Из палочки вырвался луч света, который превратился в большого оленя с огромными рогами и мощным телом. Всем своим видом животное выражало стать и силу, какими обладала его хозяйка. Сохатый посмотрел на силуэты нежити, а затем от него во все стороны ударила волна белого света.
Вспышка.
Свет ударил по призракам и оттолкнул их.
Вспышка.
Еще одна волна, которая отразила вторую атаку дементоров.
Вспышка.
Третье усилие - и еще раз твари отброшены.
Но этого было недостаточно.
Дементоры будто обезумели от чего-то, и даже такие атаки никак не заставляли их уйти. Их откидывало, явно ранило и больно било, но они, словно в неистовой ярости, все равно вновь и вновь бросались вперед.
Вспышка.
Уже не такая яркая, как раньше. Чуть тусклее. Чуть слабее. Чуть… менее уверенная.
Генриетта теряла силы. Патронус слишком затратное и сложное заклинание Высшей Магии, даже ей тяжко после такой битвы применять его столь активно.
«Я должен помочь!»
Но помочь ничем не мог.
Патронус у меня никогда толком не получался. Римус говорил о том, что во мне недостаточно счастливых воспоминаний и решимости. Магия, говорил он, не только сила и формулы, но и вера в себя, если ты боишься и сам не готов, то магия никогда не ответит тебе.
Но сейчас эти пространные слова ничем мне не помогут.
Я дотянулся рукой до валяющейся рядом палочки и поднимаю ее.
- Экспекто… Патронум… - говорю я, но ничего не происходит.
Генни держится, но уже сама обливается потом и с трудом стоит на ногах. Ее олень начал терять свой чистейший свет и тускнел с каждой секундой, грозясь пропасть.
Если я сейчас ничего не сделаю, она умрет.
А потому…
Я обратился к тому воспоминанию, которое я больше всех стараюсь забыть. Самое счастливое воспоминание в моей жизни… которое привело к самой страшной трагедии… к ужасному предательству…
Ее теплая рука держит мою. Она счастливо улыбается и смотрит на меня с надеждой. В уголках ее глаз блестят слезы, на заплаканном лице впервые за эти дни появляется радость.
- Ты… правда веришь мне?
- Разумеется, сестренка, - улыбаюсь ей в ответ. – Я же твой брат! Я всегда буду на твоей стороне!
- Спасибо… - слезы счастья потекли по красным щекам. - Спасибо… спасибо… спасибо…
Открываю глаза…
Потрескавшиеся очки лишь мешают мне видеть, так как мое зрение вновь стало идеальным. Эмоции утихли, боль больше не ощущается, а магическая энергия переполняет меня теплыми волнами, что проходит по всему телу.
- Экспекто Патронум, - произношу я.
Но вместо облачка энергии, вместо луча или хоть чего-то, что походило на заклинание… Перед палочкой… прямо в воздухе… появляются трещины…
Светящиеся золотистым светом трещинки прямо передо мной.
- Не… вышло? – ужаснулся я.
Опять неудача, опять провал, опять…
- ХА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! – завопили дементоры. Этот крик был каким-то странным и нехарактерным им. Обычно они лишь стонут или рычат, но тут такой мощный и громкий вопль, словно они банши какие-то.
Вспышка!
Очередная атака патронуса Генни - и дементоры разлетаются в разные стороны… и бегут… в ужасе…
Я вижу, как они улетают, могу различить каждое движение, даже почувствовать некий неистовый страх, который завладел ними.
Они все боятся… этого…
Вскоре призраков не остается, и они исчезают все до единого, убегая от нас как можно дальше.
Генни прекращает использовать патронус и падает на колени, пытаясь отдышаться после такого применения магии.
Трещина же пропала, будто ее никогда и не было, а та палочка, что я взял, рассыпается в пыль, словно она просто не выдержала такого перенапряжения.
Мое зрение вновь ухудшается, а слабость по всему телу проходит такая, что я с трудом остаюсь в сознании…
Глава 29. Не та сторона.
Отползя к стене, Генни облокотилась на холодный камень и облегченно вздохнула. Врагов в зале не осталось, ну, по крайней мере, тех, кто еще в сознании. Толстяк, которому Гарри порезал руку, валялся и с трудом дышал, явно умирая от потери крови, но у девушки уже не было сил ему помочь, да и не сильно хотелось.
Тело было сейчас таким тяжелым, горячим, и она с трудом могла шевелиться. Никогда она не была так вымотана, никогда так не уставала. Если сейчас сюда придут еще Пожиратели, то ее можно будет брать тепленькой, и ничего она врагам сделать не сможет.
Рядом валялся сам Гарри…
Генни бросила на него серьезный взгляд.
- Берегись!
Его слова тогда, его попытка спасти ее, его…
«А не он ли был тогда в Министерстве?» - спросила она себя.
Этот вопрос не давал ей покоя.
Когда она узнала о том видении про Отдел Тайн, она тут же бросилась туда. Полетев до Лондона на фестралах, которых приручила Луна, они добрались туда, но там оказалась ловушка.
Генни пыталась спасти всех и при этом отбивалась от наседающих врагов, держа Пророчество. Так, убегая, они добрались до зала с Аркой Смерти. Там им пришлось отбиваться от Пожирателей, но затем туда прибыли члены Ордена Феникса и стало полегче…
Но в один миг Беллатриса Лестрейндж применила Аваду. Генни не успевала увернуться, но в следующий миг.
- Берегись!
Она так и не поняла, что тогда случилось, ничего и никого за спиной не нашла, кроме Арки Смерти, а потому долго думала, что ей это просто показалось. Но сейчас…
«Такая глупость вполне в его духе, - фыркнула она. – Но вряд ли. Не пошел бы он туда после того что между нами случилось».
Выбросив ненужные мысли, она стала думать о другом, а именно о глупости своего поступка. Ведь стоило предугадать, что против нее будут использовать заложника. Стоило догадаться, что такое точно будет, иначе захватывать кого-то просто бессмысленно. Нужно было сначала освободить сиблинга, а уже потом ввязываться в бой, но она слишком переоценила себя. Недавний бой и удача слегка вскружили ей голову, вот она и не подумала.
Если бы Гарри не совершил свой, безусловно, тупой поступок, они оба попали бы в плен, а что там с ней сделают, она думать не хотела.
Она еще раз посмотрела на Эванса.
«Он кого-то ударил», - хмыкнула она.
Гарри никогда не давал сдачи, он никогда никому не отвечал насилием на насилие. Поначалу она думала, что он просто слабый и жалкий трус, но сложно так называть человека, который никогда ни перед кем не прогибался и, несмотря на побои, всегда оставался верен себе. Да, его били часто, порой за дело, но при этом он никогда не плакал на людях, никогда не просил прекратить и не умолял не избивать его. Он никому шестеркой не стал, все равно оставался собой, и пусть потом плакал от боли и обиды, но остальным таким никогда не показывался.
И при всем этом, как бы обидно и больно ему ни было, сам он никого ни разу не ударил.
А тут взял и вмазал, использовав Усиленный Удар. Да, бездарно применил, но все же.
«Растет все-таки, - хмыкнула она. – Может, какой толк из него и выйдет».
Судя по суицидальным методам: толк выйдет – дурь останется.
Однако не это ее сейчас сильнее всего волновало.
Больше всего девушку бесили собственные действия.
Необдуманность она уже понимала, теперь пришла очередь недостатка силы и опыта. Враг оказался очень способным и сильным. Он был ей если не равен, то ненамного превосходил, и то, его преимущество было в большом опыте. Она не смогла взять вверх и победить, несколько раз упустила свой шанс и дважды чуть не проиграла. Еще немного - и она бы продула.
«Я должна стать сильнее… Намного, намного сильнее!»
Это событие дало ей необходимый опыт. Ведь если просто командиры так хороши, то о Ближнем Круге и говорить нечего. Она еще не готова с ними сражаться.
