— Знаешь, если бы ты начал издеваться над ним тогда, когда он схлопотал бы «О» на зельеварении, или споткнулся, упал и расквасил себе нос, или шмякнулся с метлы на уроке полётов — я бы и слова не сказал. Но бедность семьи, — Саймон поморщился, — это всё-таки не совсем честно. Ведь не от него это зависи…
— Так, слушай сюда! — Драко отложил вилку и внимательно посмотрел на Саймона, — я, конечно, понимаю, что ты не в курсе всех хитросплетений во взаимоотношениях благородных семей, так что, так и быть, проясню. Мамаша этого Уизли раньше принадлежала к умеренной степени знатности и обеспеченности роду Пруэттов. Но отвергла предложенный ей брак и ушла к этому Уизли.
— И родила ему целых семерых детей, — подсказал Саймон, — знаешь, чтобы родить человеку семь детей, надо его искренне любить.
— Пусть так, — великодушно махнул рукой Малфой, позволяя существовать этому незначительному, на его взгляд, факту, — но ты видел, во что они одевают своих детей? Это же даже не вещи с помойки — это вещи с той помойки, куда их выбрасывают после первой помойки. И раз тебя так удивляет моё презрение, то поясню: отец этого Уизли работает в Министерстве. В важнейшем магическом органе, по сотрудникам которого такие зарубежные гости, как ты и твои родители, — в этот момент Драко кивнул Саймону, отдавая должное его статусу, — составляют впечатление о нашей стране. А этот Уизли и сам ходит в старье, и своих детей в него одевает. А чтобы ты прочувствовал этот момент как следует, то вот тебе ещё один факт: Министерство Магии хотя бы раз в пять лет предлагает своим сотрудникам новую должность с повышением оклада. И мистер Уизли трижды отказывался от новой должности, работая в своём убогом секторе и получая за работу гроши. Так что теперь додумай, что представляет собой его отец и как меня бесит, что именно к нему по непонятной причине тянется Поттер. Поттер, которому через несколько лет будет открыт ход в любое магическое семейство, ему будет достаточно просто заикнуться об этом.
Сообразив, что на свою тираду он потратил большую часть обеда, Драко снова взялся за вилку и принялся уплетать еду. Саймон в кои-то веки не стал с ним спорить, переваривая новую информацию.
В этот же день произошло скверное происшествие. Саймон получил письмо от своих родителей и с сожалением узнал, что их совместные зимние каникулы отменяются — Корнелиус Фадж предложил Энтони и Алисии Тэйкер турне по европейским магическим школам и получил ответные визиты в Красный Вереск, Горный Семицвет и Золотой Восход. Кажется, некоторые родители весьма заинтересованы в том, чтобы отправить своих детей по обмену в русские школы.
— Это же какими надо быть экстремалами, чтобы отправлять своих детей так далеко? — хмыкнул Драко, которому Саймон тоже дал почитать, — в Дурмстранг-то не у всех духу ребёнка хватает отправить. Меня отец, вон, хотел, да мать оспорила. А уж так далеко…
— Дурмстранг прячется ото всех и не слишком дружелюбен к гостям, — ответил Саймон, с досадой комкая письмо, — русские школы в этом плане немного мягче. Да и потом, если там побывает Фадж… Приятно, конечно, что родители время даром не теряют — уговорить премьер-министра Великобритании на такое турне, особенно сейчас, когда наша страна переживает не самые лучшие времена — это замечательно, и всё же…
— Да, очень досадно, что ты не увидишь родителей, — сочувствие Драко было вполне искренним: даже он, будучи единственным ребёнком и всяко не обделённый родительским вниманием, тоже соскучился по своим родителям. И уж вполне понимал огорчение Саймона. И тут же сходу предложил:
— А давай ты к нам на это Рождество приедешь?
Саймон с сомнением посмотрел на Драко. Ему, конечно, было очень приятно, что ему так быстро начали доверять, и всё же это было как-то слишком быстро и непредсказуемо.
— Драко, пойми, я бы с удовольствием, но… такие вопросы не решаются с потолка. Сначала нужно узнать, не против ли мои родители меня отпустить. Потом — готовы ли твои мама и папа принять гостя. А Рождество всего через несколько дней.
Драко немного сконфуженно кивнул: и сам понял, что сказал глупость.
— Впрочем, — продолжил Саймон, заминая неловкую ситуацию, — я бы с удовольствием приехал к вам в гости на летние каникулы. Как раз об этом и поговори со своими родителями. И если они будут не против — я своих тоже как-нибудь уговорю.
— Обязательно поговорю, — с воодушевлением сказал Драко, — в июле мы с родителями, правда, едем на море, но вот целый август мне предстоит провести дома. Мне кажется, нам обоим будет гораздо интереснее провести его вместе.
* * *
На том и порешили. На следующий день практически все слизеринцы разъехались по домам. Из первокурсников не осталось никого. На целый факультет остался только Саймон и несколько девушек из старшекурсниц. Впрочем, они друг друга взаимно не интересовали, так что Саймон проводил время как умел и как хотел.
Рождественским утром Саймон проснулся в отличном расположении духа. Поднявшись с постели, он первым делом увидел подарки. И тут же бросился их открывать — знания знаниями, статус статусом, а он всё равно остаётся одиннадцатилетним мальчишкой.
Родители прислали ему одну из новейших разработок — часы с коротким, но немного громоздким названием Страж. На первый взгляд это были обычные механические часы, хотя Саймон и оценил, что римские цифры внутри были выложены меленькими синими камушками. Не исключено, что и сапфирами. Но у них имелись и потайные кнопки. Первая полностью убирала изображение цифр, оставляя сплошной зелёный экран. По центру экрана мигала синяя точка, означающая владельца, а по краям через равные промежутки времени вспыхивали красные точки — вероятно, это были другие люди, которых засекали часы нас расстоянии в сто футов. Другая же кнопка, согласно инструкции, окрашивало экран в цвета спектра от фиолетового до красного, в зависимости от наличия или отсутствия магичеого фона, а так же степени его насыщенности. Фиолетовый означал полное отсутствие магии, красный — наличие сильных охранных чар или магического существа. К подарку прилагалось и письмо.
«Дорогой Саймон.
Мы с матерью получили письмо от директора о том, что произошло на Хэллоуин. И хоты ты поступил храбро и благородно, ты нарушил правила и при этом попался. Запомни: нет способа надёжнее вызвать неприязнь англичан, чем нарушить правила и попасться при этом. Мне неизвестно, возникнет ли у тебя подобная потребность в будущем, но если возникнет, даю тебе один-единственный совет: не попадись. Надеюсь, наш подарок тебе в этом поспособствует. Помни: на кону стоит репутация нашей страны, и школьники Хогвартса, магическое будущее Великобритании, оценивают её сейчас по тебе.
Поздравляем с уже наступившим Новым годом и желаем тебе Счастливого рождества».
Тео и Блейз прислали по коробке сладостей. От одного только взгляда на них Саймон облизнулся: нуга и кокосовая стружка были его любимыми кондитерскими лакомствами. Это при том, что Саймон о подобном заикался в лучшем случае один раз. А они вон какие внимательные, запомнили. Следующий подарок был от Драко — это оказалась книга.
— Магические родословные Великобритании. Последнее издание, — прочитал Саймон на обложке. Драко остался верен себе. К книге прилагалось письмо:
«Саймон.
На твой неискушённый взгляд может показаться, что я слишком навязчив с этой темой. Однако в нашем окружении крайне важно знать, кто где когда родился и чем прославился. Эта книга поможет тебе войти в курс дела и понять, почему мы сторонимся голодранцев типа Уизли. Причём не просто голодранцев, а добровольных голодранцев, которых полностью устраивает их положение и начисто отсутствует честолюбие.
Да, кстати, я уже поговорил со своими родителями. На Рождество хорошо, что мы не стали спешить, но вот на летние каникулы в августе они с удовольствием ждут тебя в гости. Так что теперь дело за тобой.
Скоро увидимся, счастливого Рождества».
