- То есть ваше слово против нашего.
- Если это не устраивает, могу предложить договор, подписанный кровью: моей и Элиары.
- Нет, - резко высказал Ален.
- Почему Эльки? – одновременно с ним спросил Ремар.
- Потому что она единственная из присутствующих, чью жизнь вы не поставите под удар.
Мораввен не ошибался. Я понимала, что ни Ремар, ни Рейф, ни тем более Ален не смогут напасть на Великого Магистра, зная, что этим практически стопроцентно убьют меня. И в то же время во мне поселилась странная, неизвестно откуда взявшаяся уверенность: Мораввен сам не сделает мне ничего плохого.
- Я согласна.
Ален порывисто отодвинул стул и отошел к окну, встав спиной к общественности. Ремар добыл заклинанием два листа пергамента и совместно с Мораввеном и Рейфом начал писать договор, уточняя формулировки. Я, чуть поколебавшись, присоединилась к Алену, как несколько часов назад, и на этот раз сама обняла его.
«Ты не веришь ему?»
Мой любимый прижал меня к себе спиной и соединил руки на животе, накрывая детей ладонями.
«Я ненавижу его, - раздалось у меня в голове. – Никогда не смогу забыть, что он покушался на твою жизнь. Никогда не смогу стереть из памяти те четыре месяца, что я провел в Нигде: то время, что я мог бы жить с тобой и радоваться появлению на свет ребенка. Забыть, что ты бродила по миру, пытаясь отыскать способ спасти меня и подвергая себя опасности, и все это произошло по его милости. Но…»
«Но?»
«Я уже говорил тебе, что Мораввен – это один из самых сильных магов в мире. Может быть, мы и сможем одержать над ним верх, но это дорого обойдется. Я не готов сейчас идти на такие жертвы».
«Особенно если Мрак не порождение моих кошмаров».
«Особенно в этом случае. Что ты видела?»
Я начала воспроизводить все, что видела во снах: выжженную землю, палящее солнце, жаркий ветер, детей, тонущих во Мраке… Ален вздрогнул, сжимая мой живот.
«Если это действительно наше будущее… Я пойду на сделку с кем угодно, чтобы защитить детей».
«Поэтому я и согласилась».
- Элька, - позвал меня Ремар.
Мы с Аленом вернулись к столу и, взяв по листу пергамента, изучили договор. Точнее, изучал мой будущий муж, я лишь скользила взглядом по безупречно начертанным строчкам, выхватывая отдельные слова: «обеспечить безопасность», «полная свобода передвижения», «снятие блокировки и подчинения»…
- Моих однокурсников это тоже касается? – уточнила я. – И Брендта?
- Брендта – да, - понял меня Мораввен. – А выпускников Школы я не заговаривал на подчинение. Они связаны только контрактом, но, при желании, могут в любой момент расторгнуть его.
- И Тея тоже? – удивилась я.
- Мне нет нужды лгать тебе, Элиара. Я не производил над ним никаких манипуляций. Его преданность мне и Ордену исходит исключительно от него.
- И может так же внезапно покинуть его, как и началась, - дополнил Ален, кладя пергамент на стол. – У меня нет замечаний и возражений.
Расписались все: не только Мораввен и я, но и Рейф, Ремар и Ален. Потом Великий Магистр достал небольшой кинжал, уколол палец и капнул кровью на оба экземпляра договора.
- Теперь ты, Элиара.
Ален отвел предложенный мне кинжал.
- У меня есть свой.
Короткое нажатие – и на пальце выступила багровая капелька. Еще секунда – и она упала на желтоватый лист рядом с моей подписью. Вторая – и на другом листе тоже расплылось багряное пятно.
- Этот договор остается вам, - деловито проговорил Мораввен, сворачивая свой пергамент. – Господин Ремар, не сочтите за труд, проводите меня к Нааль. Благодарю вас за доверие. Всего хорошего. И, Элиара, примите еще раз мои поздравления.
- Надеюсь, мы не пожалеем об этом, - негромко пробормотал Рейф, когда за ушедшими закрылась дверь. Ален, заговоривший мне палец, медленно свернул пергамент и сунул его в карман.
- Время покажет.
Я промолчала. Он все равно знал мой ответ. Сердце подсказывало мне, что мы поступили абсолютно правильно.
- Замечательно, - выдохнула Зара. Я задумчиво повернулась перед зеркалом, разглядывая изображение, которое должно было быть моим. Но, честно говоря, плохо верилось, что девушка, отражающаяся в блестящей поверхности, имеет какое-то отношение ко мне.
Глаза, ставшие, казалось, еще зеленее, сияли каким-то мягким и теплым светом. Отросшие волосы, вернувшие прежний цвет, тяжелыми волнами спускались на грудь, обтянутую тонкой белой тканью. Низкий вырез подчеркивал золотистый цвет загорелой кожи. Облегающие рукава у локтей переходили в невесомое кружево, приоткрывающее запястья. Свободная юбка, изящно собранная под грудью, скрывала беременность и создавала впечатление стройной фигурки.
- Нет, подожди, - Ленора вспорхнула со стула, с опаской отпихнула страшно заинтересованную всем происходящим Гренну и расправила шлейф позади. – Вот теперь действительно замечательно.
- Да, - восхищенно согласилась с ней Зара.
Обе девушки, очевидно, вызванные кем-то из ребят, появились в Асгоре на следующий день после того, как мы назначили дату свадьбы. Одна, разумеется, прибыла в сопровождении мужа, и Лейфер, какое-то время с подозрением приглядывавшийся к Алену, в конце концов успокоился и засыпал нас валом благодарностей и комплиментов в мою сторону.
Вторая появилась вместе с… ну, скажем так, очень близким другом, хотя мало кто сомневался, что она в ближайшем же будущем обретет статус невесты Ингвара. Молодой шаман полностью оправился от последствий заклинания Теодгарда, стал еще шире в плечах и обрел властность во взгляде. Во всем остальном он остался прежним: стоически перенес мою изумленную радость, пристально изучил Алена, в защитном жесте положив мне руку на плечи, и, наконец, облегченно выдохнув, скупо улыбнулся.
Нам удалось перекинуться лишь несколькими словами. В Хаствике все шло хорошо, мать Ингвара вернулась и продолжала вести хозяйство, не выпуская из рук любимый ухват, а лосята Найры скоро перерастут ее. Узнать подробности я не успела: быстро познакомившиеся и моментально сдружившиеся Зара и Ленора уволокли меня шить платье.
Ален обещал мне простую, скромную церемонию. Никаких выкупов, проламываний ворот и свадебных поездов. Даже торжественный обед с речами, криками «горько» и традиционной дракой трансформировался в празднование Дня осени – мы очень удачно назначили обряд на один из праздников Асгора. Ален готов был взять меня в жены любой: босоногой девчонкой в домотканой блузке и мешковатой юбке, боевым магом в рубашке и кожаных штанах или придворной дамой в платье по последней моде Картхейна. Я склонялась к последнему варианту. Однако девушки, переглянувшись, сурово заявили, что невеста должна выглядеть невестой. Три оставшихся до равноденствия дня мы провели в облаках тонкой белой ткани, кружев и россыпи жемчужин.
Критически оценив мое умение владеть иглой, подруги доверили мне только самую простую работу, а потом, когда платье начало приобретать законченный вид, и вовсе отобрали его. Оставалось только наблюдать, как порхают в воздухе иглы, и развлекать подруг историями из Школы и королевского двора Картхейна.
Ленора, в свою очередь, поделилась своей историей. За те несколько дней, что мы провели на хуторе острова Лидгарт, ей глубоко запал в сердце Ингвар. Собственно говоря, я заметила восторженные взгляды и зачарованные вздохи еще тогда, но не думала, что все настолько серьезно.
А Ленора не переставала думать о молодом мужчине, так внезапно вошедшем в ее жизнь и так же внезапно вышедшем из нее. Она верила, что судьба сплела их нити в один узор, и поэтому не удивилась, когда в один не такой и прекрасный день почувствовала, что должна уезжать на Мерейн. Ингвару нужна ее помощь.
Братья отказывались везти юную девушку неизвестно куда неизвестно зачем, основываясь только на ее пылких заверениях. Чем больше они возражали, тем сильнее волновалась и горячилась Ленора, в конце концов пригрозившая уйти в плавание одна. Теннар в ответ посулил запереть настырную девицу в амбаре, пока не образумится. Страсти, как говорится, накалялись.
Положение спасла Алроса. Мудрая мать прочитала в глазах дочери что-то, заставившее ее собрать в узелок травы, дать четкие указания, когда и что применять, и отпустила девушку к суженому.
Насколько я поняла, описанные события происходили сразу после эпической драки с Теодгардом, когда Ингвар чудом не погиб. Парень отлежался несколько дней в Асгоре под присмотром местных знахарок, а потом потребовал вернуть его на Клендар, мотивируя кучей скопившихся дел и хорошим самочувствием. Инара, как водится, возражала, Ремар, как глава княжества, понимающий серьезность обстановки, поддержал молодого шамана и отправил его домой.
А в Хаствике его ждала Ленора. Из рук Инары Ингвар попал в другие, нежные и мягкие, и, судя по всему, этот вариант понравился ему гораздо больше. Девушка так и осталась в селении, заняв вакантное место Травницы, и, глядя на лучащиеся любовью глаза, ни я, ни Зара не сомневались, что скоро и на ее пальце заблестит кольцо.
