Джон равнодушно проигнорировал ее отрицание. Он повернулся к экрану компьютера, повернув монитор лицом к Энди. У нее перехватило дыхание, когда она увидела на редкость четкую фотографию Миранды, запечатлевшую нечто похожее на поцелуй Энди в щеку. Она не думала, что объяснение про культуру воздушных поцелуев сейчас принесет ей какую-то пользу.
- Я же сказала тебе, что она была моим источником. Я работала на нее, и она была готова предоставить эксклюзивное интервью.
Было трудно сдержать защитную интонацию в голосе, но Энди была слишком поглощена разглядыванием фотографии ее с Мирандой. Она была поражена тем, как хорошо они смотрелись вместе, с небрежными улыбками на лицах. Сейчас было не самое подходящее время, чтобы пускать слюни на своего бывшего босса, но это выглядело иначе, чем все снимки в таблоидах и на сайтах сплетен со времен «Подиума», на которых Энди была всегда лишь никому не известным и не интересным фоном.
Джон потер лоб, явно все еще обеспокоенный вмешательством Миранды.
- Ты умная девушка, Энди. И ты умеешь обращаться со словами в отличие от половины моего персонала.
Энди кивнула в знак признательности, воодушевленная похвалой, несмотря на вполне очевидное “но”, которое теперь направлялось в ее сторону.
- Но, я не могу допустить, чтобы мои репортеры были комнатными собачками для богатых и знаменитых. Если Миранда Пристли хочет купить хорошую рекламу, у нее есть много других мест, куда можно пойти. Я имею в виду, Энди, ты понимаешь, какому риску подвергаешь себя? Тебя могут обвинить в том, что ты пытаешься воздействовать на присяжных, и подумай, что это делает с твоим авторитетом и репутацией!
Собрав все оставшиеся силы, Энди поднялась на ноги.
- Ты меня увольняешь?
Джон смотрел на трещину на столе, и сердце Энди, казалось, на время остановилось. Он действительно собирался уволить ее из-за этого? После получения такого эксклюзива?
- Нет. Пока нет.
Облегченно выдохнув, Энди почувствовала, как ее праведное негодование начинает расти.
- Я никому не комнатная собачка, Джон. Эта фотография ничего не значит. - Если не считать того, что Энди всерьез подумывала о том, чтобы напечатать ее размером плаката и повесить в своей спальне. - Кроме того, если бы ты спросил, прежде чем обвинять меня, ты бы знал, что завтра я беру интервью у бывшего мужа Миранды. Я сомневаюсь, что там будет что-нибудь лестное для статьи. Так что, я рассказываю эту историю так честно, как только могу.
Ее босс кивнул, с задумчивым выражением на лице.
- Этот Томлинсон, верно? До сих пор он мало что говорил прессе.
Вот он, блеск погони за очередным эксклюзивом в глазах редактора. Энди знала, что она еще не до конца прощена, и что пройдет целая вечность, прежде чем шепот утихнет, но позволить Стивену высказаться и написать статью для очередного выпуска «Зеркала» могло бы спасти ее задницу и карьеру.
- Я получу от него что-нибудь пикантное, Джон, обещаю.
- Проследи за этим. Это значительно облегчит противостоять обвинениям в том, что эта газета принимает чью-то сторону.
Энди услышала нотку отчаяния в его голосе, и убежала из его кабинета, как будто за ней гнались адские псы. Не останавливаясь, пока она не добралась до дамской комнаты, где Энди заперлась в кабинке и заставила себя дышать нормально. Без сомнения, она дала мельнице слухов все основания подозревать, что ее действительно уволили, сбежав из офиса босса в таком виде.
Но у Энди были гораздо большие проблемы, чем сплетни коллег за ее спиной. Она поняла, что фактически согласилась продать Миранду, чтобы сохранить свою работу. Хотя Энди и понимала, что имеет на это полное право, ей казалось, что она слишком много протестует вместо того, чтобы быть объективным журналистом. Она собиралась написать статью о человеке, который дал ей огромный толчок в карьере, чтобы гарантировать ее репутацию и стабильную зарплату.
С дрожащими руками Энди выскользнула из кабинки и долго смотрела на себя в зеркало. Ей хотелось плеснуть на лицо водой, но макияж, который она так тщательно нанесла перед встречей с Мирандой, не очень-то подходил для столь драматического действа. Вместо этого Энди была вынуждена смотреть на себя сверху вниз, не видя ответов в собственных темных глазах. Она выглядела напряженной под резким флуоресцентным освещением, но, несмотря на ее отвращение к этой идее, Энди уже знала, что она не собирается отступать от этой истории. Пусть другие газеты и блоги подозревают ее в пристрастности, пусть они назовут ее поверхностной за то, что она работала в модном журнале. Если Энди собирается продолжить это чертово дело с Мирандой, она напишет самую лучшую статью в своей карьере, решено.
В конце концов, разве Миранда не поступила бы точно так же?
К несчастью для Энди, время после этого, казалось, ускорилось, и вечер вторника наступил гораздо раньше, чем ей хотелось бы. Поспешив домой после довольно спокойного рабочего дня, когда она подала в печать несколько проходных, но интересных работ, она теперь тупо смотрела на выбранную одежду, а часы продолжали тикать.
Она не была идиоткой, она знала, что Стивен, скорее всего, открылся бы ей, если бы она оделась максимально привлекательно. Энди не нравилась эта сторона работы, но ей достаточно часто вдалбливали в голову, что нужно идти вперед любыми путями. Работа в беспощадной среде журналистики открыла ей глаза на эти реалии раз и навсегда. Она не собиралась флиртовать, но уверенность, что внимание Стивена будет отвлечено, могло пойти ей только на пользу.
Вынужденная спешить, она выбрала простое черное платье от Роберта Кавалли, одно из двух “обязательных” маленьких черных платьев, которые Найджел навязал ей с течением времени. Накинув поверх него блейзер, чтобы согреться и поменьше обращать внимания на декольте, Энди поправила макияж и направилась в сторону центра города.
Как всегда она пришла рано, Энди оглядела со вкусом оформленный бар, но Стивена нигде не было видно. Усевшись на удобный барный стул, она повернулась так, чтобы видеть главный вход. Бармен, казалось, был доволен тем, как проводил время с ворчливым пожилым посетителем в дальнем конце бара, и Энди это вполне устраивало. Учитывая теперешний климат в “Зеркале”, ей не нравились ее шансы на то, чтобы позволить себе тратиться на такие дорогие напитки, когда бухгалтерия отказывалась компенсировать что-то более дорогое чем пара баксов.
Она была спасена от мысли об этом приходом Стивена. Его рубашка выглядела немного помятой, но вся одежда была явно дорогой. Его волосы выглядели недавно подстриженными, короче, чем Энди помнила, и она заставила себя широко улыбнуться, когда его глаза остановились на ней. Судя по ухмылке, которую она заработала в ответ, он был поклонником выбранного ансамбля Энди. Все будет именно так плохо, как она и ожидала.
Стивен проводил их в угловую кабинку, очевидно, ожидая, что на нее произведет впечатление тот факт, что она была оставлена для него. Энди изобразила возбужденный шепот и, похоже, он попался на удочку. Впечатляющим было то, как весь бальный зал раздвигался для Миранды, словно Красное море, а получить отдельный столик в баре отеля не казалось таким уж большим делом по сравнению с этим.
Он заказал для нее (“дай угадаю, тебе нравятся эти сладкие фруктовые напитки?”) и у Энди не хватило духу поправить его. Она вежливо отхлебнула от приторного “Космополитена”, как только его принесли, а затем аккуратно разложила свой диктофон и блокнот на столе. Она нервничала по какой-то непонятной причине.
Энди знала, что это был первый шаг к тому, чтобы полностью завалить Миранду, и хотя у нее все еще были возможности остановиться, она фактически взяла на себя обязательство быть рупором горечи Стивена Томлинсона. Подавив вздох, Энди начала свое интервью.
***
К тому времени, когда Стивен закончил разглагольствовать о недостатках Миранды как жены и как человека, он уже пил пятый бокал виски и начал повторяться. Энди перестала записывать обличительную речь, предоставив диктофону делать всю работу за нее. Когда он, наконец, заткнулся, она воспользовалась паузой, как возможностью сбежать.
