Мерл еще немного побуянил, затем упился дармовым шампанским вперемешку с коньяком, и тоже придремал наконец-то, дав брату и другим пассажирам пару часов передышки.
— Мистер Диксон, поверьте мне, очень хорошая фотография! — не унималась Бет, — и это не потому что я снимала!
— Ну ладно, хер с ним, если ты так считаешь…
Диксон помолчал, потом решил, что разговор идет вполне себе плавненько, надо только придумать, что спросить, чтоб совсем уж идиотом не выглядеть.
— Любишь фотографировать? — и опять обругал себя.
Дебильный вопрос! Ну понятно же, что любит…
— Да, очень! — Оживилась Бет, — я не профессионал, конечно, но стараюсь, учусь у мастеров, посещаю выставки, кстати, сейчас проходит одна, очень интересная, фотографа Грегора Шмидта…
— Круто, — согласился Дерил.
— О! Может составите мне компанию? — Бет просительно поглядела на него. — Я очень хочу сходить, а сегодня последний день, и я не успеваю из-за работы, а если это оформить как индивидуальную экскурсию, то … О Боже! — внезапно смутившись и покраснев прошептала она, — Боже мой! О чем я говорю? Простите меня, простите! У вас наверняка… Я не должна была… Господи, это так непрофессионально…
Она подскочила с дивана и побежала к двери, но Дерил, легко подхватившись, на автомате совершенно дернул ее к себе за руку, сам охреневая от своей смелости:
— Погоди, ты чего? — Бет удивленно и немного испуганно посмотрела на его пальцы, сжавшиеся на ее узком запястье, и Дерил тут же отпустил ее, чувствуя сладкое жжение в ладони от ее нежной кожи, — я пойду с тобой, конечно! И… Че там надо сделать? Куда — то позвонить, заказать экскурсию?
— Не надо, мистер Диксон, не стоит… — Бормотала Бет, опустив взгляд, — мне неудобно ужасно…
— Да ты че! Я люблю это… Фотки, короче, прям жить без них не могу! — Дерил старался говорить очень убежденно, лихорадочно соображая, чего бы еще такое сказать, чтоб убедить ее. Конечно, нахождение рядом с ней — это сплошная мука, глаза скоро совсем окосеют, но противиться своему дикому желанию смотреть на нее, даже не смотреть, а пожирать буквально ее взглядом, он не мог.
— Правда? — она подняла на него свои огромные доверчивые глаза, не подозревая совершенно о грязных мыслях, мелькающих у него в голове (сука, в аду ему горячо будет!), — я буду вам бесконечно благодарна…
Позвать ее в бар было совершенно сумасшедшей идеей, не надо было, но, бляха муха! Ну вот как можно было ее отпустить?
И Диксон оправдывал свое бешеное желание дотронуться до нее, вдыхать ее запах, просто смотреть и тонуть в ее глазах, тем что он в отпуске, в Германии на Октоберфесте, и Бет (бля, хоть в чем-то повезло!) уже исполнился в августе двадцать один год.
Буквально месяц назад исполнился.
Значит он не педофил все-таки, хоть это радует.
Весь этот поход по галерее, какие-то работы, фотографии и инсталляции… Бля, он запомнил только то, как она стояла рядом с ним, как что-то рассказывала или едва касалась его, обращая внимание на понравившуюся работу.
Все те два часа, что он бродил по выставке вслед за Бет, в его мозгу металась только одна шальная мысль, о том, как бы побыть с ней подольше. Дерил прямо голову сломал, что бы такое придумать. И нихера не мог сообразить.
Идею, как ни странно, подсказала очередная работа на выставке, иначе он бы просто нечленораздельно промычал слова благодарности на выходе, пугая девчонку диким блеском глаз из-за завесы волос.
Она бы что-нибудь промяукала своим нежным голоском (она же, бля, воспитанная!), что ей тоже очень понравилась, она так рада, что он оценил ее знания, старания и бла-бла-бла много чего еще.
А потом она бы упорхнула от него, как сверкающая крылышками стрекоза, потревоженная порывом ветра.
И все.
И стоял бы он там, как дебил, продолжая вглядываться в то место в котором она растворилась.
Но Дерил собрал разбегающиеся в башке мысли, сделал неопределенный взмах рукой в сторону фото с изображением старичка-баварца в шортах с подтяжками с огромной кружкой пива в руке, неожиданно для самого себя выдал вполне понятную фразу, обращенную в никуда.
— Видно, старик пьет пиво по случаю праздника, может и нам отметить начало?
Удивительно, но Бет, шире раскрыв свои и без того огромные глаза, в озерах которых Дерил давно уже утонул и крепко врос в илистое дно, закивала головой, отчего ее волосы стали переливаться яркими бликами в свете ламп, и просто согласилась составить Дерилу компанию.
И даже сказала, что знает одно неплохое местечко.
Дерил, не рассчитывавший на такой легкий поворот, сначала даже не понял, что она согласилась, готовился уже мямлить что-то невразумительно-упрашивающее.
Когда его мозг все же расшифровал и принял полученную информацию, мир вокруг него стал ярче, люди красивее и спроси его кто-нибудь, хороший ли брат Мерл, он, наверное, даже сказал бы о нем что-то не особо матерное.
Диксон, стараясь не пугать ангелочка радостно-пожирающим выражением глаз, покивал головой в ответ на ее предложения.
Ему было совершенно похер, куда идти. Главное, что с ней.
4
Нужный адрес в старом районе Мюнхена Мерл нашел не сразу. Пришлось поплутать по узким улочкам, поспрашивать.
И теперь, стоя перед ничем не примечательным домом, с грубой выделки дверью под старину, над которой даже вывески не было, Диксон привычно просчитывал варианты.
Он умел делать прогнозы, и в большинстве своем они были верные, что бы по этому поводу не думал Дерилина.
В его профессии по-другому никак. Чуть расслабишься — и пиздец: либо нож, либо пуля, либо трибунал.
Сейчас прогноз был неоднозначным. И зависел от того, кто в итоге сунул ему в карман визитку.
Бетти или Доун?
Если Бетти, тогда пора валить ему на пенсию или в отставку. Потому что более позорного провала при работе с людьми у него еще не было бы.
Судя из названия, и вообще скромной простоты нереально дорогой в производстве визитки, его позвали в клуб. Непростой клуб. Такой, куда явно не вхожи нежные ангелочки с белыми кудряшками. Или он совсем нюх потерял.
Если Доун… Тогда игра будет занимательной.
Учитывая, что за все время гребаной экскурсии он вообще не заметил к себе особого интереса от синеглазки.
Значит, умеет скрывать эмоции.
Умеет просчитывать варианты и видеть людей.
И это дико заводит.
Пусть это будет Доун.
Диксон собрался с духом, и решительно подошел к двери, потянул на себя за массивное железное кольцо ручной работы.
Дверь неожиданно легко распахнулась.
Обнаруженный за ней коридор, где при движении загорались и затем гасли неяркие лампы в стенах, доверия не внушал, но Диксон видел всякое. И отступать не привык.
В конце коридора объявилась совершенно обычная отельная стойка ресепшен с милой девочкой- администратором, безошибочно угадавшей в нем американца и заговорившей на английском.
Диксон помычал, пострелял глазами, поулыбался, разведывая обстановку.
Обратил внимание на то, как напряглась девочка, скользнув пальчиками по внутренней панели стола, и оценил бесшумное появление милого спокойного мужчины за своей спиной. К такому как раз не хотелось этой самой спиной становиться, здесь чуйка сработала безотказно.
Накалять обстановку не стал, светанул визитку.
И все стали невероятно вежливы и дружелюбны.
Охранник исчез так же бесшумно, как и появился, девочка опять скользнула пальчиками по кнопкам вызова, и уже через минуту Диксон спускался куда-то вниз, облизывая взглядом нереально аппетитную попку своей сопровождающей.
Попка была затянута в красную кожаную юбку и охренительно покачивалась при ходьбе.
Девочка что-то щебетала на английском с очаровательным гортанным акцентом о том, что Диксон как раз вовремя, что скоро будет шоу, что все гости уже собрались, а Мерл пытался сообразить, на какую сумму он попал.
Судя по скромной, но охеренно дорогой обстановке, элитной охране и вышколенному персоналу, выходило, что на очень нехилые бабки.
