— Не удивлюсь, если окажется, что я состою в родстве со всем Слизерином, — печально сказал Гарри. Почему-то его эта новость совсем не радовала.
— Не удивляйся, потому что так и есть, — сказал мулат по имени Блейз и задёрнул за собой полог.
— Но я не.… Но почему же? — Гарри растерялся, но вовремя сумел замолчать. Одноклассникам вовсе необязательно знать, в каких условиях он жил. Но всё же, если у него такие связи в магическом мире, почему никто из родни не взял его к себе? Он ведь волшебник, а был вынужден жить с магглами! Нет, если родители Драко так же любят задирать нос (иначе почему он так важничает?), то, конечно, ни за что не усыновили бы Гарри. Но ведь есть же другие семьи, в которых он мог бы прийтись ко двору!
— Ну, тогда ладно, Поттер, — ворчал тем временем Драко, стягивая через голову мантию. — Посмотрим сначала, что ты из себя представляешь. Но, учти, даже то, что я являюсь твоим троюродным племянником, не означает, что я никогда-никогда тебя не трону. Ведь правда, Винс?
Один из двух толстых мальчиков, кивнул, сидя на кровати. Он приходился Гарри каким-то незапамятно далёким дядюшкой.
В полном расстройстве чувств Гарри забрался в кровать, задёрнул полог, и, когда в спальне погас свет, тихонько вытащил зайца из сундука. Обняв свою игрушку, мальчик заснул, едва только закрыл глаза.
Пробуждение Гарри было очень неприятным.
— Вставай, Поттер! — завопил кто-то над его головой и дёрнул одеяло на себя.
«Дядя Вернон! — мысленно вскрикнул мальчик. — Я проспал и не приготовил завтрак!» Он подскочил и, не удержавшись, свалился с кровати. Но тут же он увидел, что находится не в чулане, а в спальне первокурсников, и вспомнил, что дядя сейчас далеко и не может угостить его оплеухой.
— А это ещё что? — протянул рядом с ним Малфой. Гарри похолодел, только что поняв, что так и сжимает в руке своего зайца. Он чувствовал, что все смотрят на него, настолько в спальне стало тихо.
— Он спит с игрушкой! — воскликнул Нотт, как будто и так не было видно очевидной вещи. Комнату захлестнул хохот, и Гарри сжался на полу.
— Маленький Гарри боится спать один! — задыхался от смеха Малфой.
Со своего места Гарри смотрел, как его однокурсники постепенно успокаиваются, расхаживают по комнате, по очереди заходят в душ, одеваются. Наконец в комнате остались только они с Блейзом. Мулат пытливо посмотрел на Гарри и спросил:
— А ты так и будешь здесь сидеть?
— Буду, — сказал тот. Он понимал, что нужно собираться и идти на уроки, но не мог заставить себя подняться. Начать что-то делать было превыше его сил. Неожиданная мысль подбросила его вверх, едва только за Блейзом закрылась дверь. Ведь профессор Снейп вовсе не смеялся над его зайцем, когда увидел его впервые. А если первый урок сейчас у профессора?
Гарри мигом переоделся и, забежав в ванную, поплескал себе водой в лицо. Потом он вспомнил, что на уроки нужно взять хотя бы письменные принадлежности, и распахнул сундук. Он вытащил из него сумку и покидал в неё всё, что попалось под руку: перья, учебник по Зельям, пачку пергаментов и несколько тетрадей.
Гостиная была пуста. Путаясь в подоле мантии, Гарри пробежал через неё и толкнул дверь. Коридоры тоже были пусты, и мальчик почувствовал, как подступает ужас. А что если его выгонят из школы за опоздание?! Если его отправят обратно к Дурслям, сломают его палочку, и он больше никогда-никогда не увидит Хогвартс?!
Он побежал по коридору. Один поворот налево, потом направо, потом опять налево — и Гарри уткнулся в тупик, где висел гобелен с изображением бородатого волшебника, у ног которого аккуратной кучкой были сложены черепа. В свете факелов Гарри показалось, что губы волшебника кривятся. Охнув, он побежал назад. Один поворот налево, потом направо, потом опять налево — и он оказался на развилке, которой вообще не помнил. Коридор налево уходил в глухую пугающую черноту, коридор направо был освещён одним только тусклым факелом, а в конце его угрожающе скалилась каменная горгулья. Идти туда было попросту страшно. Некстати вспомнились вчерашние слова профессора Снейпа, что его съедят, если он забредёт не туда. Показалось, что горгулья шевельнулась, сходя с постамента, и с коротким криком Гарри метнулся обратно. «Нужно найти гостиную и попробовать снова», — в панике подумал он. Сумка била его по ногам, а дыхание прерывалось. К счастью, за ним никто не гнался, и он остановился у декоративной арки и, задыхаясь, воскликнул: «Слава Салазару!» — счастье, что он помнил пароль. Но арка осталась на месте. Он метнулся к следующей. «Слава Салазару!» — голос срывался от подступающих рыданий. Гарри уже видел, как дядя награждает его пинками, отправляет в гараж за бензином, и учебники, мантии и сундук сгорают на заднем дворе.
Обессилев, Гарри присел в коридоре у стены и заплакал.
А как всё хорошо начиналось! Сначала он, правда, испугался профессора Снейпа. Конечно, он смотрел на Гарри с таким изумлением и даже, казалось, жалостью, что мальчик сразу понял, что этот человек пришёл за ним.
— Что это? — спросил незнакомец, указывая белой рукой на ожог. Гарри попытался спрятать его, хотя понимал, что было поздно. Цепкие пальцы схватили его за рукав футболки и приподняли его.
— Что это? — повторил страшный человек, снова взрезая ему мозг колючими глазами. Гарри в ужасе отвёл глаза.
— Эт-то я неч-чаянно... — пролепетал он. — Простите...
Он надеялся, что его возьмут с собой. Не то чтобы ему очень хотелось уйти с этим типом, но жизнь у Дурслей была невыносимой. Но теперь ожог заметили и отбросят мальчика как бракованную вещь. Однако тут же оказалось, что спрашивали не его.
— Петунья! Я к тебе обращаюсь! — прорычал мужчина, выпрямляясь. В его руке показалась тонкая длинная палочка, которую он направил на замершую в углу тётю. Гарри даже забыл о том, что ему больно: не каждый день он видел на лице постоянно оскорблявшей его женщины животный ужас.
— Уходи! — взвизгнула тётя, как будто ей включили звук. — Забирай мальчишку и уходи!
Гарри вжался спиной в дверь чулана. То, что происходило сейчас, было странным, а ведь его с детства приучали, что любые странности — это ненормально. Однако это длилось уже всю неделю и сейчас, похоже, достигло своего апогея.
Чёрные глаза вперились в него.
— Поттер? Вы пойдёте со мной?
Сердце Гарри сделало радостный кульбит, и он отчаянно закивал, боясь, что незнакомец передумает.
— Соберите ваши вещи, — велел тот. Гарри приоткрыл дверь чулана и заглянул внутрь. Его продавленная раскладушка, застеленная дырявым одеялом, занимала почти всё пространство. В ногах стояло ведро на случай, если мальчика запрут слишком надолго. На раскладушке лежала вторая футболка, в которой Гарри спал. Больше в чулане не было ничего, кроме пыли и пауков. Мальчик аккуратно свернул футболку и засунул себе под ремень штанов, чтобы удобнее было нести.
— Я всё, — сказал он, разворачиваясь, и едва не столкнулся нос к носу с незнакомцем. Лицо у того стало совсем нечитаемым, и мальчик испугался снова. Он почувствовал, что это не предвещает ничего хорошего.
— Петунья, — сказал мужчина и повернулся к тёте Петунье, своей хламидой закрывая её от Гарри.
— Убери от меня свою палку! — завопила та. — Я заботилась о нём как могла! Я не обещала его полюбить!
— Никто и не просил, — голос мужчины стал низким и очень тихим. — Но ты могла хотя бы нормально с ним обращаться. — А затем он произнёс странное слово, и Гарри услышал дикий крик и стук упавшего тела. Он рискнул высунуться, но увидел только, как дёргаются ноги тёти, лежащей на полу.
Наконец крик прекратился.
— И скажи спасибо, что здесь нет твоего свиноподобного сыночка, — сказал ей незнакомец и посмотрел на Гарри. Его глаза были непроницаемы, и мальчик на всякий случай закрылся зайцем, подозревая, что странная расправа постигнет и его.
— Не бойтесь, Поттер, — сказал мужчина, и Гарри услышал в его голосе усталость. Он посмотрел на тётю: та лежала на полу и всхлипывала, сотрясаясь всем телом. — Пойдёмте.
Незнакомец подал Гарри руку, но тот не рискнул сразу за неё взяться. Рыдания тёти ещё не затихли.
— Поттер, вам придётся взять меня за пояс, — сухо сказал мужчина, когда они вышли на крыльцо, но Гарри думал иначе и даже отошёл подальше.
— Поттер, как, драккл раздери, ты согласился идти со мной, если боишься? — нетерпеливо спросил незнакомец. Гарри показалось, что он готов передумать, и скорее обхватил его за пояс. Заяц отчаянно мешался, и мужчина забрал его у Гарри из рук так спокойно, будто не знал, что одиннадцатилетним мальчикам не положено так держаться за игрушки.
И потом он не высмеял его ни разу, — вспомнил Гарри, сидя на холодном полу. — Даже не обращал внимания. А теперь из-за того, что одноклассники над ним издевались, Гарри вылетит из школы.
