— Извините!
— Простите, мы нечаянно, — Маруся тоже изобразила на лице глубокое раскаяние. — Но это ведь не страшно, правда?
Горничные поскучнели, обменялись вполголоса короткими репликами, и не глядя на гостей, разошлись. Вскоре они вернулись, катя за собой два сверкающих турбопылесоса последней модели.
— Минут двадцать у нас есть, — шепнула Маруся Носу. — Давай!
— Ну, Гумилева, ты даешь…
Исинка, подключившаяся к компьютеру Нестора через И-порт, подтвердила, что выход в сеть невозможен.
— А что там вообще есть, в этом компе? — полюбопытствовала Маруся.
— Вывожу на экран данные.
Девочка быстро просмотрела названия папок и файлов.
— Ерунда какая-то. Книги, фильмы — все по истории. А, вот еще… Тут есть папка, — Маруся кивнула на экран: — «Дневники проф. И. С. Нефедова. 1975–2008 г.г.». Посмотрим?
— Это оцифрованные рукописные записи, — тут же поделилась вездесущая Исинка. — Файлы, датированные 1975–79 годами, запаролены. Файлы, датированные 1985–95 годами, так же запаролены. Остальные — в свободном доступе. Файлы, датированные 2000–2008 годами, не заполнены. Почерк далек от каллиграфического. Вам читать будет трудно.
— Инициатива наказуема, — усмехнулся Нос. — Ты и читай.
— Что? — сразу ощетинилась Маруся. — Нет, читать будешь ты.
— Почему? — опешил Нос.
— Потому. Давай, открывай первый файл.
Нос засопел, но послушно потянулся к мышке.
— Ладно, я пошутила, — улыбнулась Маруся. — Перепутаешь еще что-нибудь. Исинка, начинай!
— Принято! — отозвался искусственный интеллект. — Какой файл желаете прослушать первым?
— Давай первый файл без пароля. Какой тогда был год? Восьмидесятый?
— Принято! Предлагаю для удобства и полноты восприятия поменять голосовую оболочку на «господин учитель».
— Любите вы учить… — проворчала Маруся.
— Кто — «вы»? — влез с вопросом Нос.
— К тебе это не относится. Я о взрослых.
— А-а-а… Понятно.
— Бэ. Ничего тебе не понятно. Исинка, начинай!
Искусственный интеллект на некоторое время умолк, а затем из динамиков полился строгий мужской баритон:
— Файл «Девятое марта. Тысяча девятьсот восьмидесятый год». Текст озаглавлен: «Ваханский коридор. Долина Махандари». Две первые страницы скана отсутствуют. Читаю с третьей страницы: «Те из обычаев махандов, с которым я успел познакомиться, достаточно самобытны и не имеют аналогов у соседних народов. Очень интересен свадебный обряд. Как и в большинстве архаичных культур, здесь жениха с невестой сводят еще в детстве. Свадьбу играют после того, как юноша пройдет через процедуру инициации, о которой ниже. Брачные узы скрепляет верховный жрец, после чего жених собственноручно прокалывает невесте уши и вдевает в них массивные золотые серьги.
Беременная женщина отселяется от мужа „в женскую половину“ — особую пристройку к основному дому. После родов старейшины и жрецы осматривают младенца, выясняя, не является ли он сыном или дочерью горного демона. Если у ребенка обнаруживают хвостик, повышенную волосатость, бесцветные глаза или какие-то явные уродства, его безжалостно убивают, разбивая голову о Священный камень Сив, закопченный огнем жертвенных костров. Маханды считают, что горный демон, умеющий менять обличие, под видом мужа может возлечь с женщиной, отчего и рождаются демонята. Женщина, обманутая демоном, считается нечистой. В знак того, что она не имеет прав рожать, ей отсекают уши».
— Стоп! — скомандовала Маруся. — Б-р-р, извращенцы какие-то.
— Чего ты, интересно же, — воспротивился Нос.
— Странные у тебя интересы.
— А тебе не интересно?
— Фигня. Исинка, что там дальше?
— Следующий файл, — ровным голосом сообщил искусственный интеллект. — «Двадцать первое марта. Тысяча девятьсот восьмидесятый год». Текст озаглавлен «Долина Неш. Хроноспазм». Читаю с первой страницы: «Мой спутник все более раздражает меня. Те подробности из жизни Темуджина, которые он мне рассказывает, крайне интересны для биографов великого завоевателя, но совершенно бесполезны для меня. Я ни на йоту не приблизился к разгадке главной тайны Чингисхана — месту его захоронения. Волк, которым владел Потрясатель Вселенной, судя по всему, является одним из самых могущественных предметов. Именно благодаря Волку Чингисхан сумел создать величайшую империю, покорив множество народов. Но почти семь сотен лет этот предмет скрыт от людей и нелюдей в могиле сына Есугея-багатура. Я должен найти Волка!
Почему судьба так несправедлива? Почему она выбрала на роль проводника, с которым разговаривает Конь, этого человека? Я не могу найти с ним общего языка, как не стараюсь. С момента нашей первой встречи в гостинице „Татарстан“, когда я искусно подвел его к разговору о пассионариях и выяснил, что Конь у него и предмет активирован, Новиков ведет себя замкнуто и выдает информацию очень дозировано. Я временами сдерживаю себя с великим трудом. Мне хочется его убить, и я бы давно сделал это, если бы не одно „но“ — без Новикова Конь бесполезен…»
— Хватит! — нетерпеливо потребовала Маруся. — Я ничего не понимаю. Новиков — кто это? Я знаю только одного человека с такой фамилией — дядю Тёму. Но вряд ли это он. А кто такой вообще этот профессор Нефедов? Он охотится за предметами, да?
— Вроде того, — пожал плечами Нос. — Но я тоже никогда не слышал про него.
— Исинка, — Маруся встала, прошлась по комнате. — Ты можешь узнать что-нибудь про Нефедова?
— Даю справку, — отозвался искусственный интеллект. — Профессор Нефедов Игнат Семенович родился в тысяча девятьсот сорок девятом году. Закончил исторический факультет Московского Государственного университета. Тема кандидатской диссертации: «Роль личности в исторических процессах и формировании этносов». Ученый совет признал тему диссертации лженаучной…
— А как же он тогда стал профессором? — поинтересовался Нос.
— Данные отсутствуют. Из открытых источников известно, что в начале семидесятых годов Нефедов И. С. примыкал к кружку историков, развивавших идеи Льва Николаевича Гумилева. Но влиться в кружок и стать учеником Гумилева ему не удалось. На это прямо указывают мемуары академика…
— Ты можешь найти в дневниках информацию, связанную с моим отцом и предметами? — перебила Исинку Маруся. — Ну, чтобы не читать все подряд.
— Принято. Процесс займет несколько минут. Ожидайте.
— Я пойду, посмотрю, как там дела, — кивнула на дверь Маруся. — Без меня не начинайте.
Дела шли как по маслу — горничные старательно пылесосили ковер. Марусю, появившуюся на галерее, они одарили недовольными взглядами, но вслух никто никаких претензий не высказал. Девочка прикинула на глаз, что работы по очистке ковров им осталось еще минут на десять-двенадцать. Надо было спешить.
Вернувшись в кабинет Нестора, она увидела изумленное лицо Носа.
— Ты что?
— Тут такое…
— Какое?
Нос повернулся к компьютеру:
— Исинка, повтори!
— Принято. Итак, согласно анализу файлов из папки «Дневники…» удалось выяснить, что человек, именующий себя профессором Нефедовым, всю свою сознательную жизнь занимался изучением и поиском металлических зооморфных артефактов, в просторечье именуемых предметами. Означенный Нефедов несколько раз входил в контакт с тайными организациями и отдельными лицами, имеющими те же цели. Более всего Нефедова интересовали так называемые «главные предметы», дарующие могущество, власть и силу. К концу семидесятых годов прошлого века он приобрел в кругах охотников за предметами репутацию хитрого, ловкого и весьма осведомленного человека. Главной целью Нефедова в этот момент становится предмет Волк, якобы принадлежавший когда-то древнему монгольскому завоевателю и правителю Чингисхану Темуджину из рода Борджигинов…
— Это я уже поняла, — нетерпеливо махнула рукой Маруся. — У нас времени мало — они почти дочистили ковер.
— Принято! — Исинка сократила паузы между словами, выговаривая их с пулеметной скоростью: — Умирая, Чингисхан взял Волка с собой в могилу, не желая оставлять предмет наследникам. Через своего советника Елюй-Чусая он запрограммировал предмет Конь, который в будущем должен был привести к его могиле потомков этого советника для последующего оживления и омоложения завоевателя. Таким человеком оказался некий Артем Владимирович Новиков, родившийся в Казани…
— Дядя Тёма! — воскликнула Маруся. — Все-таки он!
Картина вырисовывалась все более интересная. В доме Нестора, на его рабочем компьютере хранятся дневники какого-то охотника за предметами, связанного, причем отнюдь не приятельскими отношениями, с другом отца дядей Тёмой, про которого Андрей Гумилев говорил Марусе: «Если бы не он, не было бы и тебя».
