бы испугался до полусмерти при виде гигантского волка в нескольких метрах от себя.
Кажется, Эмбри окончательно теряет чувство равновесия, а мир разлетается на осколки, когда она падает, теряя сознание. Едва обратившийся в человека Эмбри не успевает поймать ее, приземляется на колени, наплевав на осторожность. Да и что ему сделается? Теперь…
Она шепчет имя. Эмбри не знает, чье, но запоминает на всякий случай.
Прибежавший на его зов Сэм рядом ругается под нос, но Эмбри не разбирает ни слова. Он несет в руках женщину — такую легкую, такую хрупкую и измученную, с залегшими под глазами тенями, синяками, ссадинами и едва ощутимым ароматом крови вокруг — как величайшую драгоценность. И не может отделаться от мысли, что вот-вот, пройдет еще секунда и она просто исчезнет испарится без следа. Как самый желанный сон, как мираж озера посреди пустыни…
— Эмбри, приди в себя! — голос Сэма ввинчивается в уши.
Эмбри скидывает его руку с плеча, волк внутри рычит от раздражения.
Кто-то пытается разлучить ее с ним. Не дождутся! Эмбри с трепетом сжимает руку лежащей на диване женщины, вдыхает ее запах — тумана после дождя, еловых веток и чего-то холодного, продирающего до костей, как… могильный камень. Эмбри, наверное, сошел с ума, но он искренне считает, что пахнет эта незнакомка восхитительно. Но она такая бледная, такая холодная…
Эмбри вслушивается в ровное биение ее сердца, просто чтобы удостовериться — она жива.
— Так, это бессмысленно, — вздыхает Сэм над ухом. — Миссис Колл, требуется ваша помощь!
— Ни слова больше, дорогой, — судя по голосу, мама произносит это с улыбкой.
А в следующее мгновение Эмбри с такой силой огревают по голове полотенцем, что звезды сыпятся из глаз.
— Что… что происходит?! — ошарашенно взирает на окружающих Эмбри, у которого только-только начали прочищаться мозги.
Он сидит на кухне, куда его оттащили совместными усилиями, и постоянно косится в дверной проем. Там виден уголок гостиной, часть дивана и ноги. Ее ноги. Стройные, в изношенных джинсах и темно-синих носках. Эмбри почти сгорает от потребности оказаться рядом, снова услышать ее сердцебиение, удостовериться, что все хорошо…
— Поверить не могу, что выглядел таким же одержимым фриком, — комментирует ситуацию Сэм.
— Ты и сейчас иногда так выглядишь, — на автомате отвечает Эмбри.
За что тут же получает промеж глаз.
— Ай! — Эмбри потирает ушибленное место, но все же переводит — с трудом — взгляд на Сэма. — Это ведь… то самое?
— Да, это то самое, идиотина, — кивает Сэм с недовольной миной.
Новый защитник племени лишь недавно обратился, а уже выведен из строя.
— Ну и попал же ты! — сочувствует почти искренне.
— Что ты имеешь в виду? — Эмбри вновь косится на дверной проем.
— Эта женщина похожа на миссис Поттер… не помню имя. Она пропала в лесу пару дней назад, шериф Свон звонил в резервацию и расспрашивал наших следопытов. Слышал, у нее ребенок есть, вот-вот в школу пойдет, а она сама… в общем, ты не то, чтобы в сыновья, но в племянники ей точно годишься.
— Миссис Поттер, — мечтательно повторяет Эмбри, укладывая голову на скрещенные на столешнице руки. — Тогда я стану для нее самым лучшим племянником…
— О духи, дайте мне терпения! — Сэм трет переносицу и опять принимается ворчать, но Эмбри уже не слышит.
Первый разговор с ней — формально, второй, но все равно первый — хочется отпечатать в памяти навеки. Ее голос хриплый, для него звучит музыкой, волк внутри успокаивается и затихает после первых же фраз. Никогда и ни с кем Эмбри еще не ощущал себя так хорошо, так… правильно. Быть рядом с ней — правильно.
Духи! Как Эмбри жил без нее прежде?!
Эмбри выбегает из дома, когда полицейская машина увозит ее в Форкс, и следует за ней по лесу. Сама мысль о расставании вызывает боль, нестерпимую. Он бежит, пока машина не въезжает в пригород, пока оставаться в облике волка не становится опасно, пока в принципе возможно бежать. А потеряв след среди тысячи запахов, воет от безнадеги.
Он находит ее. Не сразу, но находит, а потом уже не может оторваться.
Эмбри знает, что выглядит одержимым маньяком. Осознает, что скорее оттолкнет свою пару таким поведением, старается держать инстинкты в узде, но в конце концов все равно не может с ними ничего поделать. Он следует за миссис Поттер по пятам, когда удается улизнуть из школы, да из-под бдительного ока Сэма.
Отчаянно хочется подойти к ней, заговорить, снова услышать хриплый голос, заглянуть в глаза… Этого требует волк, это требуется самому Эмбри, как воздух, как вода, без которых человеку не выжить. Но рациональная часть пока держится. Эмбри остается в стороне, безмолвным наблюдателем ее жизни.
А жизнь у нее трудная.
Одна воспитывает сына и зарабатывает тоже сама, без дома, без поддержки близких, без крепкого плеча под боком. О ней сплетничают — Эмбри слышит.
Та самая девушка на кассе, что улыбается ей каждый раз в лицо, за спиной обсуждает такие гадости, что парню хочется ворваться в магазин и разорвать ее, совсем не метафорически выражаясь. Но Сэм бдит. Сэм придумывает ему занятие, «чтобы отвлечь от страданий по благоверной» — прямая цитата. Квилеты в племени продолжают обращаться, Сэму одному за ними не уследить и Эмбри с внутренним недовольством играет в нянечку.
А потом все равно срывается в Форкс по ночам, дежурит под окнами мотеля, старается услышать ее сердцебиение… Когда миссис Поттер начинает возвращаться с работы по темноте, незаметно провожает домой. Мечтает, что однажды он спасет ее от недоброжелателей в одном из переулков, покажет, что на него она может смело положиться и они станут общаться по-настоящему. Затем ругает себя за плохие мысли. Никаких недоброжелателей не нужно, все, что угодно, лишь бы миссис Поттер была в безопасности!..
Проходят дни. Недели. Месяцы.
Эмбри по-прежнему кажется, что он умирает, находясь вдали от пары. С каждым разом от ее дома все труднее уходить, он словно по горящим углям ступает, даже воздух в легких становится другой — тяжелый, ядовитый. Эмбри сходит с ума и стая — уже стая, подумать только — это чувствует.
Сэм хмурится, отчитывает за прогулы и общий убитый вид. Лея упражняется в язвительности, высмеивая его безответную любовь, а сама с завистью косится на Сэма с его возлюбленной и — вот тут Эмбри всегда старается отвернуться и не слушать, не слышать чужие мысли, потому что влезать в эту Санта-Барбару, когда у самого на личном фронте не все благополучно, подобно самоубийству.
Джейкоб обидно шутит, потом понимающе
