— Старых Богов? — Удивленно спросила я. В отличие от брата или других наследников, я не получала нужного образования и о родном доме знала лишь из редких рассказов и слов сира Джораха. Единственное, что я до этого знала о религии в Семи Королевствах — о главенстве церкви Семерых, принесённую туда андалами во время их великого переселения. — Что это за вера?
— Старые Боги это безымянные и безликие духи природы, которым поклоняются на Севере, кхалиси. — Взял слово сир Джорах, сам бывший из тех краев и знавший о них гораздо лучше, чем сир Селми. — Поклонение Старым богам это один из древнейших религиозных культов Вестероса, который исповедовали еще Дети Леса до прихода Первых людей, которые позже его переняли.
— Дети Леса? — Еще раз спросила я, в очередной раз за день услышав новое слово.
— Это первые жители континента. — Грустно усмехнувшись, ответил старый медведь. — Они существовали в те далекие времена, когда ваши предки пасли коз на склонах Четырнадцати огней, первые гискарцы только начали захватывать своих первых рабов, а Эссос и Вестерос были связаны широким проходом — Рукой Дорна. По легендам они были могучими магами, получавшими свою силу от великих духов мест и явлений, называемых Старыми Богами за свое первородство. И Первые Люди, в надежде получить хотя бы крупицу этой силы, переняли у них эту веру.
— Ты так говоришь андал, будто сам видел все эти чудеса и знаешь какой силой обладали эти лесные детишки. — Вмешался в разговор Нахарис, до этого сидевший в стороне и пивший целебный отвар, снимавший боль от его сломанной руки.
— Эти самые «чудеса» можно увидеть и по сей день. — Не обратив внимания на слова Даарио, ответил Мормонт. И это было удивительно — обычно он более эмоционально реагирует на его подколки. — Детей Леса больше нет, но Молот Вод, превративший землю между Севером и остальными королевствами в непроходимые болота, и Молот Пустынь, перебивший руку Дорна, отрезав два континента друг от друга, помнят до сих пор. А следы магии Первых людей можно встретить до сих пор — те же Темперы по слухам используют магию Детей Леса, повелевая ветрами и птицами, без проблем плавая в любое место в мире. Что же касается культа Старых богов, то у него нет храмов и священнослужителей, священных текстов и практически нет ритуалов. Старые Боги требуют лишь одного — веры и почитания. Природы, зверей, рек, лесов, полей, курганов… Они учат жить в мире с собой и окружающим миром, не требуя ничего взамен.
— Но это лишь деревья, не несущие в себе никакого божественного начала. — Прервал северянина сир Барристан. — Ваше величество, большая часть ваших подданных верит в Семерых, и вам, как их будущему правителю и сюзерену, следует знать их чаяния и молитвы.
— В Эссосе нет септонов, сир Барристан. — Усмехнувшись, сказал Джорах, сложив руки на груди.
— Я знаю книгу Воина наизусть и при себе у меня есть книги Кузнеца, Отца и Неведомого. Этого хватит, чтобы дать ее величеству основы веры ее родины.
— Тогда уж и я буду рассказывать ей о вере в Старых Богов. — Сказал Мормонт, не обратив внимания на недовольный взгляд Селми. — Север по территории сопоставим с остальными шестью королевствами и кхалиси нужно знать о традициях и обычаях этой части своего народа.
— Не хочу отвлекать вас от возвышенных тем, но нам нужно хоть что-то сделать. Из-за недавнего налета тяжелой кавалерии, наши и Великих господ силы стали равны. — Прервал уже готовую перепалку между двумя моими преданными соратниками Бен Пламм, переведя внимания всех присутствующих на более насущную тему. — Если тот баран осуществит свою угрозу и сразится с нами в прямом бою, у нас высокие шансы на победу. Но если они будут защищать городские стены, то у вас, моя королева, не останется выбора, кроме как взять Миэрин в осаду и дожидаться пока внутри города не начнется голод.
— Исключено. — Жестко сказала я, встав со стула и грозно посмотрев на темнокожего наемника. — Весь этот поход затевался, чтобы спасти рабов, которых Великие Господа угнетают и убивают поколениями. И в случае голода пострадают в первую очередь они. Нам нужен другой выход.
— Но другого выбора нет, королева. — Серьезно посмотрев на меня, сказал Пламм. — Либо мы будем стоять под стенами, ожидая пока миэринцы попытаются прорвать осаду, либо штурмуем стены и умываемся кровью, как ваши предки во времена первых гискаро-валирийских войн.
— Можно попробовать пройти через старые катакомбы. — Предложила маленькая Миссандея, сидевшая в углу палатки и тихо попивавшая фруктовый сок. — От нескольких рабов в Юнкае я слышала что именно через них сбежали несколько бойцов, выступавших в Бойцовых Ямах, три года назад.
— Это бесполезно. — Недовольно сплюнув, ответил Пламм. — Я сам когда-то сбегал через них и сразу послал моих людей проверить эти проходы. Все более-менее важные тоннели перекрыты людьми из Дружины Розы, а оставшиеся Воинами Памяти. Даже если Мартелл даст нам пройти, то незаметно можно будет провести всего десять человек.
— И что тогда делать? — Спросила я у своих советников, надеясь услышать от них предложение, которое сможет изменить все в нашу пользу. Но идей не было. Ни сир Джорах, всегда дававший мне множество советов, ни сир Селми, прошедшие все войны Вестероса за последние пятьдесят лет, ни Бен Пламм и Даарио Нахарис, со своими отрядами истоптавшие пол Эссоса, не могли предложить ничего дельного.
— Миса. — Пока совет не прервал вошедший в палатку Безупречный по имени Марселен, бывший старшим братом Миссандеи. — Из города пришел человек. Он назвал себя принцем Ливенном Мартеллом и просил проводить его к вам.
— Впусти его и поскорее. — Сразу сказала я, начав разглаживать мелкие складки на походном платье, образовавшиеся от долгой носки. Остальным тоже был дан приказ привести себя в порядок, и подготовиться встречать гостя. Ливен Мартелл был одним из людей, способных кардинально поменять ситуацию в Заливе Работорговцев и было лучше произвести на него хорошее впечатление.
***
P.O.V. От третьего лица
Начало одиннадцатого месяца 299 года от З.Э.
Предместье Миэрина, Залив Работорговцев.
— Понятно, не волнуйтесь, капитан. Все будет сделано как надо. — Уверенно произнес высокий коренастый мужчина, который был одним из лейтенантов в наемном отряде Ливена. Тот факт, что его люди последовали за ним даже в такой ненадежной авантюре, очень радовал уже разменявшего свои лучшие года дорнийца.
— Спасибо, Махор. Ни я, ни ее величество не забудем вашей верности. — Уверенно и без толики сомнения сказал лхазарянину принц Мартелл, у которого впервые за долгое время прояснился взгляд.
Нет, он не был слепым или немощным, но его душа уже давно была истерзана старыми ранами. Когда-то давно он был сыном славного рода Мартеллов, повелителей Дорнийских пустынь и владык одного из прекраснейших из замков всего Планетоса — Солнечного копья. Вместе с окружавшими его зелеными виноградниками и садами, бескрайним синем морем и виднеющейся с верхних этажей Башни Копья золотистой пустыней, он создавал то, что Ливен с первых своих осознанных мыслей считал домом.
Дом…
Это простое слово заставило его старое сердце обливаться кровью. Он любил Дорн и свою семью как никого больше, и это приносило ему невыносимую боль. В далеком прошлом он, верный пути рыцарства и вассальной клятве, оставил свой род и принял обет вечного служения. Одной клятвой он променял роскошные покои Солнечного копья на скромную келью в Белой башне, навсегда отказавшись от простого семейного счастья. Он принял белый плащ и стал королевским гвардейцем Эйриса II Таргариена. Ливен был горд тем, что носил этот плащ и служил роду драконьих владык, одновременно защищая свою любимую племянницу, которая была дорога ему словно родная дочь.
К его стыду, во время восстания Сумеречного Дола, его не было рядом с королем. Его похищение и заточение было оскорблением не только для всей страны, но и для всех Белых плащей лично. Ведь именно они, семь величайших воинов Вестероса, должны были хранить покой королевского рода и первыми принять за него как меч, так и отравленный кинжал.
