пил. В окно барабанил холодный осенний дождь, но Северус не обращал на него никакого внимания. Он понимал, что его безнадёжная и безумная любовь к Лили Эванс. Северус даже в мыслях не мог назвать её Поттер, ни к чему хорошему не приведёт. Знакомый с ней с детства, Снейп как никто, он просто обожал её весёлый непосредственный характер, который даже его, угрюмого нелюдимого подростка, заставлял улыбаться.
«Наверняка это у меня от матери, — Северус горько скривился. — Она безнадёжно была влюблена в этого мерзкого маггла, моего отца и всё ему прощала, даже побои и унижения. И я тоже, безнадёжно влюблённый дурак, который не может забыть женщину, выбравшую своим мужем моего школьного врага. Ещё в прошлом году, когда я принёс это прокля́тое пророчество Лорду, я и подумать не смел, что оно коснётся моей Лили. Сколько детей рождаются в конце июля?
А сколько дураков и счастливчиков, могут трижды бросить ему вызов и остаться в живых, — Снейп со стоном схватился за голову. — Я умолял Лорда пощадить её, но добился всего лишь невнятных обещаний, что, если она не встанет у него на пути, он, так и быть, оставит ей жизнь для меня».
«Мать отойдёт в сторону и отдаст на смерть ребёнка? — сквозь пьяный туман пронеслось в его голове. — Я совсем потерял разум в своей погоне за силой и властью. — Снейп уставился невидящим взглядом в окно. — Что же делать? Я не могу спасти её сам, метка не позволит мне даже подумать напасть на Лорда, но я могу рассказать всё Дамблдору и надеяться, что он сможет остановить Волдеморта и спасти её. Решено, — подумал Снейп, опрокидывая в горло очередной стакан огневиски».
Набросав короткую записку с просьбой о встрече, он отправил сову в Хогвартс.
***
Дамблдор быстрым шагом двигался по коридору лечебницы Мунго и постучавшись зашёл в кабинет Сметвика.
— Добрый день, Гиппократ, — произнёс он, — ну как там Грюм?
Целитель выглядел бледным и уставшим, поддержание заклинания заморозки вот уже несколько месяцев, вытягивало из него все силы. Он чувствовал, что находится на пределе, но снять заклинание это означало, наверняка убить Грюма. Дамблдор пообещал, что скоро сможет найти лекарство, поэтому Сметвик держался из последних сил.
— Аластор в стазисе, что ему будет, — устало проговорил он, — ты нашёл лекарство? Сметвик с надеждой посмотрел на лучащегося радостью Дамблдора.
— Нашёл, мой друг, — улыбнулся Альбус, — и я прошу тебя немедленно отправиться к Аластору, чтобы начать лечение. Вот этот эликсир, — он достал из кармана небольшой пузатый флакончик и покачал его перед лицом Сметвика, — который мы сварили с моим другом и учителем Фламелем, он точно поможет Аластору справиться с проклятьем. Главное, лишь бы Грюм остался жив, остальное поправимо.
— Раны от тёмной магии так просто не вылечить, — покачал головой Гиппократ, — хорошо Альбус, не будем же медлить. Они быстрым шагом вышли из кабинета и направились в отдельную палату, где на койке лежал, находящийся в стазисе Грюм.
— Давай, ты снимаешь заморозку, а я тут же вливаю в него эликсир, а дальше надеемся на чудо, — напряжённо произнёс Дамблдор и приготовился.
Как только тело Грюма обмякло, он уверенной рукой раскрыл ему рот и опустошил туда хрустальный флакончик, с кроваво поблескивающей жидкостью. Эффект последовал незамедлительно, тело мракоборца мягко окутало жемчужно-золотистое сияние. Оплывшее туловище внезапно стало принимать надлежащую форму, гнойные язвы, расположенные на всей коже, начали закрываться, пусть и оставляя после себя уродливые шрамы. И через десять минут Аластор глубоко вздохнул и открыл один оставшийся глаз. Второго, как и куска носа, больше не было. Уродливые шрамы, змеившиеся на его лице, делали его жутким.
— Альбус, — негромко позвал он надтреснутым голосом, — я ещё жив? Последнее, что я помню, как падают ворота Прюэтт менора и фигура в маске пожирателя машет каким-то жезлом. Чем это меня приложило и где я сейчас?
— Мы в Мунго, мой друг, — ответил Дамблдор, улыбаясь в бороду. — Нам удалось спасти тебе жизнь, но из этой схватки ты вышел не весь. У тебя не хватает глаза и ноги, тебя перенесло порт ключом уже без них. Наверно ты потерял их там, в бою.
— Ты не будешь жить калекой, я это так не оставлю. Помнишь, у меня есть знакомства в Отделе тайн, я сегодня же напишу невыразимцам, чтобы они подобрали тебе лучшие протезы. А сейчас попробуй ощутить свою магию. Фламель сказал, что воздействие этого эликсира должно́ даже увеличить твой резерв. Восстанавливайся поскорей, мой друг, — с немного грустной улыбкой произнёс Дамблдор и они с целителем вышли из палаты.
— Этот эликсир творит чудеса, — воодушевлённо воскликнул Сметвик, — вы не могли бы посодействовать в его появлении в нашей больнице?
— Увы, целитель, — вряд ли Николас Фламель согласится поставлять в Мунго свои эликсиры в надлежащем количестве. Он уже слишком стар для этого.
В палате, из которой они только что вышли, остался лежать и думать о произошедшем Аластор Грюм. Выходец из небогатого, но чистокровного рода, он всю свою жизнь отдал службе в аврорате. Честно тянул лямку и со временем стал сильным и умелым бойцом. Став старше, уже сам начал передавать молодым кадетам непростую науку мракоборцев. Но сейчас, лёжа в палате и лишившись глаза и ноги, он не чувствовал себя ни старым, ни калекой. Энергия билась в нём в разные стороны, исцеляя разрушенные проклятьем органы, укрепляя мышцы и кости. По уровню магии он чувствовал себя в два раза сильнее, чем раньше. А ведь Аластор и в прошлом был достаточно сильным волшебником. Сейчас же Грюм, конечно, не стал великим магом, но уж скрутить парочку пожирателей в одиночку был способен даже не
