- Это так важно?
- Хотелось бы знать, что еще ты можешь выкинуть. Если он не придет в ближайшие пять минут, клянусь, я найду себя более приятную компанию. На все время поездки. И никогда об этом не пожалею.
Гермиона закусила губу. Улыбнуться сейчас означало бы подписать себе смертный приговор. И все же… Он попался. Малфой попался. Уловка была настолько проста, что Гермиона не слишком на нее полагалась. Но она сработала, вопреки всем опасениям. Эта маленькая победа пьянила своей сладостью как никакая другая.
Ждать пришлось недолго. Блэка, идущего быстрым, нервным шагом, она заметили издали. Сложно не заметить того, кто волочет за собой тележку, громыхающую как дюжина рыцарей тевтонского ордена в полном облачении…
- Роберт! - закричала Гермиона, подскакивая на месте, чтобы казаться хоть немного выше. - Мы здесь!
- Из штанов не выпрыгни от усердия, - мрачно сказал Малфой, явно не одобряющий подобное поведение.
Неизвестно, что именно привлекло внимание Блэка: усилия Гермионы, писк, издаваемый Смокки или белобрысая голова Драко, озаренная солнечными лучами, словно кривобоким нимбом… Но Роберт приветственно помахал им и двинулся в правильном направлении, чуть сбавив скорость. Тележка заскрежетала еще противнее. Анна шла под руку с какой-то девчонкой. Лицо ее Гермиона видела смутно, а вот загорелые стройные ноги, торчащие из-под короткого голубого платья вырисовывались куда отчетливее.
- Симпатичная сестричка,- присвистнула Гермиона. - Оставлять такую без присмотра и впрямь опасно.
- На Сириуса похожа еще больше, чем сынок… Интересно, им от матери хоть что-нибудь досталось? Цвет глаз, к примеру.
Френсис как-то странно взглянула на Драко, будто собиралась что-то сказать и не могла найти подходящих слов.
- Вы знаете ее? - спросил Малфой, почувствовав этот тяжелый взгляд.
- Нет, мы никогда не встречались лично. Все что я знаю о миссис Блэк так это то, что она очень эффектная женщина. Анна, впрочем, отзывалась о ней с большим восторгом… - окончание фразы потонула в оглушительном грохоте.
Не доехав полдюжины ярдов до цели, тележка, груженая пятью увесистыми чемоданами опрокинулась. Она лежала на боку и жалко вращала черными колесиками, напоминая гигантское неповоротливое насекомое.
- Фирма приносит свои извинения, а нерадивому носильщику будет объявлен строгий выговор, - пробормотал Роберт.
- При такой перегрузке авария была неизбежна, - в тон ему отозвалась Гермиона. - Клиенты не имеют к вам претензий, в случившемся есть и их вина.
Ариадна, старательно отряхивающая свой темно-синий саквояж от следов пыли, вскинула голову и белозубо улыбнулась брату:
- Ты должен немедленно сделать ей предложение! Она понимает твои шутки. А ведь даже мне иногда кажется, что ты произносишь их на серпентаго…
- Давайте поторопимся. Заболтать вас до смерти Эри вполне может и в поезде. У всех все на месте? Тогда, идем. До свидания, мисс Линкс. И мы надеемся, что дорога будет приятной.
* * *
Отыскать свободное купе оказалось не так просто, как поначалу представлялось Гермионе. Пришлось идти вдоль состава, спотыкаясь о собственные чемоданы и поминутно сталкиваясь с кем-нибудь в узком проходе. От хлопанья совиных крыльев звенело в ушах. Заливистый смех, не умолкающий ни на секунду, наводил на мысль о тягчайшем грехе - детоубийстве. Когда Роберт распахнул то ли десятую, то ли тысячную по счету дверь и объявил, что купе свободно, Гермиона не могла поверить своему счастью.
Алмазные россыпи? Золотые горы? Всемирная слава?
К черту!
Люди разучились ценить простые, но необходимые вещи. Что может быть прекраснее маленького дивана, обтянутого тканью унылого чахоточно-желтого цвета? Или намертво вмонтированного в пол стола, на который можно положить локти, не заботясь о правилах этикета? Или багажной полки, которая безропотно проглотит все эти ненавистные тюки с одеждой? Разве что-то может?..
- 3 -Мерный стук колес, монотонный и непрерывный, сводил Драко с ума. Алая змея школьного экспресса лениво ползла по рельсам. Пассажирам, убаюканным плавным ходом состава, не было никакого дела до светловолосого мальчишки, расхаживающего по тамбуру с незажженной сигаретой в зубах. Даже Гермиона, казалось, позабыла о его существовании и с головой погрузилась в какой-то тягучий дорожный разговор. Когда Драко вышел из купе, хлопнув дверью, она бросила на него мимолетный взгляд и тут же отвернулась, ничего не спросив.
Что-то неуловимо изменилось в ней, такой вспыльчивой и жадной до язвительных насмешек… Словно щелкнул какой-то тумблер, включивший этот безучастный ко всему, осоловелый взгляд. Происходящее перестало ее занимать, предвкушение чуда больше не будоражило кровь, не освещало маленькое серенькое личико мягким светом… Полчаса назад она еще улыбалась, через силу, правда, и больше для публики, но улыбалась. Восторгалась обстановкой, спрашивала о всяких глупостях. Вертела в руках палочку Ариадны, восхищенно, несмело. А потом - как отрезало. Герейнджер замкнулась, вжалась в тошнотворно- желтые подушки дивана и притихла. Отвечала только когда к ней обращались странным, надломленным голосом. Чем ближе поезд подъезжал к конечной станции, тем мрачнее она становилась.
И Драко вдруг, неожиданно для себя, почувствовал, что перемена эта отражается и на нем тоже. Растерянный, обозленный, он вышагивал вдоль вагона, глядя в пустоту. Разве так должно быть? Это ее боль и ее страх, не его. У него все получится, он сумеет выполнить задуманное один. Ему нечего бояться, мир, знакомый с детства, не может его отторгнуть. Просто потребуется время, чтобы заново приспособиться.
И пусть теперь все иначе: рядом нет никого из его вечно гогочущей, крепко спаянной слизеринской компании. И ноги не путаются в бестолковой школьной мантии… Рассудительная Панси не вмешивается в мальчишеские споры, не обезоруживает грохочущего басом Крэба своими тихими, но меткими замечаниями. А долговязая, нескладная Миллисента не размахивает руками, пытаясь описать моллюска, которого она поймала летом, рыбача с отцом на яхте. Что с того? Главное - он едет в Хогвартс. Грейнджер же может убираться со всеми своими заморочками куда душе угодно. Кокетничать с Блэком на платформе у нее здорово получалось, вот этим пусть и занимается, лишь бы не цепляла на лицо эту неприкаянную сиротскую мину.
Драко чиркнул зажигалкой, затянулся. Что теперь делать с девчонкой, которую он взял с собой скорее из прихоти, чем по необходимости, Малфой не знал. Вряд ли она будет полезна ему в стенах школы. Вырвать человека из знакомой обстановки, увезти за сотню миль от дома и бросить на произвол судьбы - это очень по-малфоевски. Отец может им гордиться. А что сказала бы мама? Вряд ли осудила бы, а если и так, то ни слова бы не произнесла вслух. Она мастер молчаливых укорительных улыбок.
Струйка дыма вспорола столп мелких пылинок, пляшущих на кончике солнечного луча, отраженного в стекле. Одна, другая. Дым просачивался сквозь сжатые зубы, едкий, горький… Нет, горчит не табак, а желчь… Поганая, вязкая слюна, стекает вниз по подбородку. Стыдно чувствовать себя таким жалким, подвластным прихоти глупого тела. Стыдно сгибаться пополам от боли, стыдно утирать кровь, сочащуюся из носа, дрожащей ладонью… И видеть, как докуренная до половины сигарета падает на пол.
- Зачем ты пришла? - Драко даже рассердится на нее толком не мог. Ни за то что подкралась со спины, ни за то что молча смотрела на то как он с трудом разгибается, держась за стену, борясь с очередным приступом неведомой ей болезни. А за то что она затоптала тлеющий бычок, не дав ему прожечь угол ковровой дорожки, устилающей коридор, был почти благодарен.
- Ты неправильно ставишь вопрос. Я не сюда пришла, я вышла оттуда,- Гермиона кивнула в сторону купе. - Бездействие меня убивает. И их веселость, честно говоря, тоже… Не знаешь, почему?
- Ты им не нужна, Грейндж, может, поэтому? Даже я в тебе нуждался больше, - Драко с интересом посмотрел на кровяной сгусток, прилипший к его руке.
Гермиона усмехнулась, и протянула Малфою маленькую бутылочку с маслянистой, отливающей золотом жидкостью:
- Френсис велела наблюдать за тобой. Знала, что ты забудешь принять новую порцию перед выходом. При первых симптомах я должна вручить тебе сей дивный сосуд с живительной водицей. Ну так как, симптомы уже начались?
- Не уверен, может, подождем немного? Мерлин, ну что ты за чертова сука, давай ее сюда. Дай мне гребаную склянку, Грейнджер!
- А волшебное слово?
Драко закусил губу, к боли и без того выворачивающей его изнутри добавилась новая, вызванная коротким, хриплым смешком, от которого невозможно было удержаться.
Ноги не подкосились - их словно бы подрезало широкое острое лезвие. Очертания окружающих предметов размылись, Грейнджер превратилась в пульсирующее бурое пятно. Отчетливо Драко видел только ее белые пальцы, да и то, лишь потому что они вцепились в ворот его рубашки.
