшимся по указке сердобольных родственников раскрыть мои глупые детские тайны (а какие ещё они могут быть у ребёнка пятнадцати лет с точки зрения существ с тысячелетним и более опытом?)
Наверное, я всё же веду себя слишком нетипично для своего возраста. Достаточно для того, чтобы родня начала слегка беспокоиться. Ничего не поделаешь… и без того десять драгоценных лет с момента рождения ушло на почти полное восстановление личности, оживление памяти, сбор Хокуса этого мира, и потом ещё пять на обучение местным премудростям и наукам, на физическое развитие и магическую грамотность… и на подготовку к тому апокалипсису, который будет твориться уже через какие-то восемнадцать лет. То есть, я хотел сказать «начало подготовки», ведь сейчас она лишь входит в первоначальную фазу. Раньше было ну никак. Слишком уж сильна опека над молодыми демонами, чья рождаемость достаточно редка. Даже в нашем Доме, с уже тремя имеющимися сыновьями главы (что уже само по себе чудо), предоставлять меня себе самому никто не намеревался. Особенно выделялась в этом плане, по понятным причинам, моя мама. Из хороших побуждений, естественно. Добрая женщина. Не то чтобы моя вторая мать (или если как принято считать у демонов «по старшинству» — первая) не была доброй. Но с ней меня кровные узы связывают лишь условно: она дала жизнь моим братьям — Рувалю и Рэймонду — ну и сама произошла из нашей побочной ветви семьи. Как бы там ни было, любая мать о своём родном ребёнке всё же беспокоиться будет охотнее, чем о неродном.
