Вместо этого она использовала стол под новое химическое оборудование, а сервант — для хранения химической посуды и готовых зелий. На полный комплект, включающий в себя: спиртовки, горелку, колбы, реторты, мензурки, выпариватели, тигли, пробирки, стекла, стеклянные палочки — и многое, многое другое, — ушло свыше восьмисот долларов.
Еще солидную часть пришлось потратить на ингредиенты — так как те очень быстро расходовались ввиду экспериментов.
Как итог слияния зельеварения и химии, Белла сумела изготовить несколько удачных зелий, а именно:
— Экстракт бадьяна. По своим свойствам практически не отличается от оригинала.
— Зелье сна без сновидений. Очень сильное снотворное, вот только есть минус, который Белла пока не поняла, как исправить — действует оно двадцать четыре часа. Зато выспалась тогда Белла на славу, правда, школу пришлось пропустить.
— Нейтрализатор ядов. Для его испытания Белла «подоила» скорпиона и королевскую кобру, которую всё-таки тоже заказала. Испытания прошли успешно.
— Бородавочное зелье. Довольно бесполезная штука, вызывающая появление бородавок сроком на пару суток — либо до приёма антидота. Просто оно легко готовится, так что именно с него Белла и начала свои эксперименты.
На очереди был бодрящий эликсир, но для него не хватало экстракта жаброслей, который Белла пока не знала, чем заменить. А также Белле хотелось создать что-то вроде аналога «Простоблеска» — не для себя, а на продажу, конечно же. Глупо отказываться от возможности заработка, который даёт магия.
Словом, теперь у Беллы есть небольшой запас зелий на разные жизненные ситуации, который она всегда носит с собой.
Среди различных секций боевых искусств, девушка выбрала секцию ушу, которую вёл пожилой выходец из китайского квартала Лос-Анджелеса. Ученики шептались, что мастер — бывший мафиози, который решил завязать и пожить на старости лет спокойной жизнью. Вот и переехал в жаркий Финикс, открыв тут школу боевых искусств. Белла отнеслась к сплетням скептически, зато быстро поняла, что мастер знает своё дело. Всего несколько недель занятий — и она уже гораздо лучше контролировала свою координацию. Ещё бы — попробуйте постоять в позе задумчивой цапли полчаса, получая чувствительный удар бамбуковой палкой всякий раз, как захочется опустить на землю вторую ногу.
Словом, жизнь у Беллы шла своим чередом: утром школа, затем — секция ушу, потом — эксперименты в лаборатории, а вечером — общение с семьёй.
Зимой, как и планировалось, Рене и Фил поженились. Белла была на свадьбе подружкой невесты. Когда мать озвучила ей свою просьбу, Белла лишь закатила глаза и согласилась. Что поделать, раз Рене во многом ведёт себя так, будто и в самом деле ровесница собственной дочери? Лишь иногда в ней всплывает осознание «я — родитель» — и тогда Рене может отчитать Беллу или начать учить её жизни, или вот по заднице шлёпнуть тряпкой, как выяснилось. Но такие моменты быстро проходят, и Рене вновь становится самой собой — весёлым и беззаботным вечным подростком.
После свадьбы Рене и Фил укатили на медовый месяц, вновь оставив дочку одну. Белла только обрадовалась долгожданной свободе, как, спустя всего неделю, родители вернулись. Недовольные и разругавшиеся в пух и прах. Осторожными расспросами Белле удалось выяснить, что Рене за неё беспокоилась — снова материнский инстинкт не вовремя проснулся — и она стала нудеть, вынуждая Фила прервать отдых и вернуться.
— Белле уже шестнадцать, милая! Она умеет водить машину, способна приготовить себе обед, а еще занимается боевыми искусствами и может двинуть между ног зарвавшемуся парню! Она почти взрослая и не может вечно у твоей юбки сидеть!
— Она ещё ребёнок! Моя маленькая Белла, Фил! Кажется, не так давно были её первые неуклюжие шаги… А вдруг ей будет нужна моя помощь? А мы в этот момент будем далеко… Прости. Я не могу, просто не могу.
Такие ссоры с тех пор Белла слушала регулярно, сидя в своей комнате. Фила приняли во второй состав, поэтому он стал часто уезжать вместе со сборной по бейсболу, а Рене наотрез отказывалась с ним ехать и оставлять «малютку Беллу». Зато стоило Филу психануть и уехать одному, Рене закрывалась в комнате и горько рыдала. Вся эта атмосфера давила на Беллу, мешая сосредоточиться на экспериментах. В итоге она вспомнила о своём родном отце. Чарли.
Тот жил в мелком тихом городке среди первозданной природы. И сам по себе был человеком спокойным. Если бы Белла переехала жить к нему, ей там никто бы не помешал. Кстати, у Чарли же лучший друг — индеец из резервации? Может, индейцам известны какие-то ещё виды магических животных или что-то о самой магии этого мира? Это ведь закрытое сообщество, свято охраняющее свои древние знания от бледнолицых. Разумеется, Белла найдёт способ эти знания заполучить, если они есть.
Таким образом, в её голове постепенно зародилась мысль о возможности переехать к отцу. Она не хотела разрушить брак Рене и Фила своим существованием, да и ей нужно продвигаться как-то в своих исследованиях. Вот только как быть со школой? Да и занятия в секции она не хотела бросать. Вряд ли в богом забытом Форксе есть секция ушу. К тому же, мастера Бао Чэнь никто не заменит. А ещё нужно как-то раздобыть денег. До следующего дня рождения ещё далеко, а ингредиенты для зелий быстро кончаются. Да и эксперименты по созданию волшебной палочки тоже требуют затрат… А ещё, если она всё же переедет в Форкс, ей всё-таки понадобится машина. Там же настоящая глушь, за всем необходимым придётся ездить в ближайшие крупные города. Ладно, до конца учебного года она в любом случае никуда не уедет, а значит, у неё почти полгода на решение этих задач.
Глава 6
Наконец-то! Это свершилось! Белла в восторге смотрела, как из её собственноручно сделанной волшебной палочки вырываются золотые, серебряные и почему-то чёрные искры.
«Наверное, чёрный цвет даёт яд скорпиона?» — Задумалась Белла. В качестве магической субстанции сработал язык кобры, вымоченный в яде скорпиона. Язык кобры, вымоченный в её собственном яде, оставил палочку мёртвой, так что девушка почти не верила в успех. Но сочетание частей двух условно магических животных всё же принесли нужный результат. Невероятно!
Разумеется, первым делом Белла попробовала колдовать.
— Редукто! — И стеклянный графин разлетается на мелкие кусочки, усеивая пол.
— Репаро! Вингардиум левиоса! — И графин стоит на столе, как ни в чем не бывало.
Работает! Она и в самом деле колдунья! Возможно, единственная в этом мире…
Последняя мысль несколько отрезвила Беллу.
Конечно, это просто потрясающе, что теперь ей доступны не только простые зелья, но и все остальные разделы магии, включая продвинутое зельеварение, чары, руны, ритуалистику и легилименцию. Да-да, если окклюменцию Белла использовала неосознанно, автоматически, едва вспомнила о своей прошлой жизни — и для этого ей палочка не была нужна, то для вторжения в чужое сознание нужно произнести заклинание. Окклюменция у Беллатрисы всегда была на хорошем уровне — необходимость для старшей дочери Блэков, а вот легилименция вызывала трудности. Зато Тёмный Лорд владел этим искусством в совершенстве. Но сейчас почему бы и не заняться этим? Жаль, родовые ритуалы Блэков не провести, ну да это мелочи по сравнению с остальным, что ей доступно теперь.
Вот только… Если в этом мире нет магов, кроме неё, будет ли толк в её знаниях и умениях? Конечно, среди маглов она будет самой крутой — этого не отнимешь. Примерно как современный образованный человек среди дикарей. Он, безусловно, знает и умеет больше, но что толку, если никто из его окружения не способен разделить с ним его интересы, встать на один уровень, оценить степень его крутости, наконец? Всё же человек — существо социальное, и все наши успехи и достижения имеют смысл тогда, когда их могут увидеть и оценить другие. Можно быть крутым ученым, писателем или художником, но кто это оценит, если ты единственный представитель своего вида? Если нет никого, кто способен оценить красоту картины или глубокий смысл произведения?..
