человеческий материал, Рудольфус, постоянно выговаривал жене, но той было всё равно в бо́льшую часть времени. А с тех пор как пропал Лорд, Беллатрикс просто как с цепи сорвалась. В столе кабинета, где обычно проводил время Волдеморт, она обнаружила записи о детях пророчества. Одним из них был ребёнок Поттеров, другой — дитя Лонгботтомов. К первому варианту больше склонялся сам Лорд, потому что отродье Поттеров было полукровкой, как и сам Волдеморт. Но у Беллатрикс в голове засела мысль, что на самом деле ребёнок пророчества мог родиться и у четы Лонгботтомов. Или, по крайней мере, они будут в курсе, как и почему Тёмный Лорд мог исчезнуть. Выскочив в гостиную, она пламенным взором окинула угрюмо сидящих на диване у окна братьев Лейстренджей.
— Мы должны что-то сделать, — едва не срываясь на визг, начала она.
— Что ты предлагаешь? — младший из братьев Лестрейндж, Рабастан, — посмотрел на Беллу с надеждой.
— Нам надо заглянуть в гости к Лонгботтомам и со всем пристрастием поспрашивать их о том, где может находиться наш господин, — с нарастающим возбуждением, выкрикнула она.
Несмотря на абсурдно выглядящие доводы, оба Лестрейнджа даже не подумали ей возражать. Их самих тоже донимала тревога и желание хоть что-то делать, густо попахивающее безумием. Не став дальше раздумывать, вся троица, похватав палочки, выскочила на улицу. В этот момент перед воротами поместья в хлопке аппарации появился Барти Крауч младший. Не получая уже два дня никаких известий от других пожирателей, молодой человек решил сам отправиться в Лестрейндж мэнор, где как он знал, была резиденция Волдеморта. Увидев, идущих навстречу Лестрейнджей, Барти спросил, куда они направляются и решительно напросился с ними за компанию.
К несчастью, в этот день Фрэнка и Алису отпустили пораньше с дежурства, и они только успели принять душ и переодеться. Едва авроры уселись за стол и взялись за чай, как внезапно появился испуганный домовик и сообщил, что особняк атакуют и защита вот-вот падёт. Ворвавшись в дом Лонгботтомов, лучшие боевики Тёмного Лорда, довольно быстро подавили сопротивление не ожидавшую нападения семью, тут же устроив им жёсткий допрос с помощью «круциатуса». Естественно, и Фрэнк, и Алиса, даже если бы могли, ничего не сказали, всё сильнее распалявшимся пожирателям. Уже теряя сознание от невыносимой боли, Фрэнк только и успел порадоваться, что мать с Невиллом отправилась в лечебницу Святого Мунго проверить здоровье ребёнка, а значит, благополучно избежали встречи с разъярёнными пожирателями. Не добившись никакого ответа и оставив на полу гостиной валяться тела бессознательных Лонгботтомов, пожиратели вышли во двор, где внезапно увидели перед собой плотного человека в кожаном плаще, с лица которого на Лейстренджей издевательски уставился странный голубой глаз, безумно вращающийся во все стороны.
«Экспеллиармус!» — рявкнул Грюм и палочки пожирателей вырвало у них из рук, а их самих отбросило на ступени. Не ожидавшие такой мощи от известного мракоборца, Лестрейнджи не успели даже удивиться, как следующее заклинание отправило их во тьму.
— Тьфу, падаль, — прорычал Аластор, — ребята, проверьте дом. Этих троих в камеры.
Мракоборцы, прибывшие по сигналу вместе с Грюмом, споро бросились внутрь.
Барти Крауч, задержавшийся в холле особняка, осторожно двинулся в соседнюю комнату и выскочил во двор, с другой стороны дома. Отбежав подальше в сад, туда, где уже не действовал антиаппарационный купол мракоборцев, он поспешил убраться по-английски не прощаясь. Вернувшаяся через несколько часов домой Августа Лонгботтом с внуком в переносной люльке, обнаружила следы боя в помещениях и пустой дом. Оставив ребёнка на попечении домовиков, она выяснила у них, что произошло, и поспешила в Министерство магии.
Большинство жителей Англии праздновали избавление от террора пожирателей, а в маленьком мэноре Лонгботтомов на долгие годы поселилось горе. На ещё не старую женщину свалилось слишком много и если бы не малыш Невилл, весело копошившийся в кроватке, она, наверное, уже бы пустила себе экспульсо в голову. Фрэнк и Алиса надолго обосновались в палате Святого Мунго, и она поклялась себе воспитать Невилла так, чтобы он никогда не решился стать мракоборцем.
***
На тихой улице Киншасы Кассиус в окружении других детей играл в манкала. Ползая в пыли и перемещая камушки по лункам, дети весело переговаривались и подкалывали друг друга. Игра была хоть и старая, если не сказать древняя, но здорово помогала развивать тактическое мышление и очень нравилось местным. А так как в манкала играли и взрослые, и дети, то Кассиус волей-неволей тоже научился в неё играть. Вообще, дети любили ещё гонять в футбол, но тут Кассиус больше предпочитал стоять на воротах, чем бегать по полю в тридцатиградусную жару. Он хоть и адаптировался давно уже к местной погоде, но даже находясь под защитой скрывающего амулета, не мог сравниться в выносливости с местными ребятами. Отойдя по естественным надобностям организма за полуразвалившееся облупленное здание, он неожиданно увидел неприятную картину. Двое молодых кулунас с ножами в руках зажали в углу юную девушку и собирались с ней повеселиться, как они себе это представляли. Жертва, держа в дрожащих руках какую-то палку, тем не менее не собиралась сдаваться просто так.
— Мадмуазель, — на общем произнёс один из парней, — брось свою палку, если не хочешь, чтобы мы разукрасили твоё лицо этим. И он с удовольствием поиграл острым ножом перед собой, перебрасывая его из руки в руку. Второй бандит осторожно обходил девушку сбоку, чтобы в нужный момент не дать ей сбежать.
— Валите отсюда гиены, — произнесла девчонка. — Как только моя семья узнает о нападении, вам всем придёт конец.
— А откуда они узна́ют, — неприятно ощерился тот кулунас, который стоял перед ней. — Уж мы точно никому не скажем, да и ты не захочешь никому говорить, а может быть, тебе даже понравится, и ты придёшь к нам ещё, — мерзко скалясь, продолжил он.
