- Эй, вы там как?!! – раздался взволнованный крик с моста. Я поднял глаза и увидел встрёпанного водителя грузовика, держащегося одной рукой за свои волосы.
- Нормально! – крикнул ему в ответ я, поднимая в верх руку. – Сейчас поднимемся!
- Слава Богу! – вскинул к небу лицо мужчина в истовой короткой молитве, идущей от самого сердца. Помнится, в Писании, которое я как-то удосужился прочитать в «прошлой» жизни, говорилось: «А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него»… хорошая у меня память. Вот и мужик сейчас сработал полностью по этому завету, выразив всё, что на душе, этими двумя короткими словами, посланными в высь. Правда, после этого послал вдогонку несколько непечатных выражений, но это простительно. Это тоже молитва. И тоже искренняя. Может быть даже более «чистая», чем поповское словоблудие на проповедях, ибо идёт от сердца, а не от головы.
Бежать не пришлось. Дорожные службы, спасателей и полицию мы с моим новым знакомым, Лексом, дожидались в кабине грузовика, в которой работала печка. Хорошо. Спокойно.
После полиции приехал на стареньком пикапе мужчина в джинсах и клетчатой фланелевой рубахе. Очень обеспокоенный, нервный и взволнованный.
Отец. Почему-то понял я. Мой отец, дошло секундой позже. Точнее, отец этого тела, в котором я открыл глаза пару часов назад. Но мы же живём в согласии? Значит, теперь уже мой отец.
Старая жизнь осталась там, за границей Смерти. Из той жизни я уходил в мире с собой и лёгкой улыбкой на губах. Так почему бы и не иметь в этой семью? Тем более, что родители мои в той жизни ушли за грань довольно давно, оставив о себе память и лёгкое, ноющее чувство пустоты, потери… которое тоже со временем притупилось. Это не значит, что я их забыл. Но они остались за гранью. А здесь? Почему бы не подарить частичку сердечной любви новой семье? Почему не позволить сделать того же для себя им?
- Кларк! Сынок, ты в порядке?! – взволнованно спросил он, подбежав ко мне и спешно оглядывая, прощупывая на наличие рук-ног и отсутствие видимых ран.
- В полном, отец, - светло улыбнулся ему я. – Рад тебя видеть, - удивительно, что, стоило мне принять этого мужчину, как своего отца, чувства из «прошлой» жизни, что принадлежали отцу тому, наложились на отца этого. Образы совместились, и двойственность, искусственность ушла, оставив искреннюю радость от встречи.
Это было хорошо – мир в душе очень важен. Ради этого вроде бы «эфемерного» понятия стоит пойти на многое. Правда, понимание этого приходит лишь с возрастом.
- Кто тот маньяк, который вел машину? – была вторая фраза отца.
- Это я, - подошёл горе-водитель и протянул руку для пожатия. – Лекс Лютор, - отец изменился в лице, услышав это имя и руку не принял, повернувшись ко мне.
- Джонатан Кент. Пойдём отсюда, сынок.
- Отец, - с осуждением посмотрел я на мужчину. – Вы видитесь с Лексом впервые. У тебя не должно быть причин для неприязни. Несчастный случай может произойти с каждым. Право на ошибку есть у любого.
- Ладно, - с неохотой выдохнул Джонатан и ответил на рукопожатие.
- Ваш сын спас мне жизнь, Мистер Кент. Если бы я мог чем-то отблагодарить вас…
- Езди помедленнее, - выдал Джонатан устало и увёл меня к машине.
***
Пока ехали к дому, отец почти ничего не говорил, просто смотрел на дорогу и хмурился. Я же ловил последние лучи закатного солнца и улыбался. Счастье. Счастье не может приходить снаружи. Счастье идёт только изнутри. Если в душе мир, если не гложет совесть, не разъедает чувство вины, то счастье можно испытывать даже просто от того, что всё ещё дышишь. От того, что живёшь и радуешься этому… вот только и понимание этой, в общем-то простейшей истины, тоже приходит с возрастом. И, похоже, что к Джонатану это понимание ещё не пришло, иначе бы он не хмурился в такой удивительный и прекрасный день.
Ферма Кентов. Мой новый дом. Дом… как-то с принятием этого места, как своего дома, и чувства «прошлой» жизни наложились на него, так же, как до этого чувства к родителям. Мой новый дом мне нравился: большой, просторный, простой, красивый. Это дом. А была ещё целая ферма, с полями, пастбищами, хоз-постройками. И целый сарай в моём полном распоряжении. Прикольно. В этом сарае даже телескоп есть! Настроенный на окна дома, что стоит на соседнем участке.
Мама – Марта Кент. Красивая женщина с умными глазами и доброй улыбкой. Приятное впечатление от первого знакомства.
Когда, мы прибыли домой, солнце уже давно село, вечер вступил в свои права, и даже начинал постепенно уступать их ночи, поэтому никаких разговоров не стали затевать: поужинали в тихой семейной обстановке и разошлись спать.
Утром же на дороге перед домом стояла новенькая машина. С красным бантом на крыше. И письмом от Лекса Лютора на лобовом стекле.
Что ж, письмо мне понравилось: слог хороший, написано с юмором и самоиронией, без излишних пафоса и серьёзности, но с искренней благодарностью.
Прочитав послание, я спрятал его обратно в конверт и погладил капот машины. Красивая… но машина… Никогда не был любителем колёсного транспорта. Даже «прав» не имел в «прошлой» жизни. В этой имею. Даже рассматривал их уже – неплохо на фотографии получился. Но водить… доверять жизнь тарахтящему куску железа, носящемуся на скоростях 60-130 километров в час по дорогам с миллионами куда-то спешащих таких же кусков железа, с не всегда адекватными водителями внутри… Как-то стрёмно. Может, когда-нибудь жизнь и заставит начать, но не сейчас. Сейчас я намеревался погреться на солнышке.
- Ключи забрал отец, - сказала, подошедшая сзади мама, видимо, неправильно истолковавшая мои действия.
- Ключи? – удивился я.
- От машины. Джонатан за амбаром.
- Мне стоит подойти к нему? Он хотел поговорить? – уточнил я.
- Думаю, да, - немного помолчав, ответила она.
- Хорошо, - улыбнулся я и, подойдя, обнял женщину. Обнял и поцеловал в щёку. После чего отпустил и пошёл за амбар к отцу.
Кстати, сразу не обратил внимания, но это тело… Я высокий. И широкоплечий. Совсем не хлюпик такой себе. Насколько высокий? Два метра с лишним – неплохо, правда? В «прошлой» жизни такими габаритами похвастаться нем. Был я сложен значительно скромнее. А тут… Что ж, будем привыкать, в конце концов это же не что-то плохое, вроде хромоты или слабого зрения. А к хорошему привыкают быстро.
Отец действительно нашёлся за амбаром. Он измельчал в специальной машине зелень на комбикорм для животных. Дело шумное, монотонное, не то, что бы приятное.
Джонатан увидел меня, выключил машину и снял защитные наушники.
- Кларк, я знаю – ты хотел оставить машину, но мы не можем… - с ходу начал он, видимо, заранее отрепетированный в его голове тяжёлый разговор.
- С чего ты взял? – удивился я.
- Эм… - сбился он с мысли, так как явно не предполагал такого моего ответа. – А разве нет?
- Нет, - с улыбкой пожал я своими широченными плечами.
- Почему? – окончательно потерял мысль он.
-Только вчера, прямо на моих глазах, человек потерял управление над машиной в результате независящих от него обстоятельств и едва не погиб. Как думаешь, это должно прибавить мне желания самому сесть за руль?
- Эм…
- Я слишком люблю жизнь, чтобы рисковать ей без особой на то необходимости. Мама сказала, ты хотел поговорить со мной? Что-то случилось?
- Знаешь, Кларк… видимо, вчерашнее происшествие повлияло на тебя больше, чем я думал, - задумчиво произнёс он.
- К лучшему или к худшему? – заинтересованно уточнил я.
- Не пойму пока… вроде бы взрослее стал.
- Очень возможно, - с серьёзным лицом кивнул я. – где-то читал, что близость смерти может дать подобный эффект, - отец помрачнел при упоминании смерти – глупый, он всё ещё её боится. Я не боюсь. Ещё до «перехода» перестал её бояться, от того и закрывал глаза в последний раз спокойно и в мире с собой. Но не бояться смерти, не значит к ней спешить. Я слишком люблю жизнь для этого.
