Вечером, когда вторая звезда опустилась за горизонт, она покинула своё убежище, сделала глоток воды и пошла дальше.
На третий день пути, слегка отклонившись от маршрута, чтобы провести день в тени невысоких скал, она обнаружила старый земной звездолёт — небольшой, отлично сохранившийся грузовик с гиперприводом. Странно, почему его здесь бросили?.. Этот день она провела в относительном комфорте, на ложементе пилота. Не без сожаления оставляя сокровище вечером, она дала себе слово непременно отыскать осиротевшую машину, когда всё закончится.
В дневном сне и стремительных ночных бросках прошло ещё три дня. В мятежную душу Леи начало закрадываться подозрение, что коварные взрослые отвели ей трассу, как семилетке, без особых опасностей и преград — рядовой тест на выносливость, просто чтобы прошла и отвязалась, наконец. Тем временем вода заканчивалась, еда тоже, как, видимо, и трасса — если она ещё не сбилась с пути. Облик пустыни изменялся постоянно, поэтому никаких особых карт не существовало. Ориентирами служили лишь солнца и звёзды.
Подозрения Леи приобрели фатально-мрачный оттенок, когда на исходе шестой ночи она набрела на источник воды, окружённый небольшим каменным валом. Запах воды она почувствовала издалека, а поскольку рассвет был уже недалёк, то решила остаться здесь на день.
К источнику она подбиралась очень осторожно, во избежание неприятных встреч, но хищников нигде не было, хотя следов они оставили предостаточно. И то сказать — ни один хищник не придёт к воде днём, даже если очень захочет пить. Однако одно живое существо ею здесь всё же замечено было. Рядом с водой произрастало немного зелени, и зелень эту, воровато оглядываясь, трескало какое-то маленькое животное с Леину ладонь ростом. Отломленную веточку оно держало в передних лапках, и, стоя на задних, торопливо объедало листики.
— Йии, — прошептала Лея, не веря своим глазам.
До этого ей не приходилось встречать дикого йии (городские не в счёт), поэтому она несколько минут понаблюдала за забавным созданием, прогнав непрошеную хулиганскую мысль пополнить им запасы своего провианта, после чего чуть приподнялась из-за камней и тихо сказала «Бу!»
Существо выронило из лапок веточку и мгновенно увеличилось в два раза из-за вставшего дыбом меха. Круглые глаза на подвижной мордашке едва не вылезли из орбит, высматривая опасность.
Лея ещё немного вылезла из укрытия, и существо задало такого стрекача, что только фонтанчики песка из-под лап полетели.
Наполнив флягу водой и вдоволь напившись, Лея сорвала зелёные стебли растения, которое, насколько она помнила, было съедобным и вполне сносным на вкус, несколько съела, остальные отложила про запас.
На седьмую ночь она увидела следы. Следы были не вполне чёткими, как если бы тот, кто их оставил, был истощён или тяжело ранен. Равнодушно наплевав на возможность побить все мыслимые и немыслимые рекорды по скорости прохождения кахс-вана, Лея свернула с трассы и пошла по этим следам на восток.
* * *
В эти дни Эван впервые в жизни узнала, что такое бессоница. И если бы её спросили о том, как проходит Леино путешествие, она бы, пожалуй, расписала его любопытствующему товарищу в подробностях.
В последнюю ночь она окончательно отбросила все попытки уснуть, пролежав в постели два с половиной часа и устав от крайне однообразного вида потолка. Днём она тоже не спала, так как, в отличие от Леи, этого не умела, вот и шаталась по дому как привидение.
Натянув свитер, она вылезла в сад, согнав с подоконника Рику. И увидела Сорела. Он сидел на своём любимом месте, прислонившись спиной к яблоне, и смотрел на Т'Хут. Эван передёрнуло. Что и говорить, волшебное зрелище…
— Не спится? — она подошла поближе. — Или вы потеряли ключи от дома?..
Сорел перевёл свой скучающий взгляд на неё.
— Тебе давно пора спать.
— Мне-то уж точно не спится, — заверила его Эван. — А лежать в кровати просто так — нелогично. От этого устают мышцы и разум. Так что же вы тут делаете?
— Гуляю, — буркнул тот.
— А, — вздохнула она, присаживаясь на ветку яблони. — Понятно. Что ж, давайте гулять вместе.
* * *
…Лея уходила с тропы всё дальше и дальше. Она чувствовала, что тот, кто оставил следы, ещё жив, но, если она не поторопится, будет оставаться таковым недолго. Преодолев очередной бархан, она увидела, наконец, и его самого, лежащего на холодном песке лицом вниз. Лея осторожно спустилась вниз и подошла к человеку… нет, вулканцу. Присев на корточки, она осмотрела разорванную чьими-то острыми когтями куртку и спину раненого, откинула с его лица прядь волос, немного длинных для вулканца. «Да это же почти мальчишка!» — подумала Лея, разглядывая гладкую кожу лба, пересечённого страшными изумрудными царапинами. Вроде бы, все кости целы… Перевернув тяжёлое тело, она увидела бластер — странный, явно не федерального образца. Такой она видела только на картинках в энциклопедии Спока, у… Мать твою, ромуланец!!! Аккуратно отстегнув оружие, она спрятала его в своём рюкзаке и посчитала у парня пульс. Толчки были слабыми и редкими даже для вулканца, а вот дыхание, наоборот, частым, что Лею совсем не обрадовало — придётся-таки задержаться возле этого горе-десантника. Она смочила водой носовой платок и приложила мокрую ткань к обожжённой коже его лица. Ромуланец застонал и очнулся, изумлённо глядя на Лею. Та улыбнулась ему и поднесла к потрескавшимся губам флягу с водой. Тот сделал несколько глотков, и что-то прошептал, глядя на неё затуманенным взглядом человека, пребывающего на границе между тем светом и этим.
— Что? — невольно переспросила она.
— Мама, — тихо произнёс тот по-ромулански и вновь потерял сознание.
Лея легко узнала это слово. Ведь по-вулкански оно звучало точно так же…
Отстегнув от пояса свой сигнальный передатчик, Лея нажала на красную кнопку и положила прибор рядом с раненым ромуланцем, после чего быстро вернулась к своей тропе — ей вовсе не улыбалось встретиться с отрядом спасателей и провалить своё последнее прохождение.
* * *
В конце концов Эван удалось уговорить Сорела пройти в дом и выпить горячего чая. Там их встретила Аманда с тёмными кругами под глазами. Судя по всему, спала она не больше самой Эван. Налив всем чаю, она села за стол и вздохнула.
— Надеюсь с ней всё в порядке, — сказала она.
— Что с ней может случиться, — буркнул Сорел.
— Как ты можешь! Там же ле-матьи, растения-людоеды… ужас.
— Подавятся, — коротко отмёл это предположение Сорел. — Или, что более правдоподобно — отравятся.
— Сурака ради, что ты говоришь, Сорел?!
— Нет, правда, Аманда, что с ней может случиться? — огрызнулся тот. — За прохождением наблюдают, у неё есть передатчик, для растений-хищников ещё не время, да и ле-матьи сейчас неактивны. Навернуться она может разве что с кучи песка, на неё же и приземлится… Успокойся.
— Тогда почему ты не спишь?..
«Хороший вопрос», — подумала Эван. Сорел на него не ответил.
Внезапно из коридора раздались какие-то странные громыхающие звуки — будто кто-то колотил чем-то тяжёлым об пол, причём совершенно ненамеренно.
Эван выглянула в коридор.
— Ой, Рика! — раздался оттуда её испуганный голос. — Отдай сейчас же! Этим нельзя играть!
Девочка вынула из пасти аалса ремешок передатчика и ахнула — красная пластина на нём светилась тревожным мрачным огнём. А у вулканцев был бы зелёный — под цвет крови, некстати пришло ей в голову, когда она возвращалась на кухню.
— Пробил ваш звёздный час, Сорел, — мрачно сказала она, протягивая вулканцу передатчик. — Правда, не думаю, что с Леей случилось что-то плохое. Но вы всё-таки проверьте, что произошло, ведь эту пластину нельзя нажать случайно.
Ни слова не говоря, Сорел схватил передатчик и быстро вышел из кухни.
«Хороший из него получится муж, — подумала Эван. — Ответственный. Именно такой Лее и нужен».
И мгновенно уснула, положив голову на скрещенные на столе руки. На душе вдруг стало удивительно спокойно и легко. Аманда отнесла её в детскую и уложила в постель. Посмотрев в счастливое лицо приёмной дочери, она мгновенно успокоилась и почувствовала непреодолимое желание спать. Всё будет хорошо — это точно. Эван знает…
* * *
Запеленговав сигнал передатчика Леи, Сорел мгновенно засёк его источник и домчался до него за каких-то полчаса, намного опередив спасательную команду.
Минуту спустя он с изумлением рассматривал лежащего на песке бессознательного ромуланца, пребывающего в состоянии, близком к коме. Выругавшись последними словами — частично от облегчения, что обнаружил здесь не Лею, частично от осознания, что его служба традиционно прохлопала ушами столь нетривиальное событие, как высадка вражеского десанта — Сорел закутал мальчишку в свою тёплую куртку и перенёс в аэрокар, после чего поднял машину в воздух и направился в сторону Шикхара, к ближайшей больнице, одновременно связываясь со спасателями, и предупреждая их о том, чтобы они возвращались на базу.
