осталось только выяснить, что это за шестой мастер и каковы способности его слуги.
Подключившись к зрению одного из фамильяров, которым оказался банальный муравей, сидящий на потолке в ресторане при отеле, Влад начал рассматривать мастера и его слугу. Это были две девушки. Одну из них – Лучницу он уже видел. Сейчас она сидела за столом и ужинала, одновременно делясь с мастером последними новостями. Одета она при этом была столь же откровенно, что и в своём наряде слуги. Но приковывала внимание не она, а её собеседница.
Напротив Лучницы за столом сидела молодая девушка, по виду только-только окончившая школу. Влад дал бы ей лет семнадцать-восемнадцать. Прежде всего в глаза бросалась её красота. Точёное лицо, сочетавшее в себе азиатские и европейские черты, было достойно обложки любого журнала. Второй её отличительной чертой были волосы – необычного светло голубого оттенка, прямые и блестящие, они доходили девушке до плеч. Влад даже не думал, что бывают волосы такого цвета. Красный цвет волос Магнуса выглядел достижимым с помощью средств современной химии, но этот снежно-голубой цвет смотрелся как голубой бриллиант, оттеняя неземную красоту лица девушки. Фигура её был скрыта под костюмом, который можно было бы принять за униформу какого-то образовательного заведения. Но и того, что этот костюм открывал, было достаточно, чтобы понять, что все остальные части её тела также прекрасны, как и лицо.
Влад непроизвольно вздохнул, и в его голову закралась крамольная мысль: я хочу её. Хочу во всех смыслах. И просто секса с ней, и того, чтобы она была рядом, чтобы любила тебя, боготворила и стремилась удовлетворить любое твоё желание. Влад понимал, что эта мысль приходит в голову каждому, кто видит эту красоту. Она явно читалась даже на лице бармена, что стоял за стойкой ресторана и не спускал глаз с двух единственных посетительниц.
Не зря говорят, что власть развращает. Ещё месяц назад Влад подивился бы этой неземной красоте и прошёл мимо, зная, что она находится вне пределов его досягаемости. Но сейчас, овладев магией на уровне, недостижимом даже для современных магов, он решил, что эта девушка будет принадлежать ему. Вот так просто – он решил и всё. Подобный бриллиант достоин того, чтобы любой ценой сделать его только своим. Пожалуй, именно так рассуждали люди, что готовы были объявить войну соседнему государству ради обладания каким-нибудь алмазом.
Налюбовавшись красотой своей будущей жены, Влад телепатически связался с Заклинателем.
– «Ты можешь поменять мой внешний вид? Сделать меня более похожим на местных жителей?»
– «Да, это возможно. Что, захотел стать красавчиком?» – Заклинатель буквально читал его мысли.
– «И это тоже, но главное, чтобы никто не смог опознать во мне мастера».
– «Никаких проблем. Только захвати побольше фотографий людей, на которых ты хочешь быть похожим».
Влад вышел из телепатического транса и ринулся в ближайший книжный магазин, где сгрёб все журналы, на страницах которых мелькали фотографии мужских моделей. Ради этого ему даже пришлось временно скинуть маскировку и скрыть лицо за высоким воротником куртки, что делало его похожим на очередного аниме-маньяка, дорвавшегося до косплея.
После этого он полетел к месту, где схоронился Заклинатель. Там он вместе с ним составил голограмму своего нового облика и, что называется, лёг под нож. Пластическая хирургия от мастера магической медицины была крайне простой: создаём заклинание, внедряем в него матрицу изменений и используем на пациенте. Вся смена облика заняла от силы минуту. Только на выбор лица и фигуры они потратили в двадцать раз больше времени.
Удостоверившись, что его новый облик смотрится идеально, какие бы рожи он не корчил перед зеркалом, Влад оделся в очередной комплект одежды, взял с собой почти пустой чемодан и полетел навстречу любимой, то есть в отель.
20 Мая 2015 года, 20:51.
Аянами Рин сидела в холле отеля, который по совместительству являлся залом ресторана, и думала. Нельзя сказать, что это занятие было для неё внове. Но тем не менее, одно обстоятельство вызывало в ней постоянное чувство неуверенности. Впервые за девятнадцать лет она могла самостоятельно решать, что делать дальше.
Всю свою жизнь она провела под неустанным контролем со стороны родителей. В детстве она даже ни разу не выходила за границы фамильного поместья. В начальную школу она не пошла, а занималась дома с репетитором. Там же она начала постигать магическое искусство. В возрасте семи лет ей передали фамильные магические цепи рода Аянами.
Рин всегда точно и полностью выполняла все задания учителей, но ни разу родители не похвалили её. Она изо всех сил старалась соответствовать их ожиданиям, но получала в ответ только холодное равнодушие. И нельзя сказать, что это было типичной манерой поведения её родителей. Её младший брат получал всю родительскую любовь и был изрядно избалован.
Наконец, в возрасте двенадцати лет Рин в первый раз увидела внешний мир. Но и этот мир она могла наблюдать только из окна машины, которая доставляла её до частной средней школы для девочек и обратно. Там она подружилась в несколькими одноклассницами, но назвать их близкими друзьями она не могла. Да и откуда взяться такого рода отношениям, если виделись они только во время уроков и на перемене? Даже посещение клубов, обязательное для других учеников, было для неё под запретом.
Всё свободное время Рин занималась изучением магии. Спустя годы, сравнивая свои занятия с занятиями своего брата она пришла к выводу, что учителя почти ничему не обучают её, а лишь развивают её способность проводить и накапливать магическую энергию. Это, конечно, повышало силу её заклинаний… но никто не разу не озаботился тем, чтобы эту силу измерить.
Общаясь в школе со сверстницами, Рин поняла, что такое отношение к ней со стороны родителей нельзя назвать нормальным. Те строго следили за тем, на что Рин тратит своё время, с кем общается, что читает и так далее. Даже интернет ей был доступен только в школе во время уроков по информатике.
Рин думала, что всё это изменится в старшей школе, но там стало ещё хуже. Эти три года стали для девушки персональным адом, потому что она узнала, что такое всеобщая ненависть. Её красота служила предметом зависти, которая непременно перерастала в желание оскорбить или навредить. Правда до физического насилия дело не дошло. После первой же потасовки, виновную обнаружили и перевели в воспитательно-трудовой интернат, по сути являвшийся тюрьмой для несовершеннолетних. Глава семьи
