— Знаешь, что это? — Эйвери достал пузырек.
— Животворящий элексир, — ответила Роза, хотя и не увлекалась с зельями.
— Кому из вас мне его дать? — спросил у нее Эйвери. — Ведь одному из вас тогда сопротивляться растению будет значительно проще…
Роза чувствовала какой-то подвох. Скорпиус забился в своих растениях. Роза чувствовала, что с передавленными рунами их связь была невозможна, она не понимала, что хочет сказать ей Скорпиус.
Пришлось судорожно соображать самой.
Животворящий элексир, какой тут может быть подвох, не зря он говорил про любовь, значит уверен, что она выберет Скорпиуса, облегчит его страдания, а не свои, значит, ему это и надо. Но почему он может плохо повлиять на Малфоя, зачем он ему нужен, зачем ему выгодна его возможная смерть? В составе… серебро! Серебро губительно для оборотней. И хоть Скорпиус был не оборотнем в прямом смысле, но Роза все равно не хотела рисковать.
— Я выбираю себя, — уверенно заявила Роза.
Скорпиус снова забился, а Эйвери его обездвижил.
— А ты эгоистка, Уизли, — хитро прищурился мужчина. — Что ж, твое право…
Роза была уверена, что он блефует. Пытается задеть ее, что ей не нужен Скорпиус, чтобы она передумала. Но нет, ей зелье не навредит, а вот ему…
— Вы не могли знать, что мы придем… — Роза все же оттягивала момент принятия зелья.
— О, это действительно стало для меня неожиданностью, — искренне ответил Эйвери. — Я ждал Люциуса. Очевидно, я без его помощи не справлюсь со всеми своими делами. Думаю, что в родной дом он все же рано или поздно заглянет. А тут вы, какая удача. Мне даже выгоднее, сама дочь Министра, которая за меня просила, может оказаться причастной…
— Вам тоже нужен маховик? — Роза решила выдавать уже все, лишь бы его заинтересовать, сбить с толку.
— Я же говорил, что любовь — это удел слабаков, — засмеялся Эйвери. — Пусть этот профессор-неудачник пытается повторить ошибки Драко, раз так ему хочется… Тем более я уверен, что его уже нет в доме. А вот книга с необходимым ритуалом…
— Люциус Вам ничего не даст, — уверенно сказала Роза, хотя едва ли верила в то, что говорит, ведь Люциус до сих пор для нее оставался лишь одной сплошной теорией.
Роза начинала подозревать, что за книга. Что если… Люциус может быть второй в мире человек, который самостоятельно заразил себя ликантропией, чтобы стать осознанным оборотнем? Ведь тогда он мог бы дать отпор Темному Лорду и защитить свою семью, но он явно не успел. Кажется, Эйвери хотел обезопасить и себя, хотел этой силы, чтобы, наконец, стать главным.
— Нет, мне все же интересно, что вы тут делали? — внезапно Эйвери спросил у нее.
Роза не ответила.
— Интересно, что скажет Люциус, когда узнает, кого в это поместье привел его внук? — продолжал расхаживать Эйвери. — Полукровка! Ну надо же, кто бы мог подумать. А ведь как он был недоволен Асторией… Кстати, Скорпиус, а ты знаешь, что это я тогда проклял твою мать, когда Драко ее… вернул? Я ведь уже упоминал, что любовь — это самое слабое место Малфоев? Хотя, кажется, насчет Драко я ошибся. Он почему-то и второй раз встал на сторону Поттера, а не нашу, даже позволил всем издеваться над собственным и единственным сыном… Никогда по нему не скажешь, что этот человек мечтал о дочери, да? Может поэтому ему плевать на сына?
— Это вы все подстроили, заставляли Нотта и Розье, — ахнула Роза, наконец, понимая, кто у них был главный. — Но почему не Эвана?
— На удивление, он вырос слишком мягким и бесполезным, — фыркнул старший Эйвери. — От него никакого толку. Я боялся, что они меня не послушают, но у них не осталось выбора, на мое счастье этот немец отказал им. Даже сейчас он бросил вас, потому что ему плевать, в его голове существует лишь мысль вернуть свою душу… Он нашел в подвале наводку, что маховик во Франции. Думаю, что он уже там. И помог ребятам я, пообещав освободить их семьи, а они убили бы или загнали в Азкабан младшенького Малфоя, мне было не важно. Было нужно, чтобы Драко вернулся, я бы его уговорил помочь мне, но все сложилось даже лучше, сам Люциус сумел вырваться, я бы хотел все узнать из первоисточника.
Роза пыталась соединить все воедино. Для волчьего ритуала Эйвери нужен был Люциус, который в свое время успел провести его с собой, но не смог использовать по назначению против Темного Лорда, отчего пострадал Драко, который был укушен настоящим оборотнем. Драко слишком любил Асторию, о чем знали все без исключения. И хотели давить с помощью нее, чтобы он помог освободить собственного отца. Но Драко был непреклонен. Он не навещал отца, а так же второй раз потеряв Асторию не перешел на их сторону. Он вернул ее снова. Но Эйвери этого, очевидно, не знает. Поэтому Драко уехал и оставил даже Скорпа в неведении. И те решили действовать на Драко через сына, однако все случилось куда более удачно, что Драко им оказался не нужен.
— Что-то мы заболтались, крошка, — Роза почувствовала, как растение сильнее сжало ее. — Пей.
========== 29. Обращение ==========
Роза попыталась достать руку из растения, но оно лишь крепче ее сжало.
— Ох, прости, я забыл, — улыбнулся ей Эйвери. — Я помогу тебе.
Роза посмотрела на обездвиженного Скорпиуса, но он все слышал и понимал, в его глазах был ужас. Наверное, Эйвери его специально оставил в сознании. А Роза продолжала не понимать, в чем подвох, Животворящий эликсир ей не может навредить.
— Давай же, — Эйвери поднес ей зелье ко рту. — Тебе станет легче…
Скорпиус не знал, что ему делать. Он отчаянно боролся с заклинаниями и растением, но, казалось, только зря тратит силы. Но чем ближе Эйвери подносил зелье к губам Розы, тем сильнее он пытался вырваться и помочь ей.
Как только он вошел в комнату и увидел Эйвери, Скорп сразу закрыл свое сознание от Розы. Надеялся, что она точно не выйдет из подвала, если не будет чувствовать опасность. Но, кажется, с парализующим заклинанием и передавленными рунами на руке, он не мог открыть ни свое сознание, ни достучаться до ее, чтобы она ни в коем случае не пила это зелье.
Это был не Животворящий эликсир. Хотя на первый взгляд могло так показаться, ведь даже его первая мысль была о нем. Пока он не заметил блики, которое отдавало зелье на свету. Такое умели делать исключительно яды. Скорп не мог сказать, что это за яд. Их можно создать много, подделать их вид под любое зелье. Но замаскировать блики невозможно.
Очевидно, Эйвери их не ждал и подобное предназначалось кому-то другому. Но он сумел быстро повернуть ситуацию в свою пользу. Роза быстро сообразила о серебре в составе эликсира, поэтому и выбрала себя. Но на это и был расчет. Он ее перехитрил, но не его.
Наконец, колба была совсем у губ Розы, и в этот момент внутренний зверь Скорпиуса не выдержал. Он почувствовал, словно его раздирают изнутри. Кости ломило. Он чувствовал, как одежда рвется на нем. Но с этим он становится словно свободнее. Больше ничто не сдерживало его движения. Бешеное сердцебиение, тяжелое дыхание и рык. Горячая кровь. Шерсть. Желание встать на четыре лапы. Желание убить.
— Что за… — Эйвери отскочил от Розы, роняя колбу с зельем на пол, которая разбилась вдребезги, расплескивая содержимое.
Скорпиус зарычал, начав ступать по полу, бесшумно ставя на него лапы. Эйвери с ужасом на лице пятился назад. А Скорпиус, хищно облизываясь, шел к нему.
Это были безумные ощущения. Он много читал об оборотнях, что в моменты превращений они не владеют своим сознанием, не помнят своих близких, поэтому и опасны. Но Скорпиус все понимал. Понимал, что убьет, чтобы спасти Розу, его Розу. Осквернит свою душу, ему больше нечего терять, но ее сбережет.
Он старался не смотреть на Розу. Не хотел видеть шок на ее лице. Или боялся видеть отвращение. Ведь они обсуждали его принятие волка в теории. На практике это оказалось сложнее и темнее, намного темнее, чем он ожидал.
В волчьей крови он чувствовал циркуляцию темной магии. Она формировала злость к этому человеку, требовала его убить. Но Скорпиус хотел этого и сам.
