— Он создал технику Химеры, — ответил я. — Ту самую, которую использовала Утатане, чтобы похищать геномы. Основа техники лежала в Стихии Тьмы, как это называл Хируко. И эту самую стихию Тьмы он использовал через печать на своей руке в виде сдвоенного ромба. Она принципиально была похожа на Бьякуго.
О роли Кохару в событиях недавнего прошлого я своим друзьям рассказать успел, так что удивления мои слова у них большого не вызвали.
— Значит, у Кохару она же? Та самая печать? — догадалась Цунаде. — И что в ней? Бьякуго — древняя техника, и эта, похоже, тоже, но к чему ты ведешь?
— С каких пор ты стала такой нетерпеливой, Цунаде? — раздосадованно спросил я.
— А с каких пор ты стал таким самовлюбленным, что начал долго хвалиться тем, как ты до чего-то дошел умишком своим? — фыркнув, ответила вопросом на вопрос Сенджу. — Давай, выкладывай уже, что там накопал.
Я снова неодобрительно покачал головой. В общем и целом, есть два типа людей, переживших войну. Те, кто закаливается в ней, сознание становится крепче под ударами стрессов, мысли холоднее. Как Джирайя, например. Он был тем еще лоботрясом в детстве, да и сейчас пытается таким казаться, но он научился держать эмоции в узде. Но есть и другие. Те, кого война, смерти соратников и врагов перемалывают. И чем дальше, тем становится только хуже. Они, сломленные внутри, могут проявлять нечеловеческую жестокость, в крайних случаях даже теряют дар речи и могут только орать, как шимпанзе какие-нибудь. А еще такие люди и склонны к депрессиям и самобичеванию. И Цунаде как раз из таких. Слишком эмоциональна. Джирайя это тоже понимает, поэтому старался держать ее подальше от войны. Но это же Цунаде, удержать ее сложно.
В общем, стоит Сенджу дать больше отдыха. Раздражительная слишком становится. Конечно, пока она держится, у нее нет гемофобии, игромании и склонности к алкоголизму, но доводить ее до этого тоже не стоит.
— Я хочу поделиться с вами своими догадками, чтобы вы поняли ход моих мыслей и помогли разобраться в вопросе до конца, — вздохнув, пояснил я. — Метка Стихии Тьмы — ее нельзя просто так создать. Хируко получил ее откуда-то. После чего ее отнял у него Данзо, а уже потом она попала в мои руки. И пока их не покинула.
— Значит, появилась новая, — пожал плечами Джирайя.
— Очевидно, это так. Но откуда? У меня было несколько лет, чтобы изучить метку Стихии Тьмы. Это сложная и уникальная структура. Хируко искренне считал ее Улучшенным Геномом. Много ли ты слышал о кеккей генкай Стихии Тьмы, Джирайя?
— Я? — задумался Жабий отшельник. — Да ничего, кроме слухов.
— Ага, аналогично, — согласился я с ним. — А много ли ты знаешь об организации, называющейся Кара?
— Гм. Это та группа знати, что ль? Ну, слышал про нее, — этому я был не удивлен, Джирайя в своих путешествиях всегда совал свой нос везде и всюду. — Но при чем тут…
Жабий отшельник, видимо, хотел спросить: «При чем тут Кара?», но этот момент его взгляд уперся в лоб Цунаде, и Джирайя сам оборвал себя на полуслове.
— Да ну, Орочи. Это же бред какой-то, — удивленно произнес он.
— Может, совпадение, а, может, и нет.
— Так, стоп. О чем вы, демоны вас задери?! — вспыльчиво поинтересовалась ничего не понимающая Цунаде.
— Символ Кары — ромб, — коротко ответил Джирайя.
— Уходящая корнями в древнюю эпоху времен Рикудо Сеннина печать Бьякуго выглядит, как ромб. И метка Стихии Тьмы тоже в виде ромба, — дополнительно пояснил я. — У Кохару была эта метка. Она была связана с Карой. И Кара при общении друг с другом шифрует даты, используя древний, еще времен Рикудо Сеннина, календарь. Уже слишком много странных совпадений.
— Кара — это же знать самозваная всякая, — неопределенно покрутив в воздухе рукой, заявил Джирайя. — Откуда у них техники? У них там и потомков самураев-то нет почти, одни чиновники и торговцы.
— Недавно в Стране Песка я встретился с группой шиноби, которая получала контрабанду из Страны Луны. Что-то очень дорогое, какое-то оборудование, — поделился я еще частью информации. — Они были достаточно сильными, справиться с ними было непросто. И среди них был один монах с печатью, напоминающей Бьякуго, на подбородке. Он был чудовищно силен, не знаю, каков был бы результат нашей битвы с ним. К счастью, он предпочел забрать то, за чем явился, и уйти. Опасный тип. Я даже подозревал, что у него и в самом деле есть Бьякуго и он черпает из нее силы, как наша Цунаде, но, похоже, это не совсем так. Недавно от Кедоин я узнал, что Кара, по всей видимости, пыталась вести торговлю окольными путями со Страной Луны. И тот монах мог быть членом Кары с меткой организации. Еще одно совпадение.
— Ну, то, что Кара может работать с шиноби — это вообще-то не странно, — потер подбородок Джирайя. — Деньги у них есть, а наемников в мире всегда в достатке.
— Давай-ка спрошу тебя немного о другом, Орочи, — подняла руку в останавливающем жесте Цунаде. — Эти все совпадения и загадки интересны, но просто так ты бы про них не вспоминал. К чему ты ведешь, Орочимару? Не виляй уже!
— Я не зря спрашивал про прошлое, — отступив от прозекторского стола и начав неспешно расхаживать из стороны в сторону, ответил я. — Только вот… Гм.
Может, это и паранойя, но болтать лишнего об Ооцуцуки Кагуе и всем, что с ней может быть связано, я никогда не решался. Нужно как-то аккуратнее подбирать слова сейчас.
— Я знаю, что в прошлом Рикудо Сеннин вел борьбу с неким могущественным существом. Темное прошлое этого мира полно страшных загадок, и я считаю, что не все они канули в Лету, — осторожно поведал я друзьям. — Может оказаться так, что чудовища прошлого вернутся к нам в настоящем. Эта Кара — слишком подозрительная организация. В ней есть люди, знающие о старом летосчислении. И она пронизывает все страны на материке. От Фуен, это дочь из самурайского рода в Стране Земли, которая выбрала служение мне, я знаю, что есть члены Кары и на севере. Так же удалось узнать о таковых в других странах.
— Я не занимался целенаправленно добычей информацией о них, но это ведь что-то вроде тайного религиозного общества? — задумчиво озвучил свои мысли Джирайя. — То, что они так расползлись широко, тогда не удивительно. Тебе ль об этом не знать? Да и про календарь можно найти объяснения.
— Возможно, ты прав, — помассировав едва видимую вертикальную морщинку в середине лба, с сомнением сказал я. — Я вам все рассказал как раз затем, чтобы понять, оправданы ли мои опасения.
— Не, раз у тебя есть подозрения, то проверить их все же стоит. Предлагаешь разузнать про Кару больше?
Я не спешил с ответом, озадаченно смахнув упавшую на лоб прядь. Если честно, сам не до конца понимаю, что меня толкает углубляться в эту тему. Да, Кара подозрительна, и тот монах еще более подозрителен. Но в будущем они себя не проявляли. Никак. Абсолютно. Нужно ли выделять на них ресурсы, вообще? Но что, если эта Кара связана как-то с Ооцуцуки? Кагуя — она же наверняка не одна такая инопланетянка красивая. Она же, кажется, кого-то опасалась и ждала нападения, не так ли?
Судя по легендам Узумаки, печать Бьякуго могла быть создана Рикудо Сеннином. В целом, в это можно поверить. Его метки Солнца и Луны, которые он оставил на руках реинкарнаций Индры и Асуры, в чем-то напоминают Бьякуго. И даже если Рикудо и в самом деле создатель Бьякуго, то он мог черпать знания о том, как составлять печать, из двух источников. У него было два учителя: Огама Сеннин и Кагуя Ооцуцуки. То есть эта печать могла прийти в этот мир вместе с Ооцуцуки. Тогда те, кто создает похожие на Бьякуго метки Стихии Тьмы и организация, использующая своим символом схожую фигуру, тоже могут быть связаны с Ооцуцуки.
Зыбкая теория. Если Кара связана с Ооцуцуки, но никак не фигурирует в известной мне истории и не используется Черным Зецу, то это расстраивает. Потому что не с другим ли Ооцуцуки она связана? И тот монах. Его аномальная сила и те черные стержни. Мне это совсем не нравится.
— Ну, что скажешь-то, Орочимару? — напомнила, что я тут не один, Цунаде, подойдя ближе к останкам Кохару и вновь проявив интерес к печати на ее руке.
