К ним подошли родители Скорпиуса. Мистер Малфой был почти точной копией сына, с таким же даже оттенком белых волос, но он зализывал их назад, а не на бок. Мама Скорпиуса вблизи оказалась совсем тонкой, почти эфемерной, у нее были добрые темно-карие глаза и легкая улыбка на благородном бледном лице.
— Миссис Малфой, мистер Малфой, — кивала Петуния, пока друг представлял ее родителям.
— Добрый вечер, — тепло, но устало проговорила мама Скорпиуса. — Пройдемте в дом. Вы голодны?
— Да. Мы очень голодны, — ответил Скорп за всех.
Когда они последовали за взрослыми, он шепнул девочкам:
— Отказываться от стола в первый день посещения — верх неприличия. Придется нам это вытерпеть.
Сестры переглянулись: они обе были белы как мел. Петуния лишь надеялась, что ее вид сойдет за аристократическую бледность, а не выдаст, насколько она перепугана.
Не успела она повернуться к Эдмунду, чтобы попросить его позаботиться о Джей-Джее, как его уже и след простыл, а миссис Хостес с хмурым лицом затворяла огромные входные двери.
— Ужин будет готов через пять минут, — негромко сказала она своей хозяйке.
— Спасибо, — ответила миссис Малфой и указала гостьям и сыну налево. — Твои дедушка и бабушка в малой гостиной, Скорпиус. Познакомь их с подругами. Я на минутку, проконтролирую, — шепнула она напоследок мужу и скрылась за высокими дверями справа, где, очевидно, была столовая.
Не успела Питти как следует разглядеть огромный круглый холл с двойной лестницей и огороженной серебряным забором площадкой на втором этаже, как Скорпиус вслед за отцом потянул ее с Мэгги в гостиную.
Огромная ("И это называется "малая"?!") комната с темно-синими стенами и разноцветными гобеленами была освещена настоящими свечами в изящных высоких серебряных подсвечниках. Сразу от дверей начинался узорчатый мягкий ковер, на котором, сбившись в ровный квадратик, располагались четыре одинаковых небольших дивана, обитые темно-серебристым бархатом. Посередине осиротело стоял пустой журнальный столик. Противоположная от высоких окон стена была уставлена массивными книжными полками, полными старинных фолиантов. Петуния бы похвалила дизайн, но побоялась сморозить глупость.
Напротив дверей сидела женщина с недовольным лицом. Сначала Питти подумала, что она седая, но оказалось, что это очень светлая блондинка. Ее чуть прикрытые глаза с морщинками у внешних уголков выражали одновременно отвращение, усталость и скуку, плотно сжатый рот образовывал ярко-красную линию. Она так высоко задирала подбородок, что Петуния видела ее маленькие, как у змеи, ноздри.
На противоположном диване, спиной к гостям, сидел длинноволосый мужчина. Видимо, необычный платиновый оттенок волос Малфои унаследовали именно от него.
— Познакомьтесь, это мисс Дурсли, подруги Скорпиуса по школе, — холодно оповестил сидящих гостей Малфой-старший и чуть-чуть отошел, давая им разглядеть девочек.
Питти опустила голову, не в силах перебороть смущение. Она чувствовала, как уши наливаются кровью. Мэгги схватила ее за руку и крепко сжала, тоже стоя с опущенной головой.
— Бабушка, — кивнул Скорпиус, запнувшись на первом же слове, — эм, дедушка, это Петуния и Магнолия Дурсли, мои подруги. Они погостят у нас какое-то время.
— Как мило, — сказала женщина, совершенно, по представлениям Питти о бабушках, не похожая на таковую ни внешностью, ни поведением. Ее ледяной тон не соответствовал высказыванию.
Дедушка Скорпиуса встал с дивана и развернулся, упираясь на зловещего вида трость с ручкой в виде змеи. Он был высок и худ, а его бледное лицо со впалыми щеками и сливающимися с оттенком кожи светлыми глазами было похоже на призрачье. Бледный рот с опущенными уголками изогнулся в подобии улыбки, надменный взгляд не продержался на девочках дольше секунды.
— Дурсли? Какая интересная фамилия, — сказала старшая миссис Малфой, пока ее муж, пренебрежительно кивнув в знак приветствия, садился обратно, снова спиной к остальным.
Папа Скорпиуса рукой указал детям на диванчик справа, а сам последовал налево. Когда все уселись — Скорпиус между сестрами, а его отец строго напротив него, — миссис Малфой-старшая сказала:
— Вы знаете Скорпиуса по Хогвартсу, милые?
Питти, сидевшую ближе к ней, обдало холодом. Она так и не осмелилась поднять голову, только кивнула. К ее счастью, Мэгги не стала отвечать.
— Слизерин, я надеюсь?
— Нет… — сказала Петуния.
— Да! — одновременно с ней ответил Скорп. Он дернулся, посмотрев на подругу напугано, залился краской до самых корней волос. — То есть я да, а Петуния нет. Она из Хаффлпаффа, — выдохнул он.
— Пф, — все, что выдал мистер Малфой-старший-старший.
— Конечно, мы не знали, в каком Доме учится наш единственный внук, — хмыкнула следом "бабушка".
— Прости… — Скорпиус все краснел. Питти боялась, что он сейчас лопнет.
— Где твоя мать? Ей положено развлекать гостей, почтивших ее дом. Что за хозяйка…
— Астория распоряжается насчет ужина, мама. — Оказалось, что и Малфой-старший умеет обдавать холодом на расстоянии.
Петуния невольно поежилась. Вечер обещал быть незабываемым.
Они так и сидели молча. Ни Скорпиус, ни его отец никак не пытались разрядить обстановку. Петуния понимала, что не ее присутствие всему виной. Было очевидно, что проблемы в этом семействе начались гораздо раньше ее приезда. Пока она украдкой поглядывала на недовольного незваными гостями отца Скорпиуса, думая, что друг, наверное, когда вырастет, будет выглядеть в точности так же, Мэгги пыталась поймать ее взгляд и что-то спросить. Питти благодарила все небесные силы за то, что сестра не осмелилась ничего сказать вслух.
Через долгие минуты дверь открылась и вошла мама Скорпа. Ни на кого не смотря, она сказала:
— Ужин подан. Прошу в столовую.
Петуния боялась шевелиться. Подняв голову, она увидела, что Малфои, как в каком-то заученном ритуале, построились парами: муж и жена под руку, и чинно друг за другом начали покидать гостиную. Скорпиус, спохватившись, подал руки обеим девочкам и сопроводил их к столу.
Столовая была освещена не в пример гостиной ярко: с высокого потолка свисало три огромных хрустальных люстры. Стол, накрытый серебряной скатертью и украшенный засушенными букетами, был длинным, на массивных ножках, и рассчитан по меньшей мере на дюжину человек. Скорп без вопросов проводил сестер на отведенные им места, пододвинув их стулья, сначала Магнолии, потом Петунии, затем, пока остальные рассаживались, обошел весь стол и сел напротив девочек. Во главе, как и положено, сидел отец Скорпиуса, справа от него мистер Малфой-старший-старший с женой. Мама Скорпа села слева, предварительно кивнув хмурому старому слуге. Тот хлопнул в ладоши, и в гостиную вплыли подносы с едой, ничем, кроме волшебства, не поддерживаемые.
Питти молилась, чтобы сестра не сильно громко всему удивлялась, но Мэгг была слишком напугана. Она краснела под изучающим взглядом бабушки Скорпиуса.
— У вас красивые имена, милые девочки, — наконец сказала старшая женщина, когда перед всеми появились тарелки с томатным супом-пюре.
Петуния, не уверенная, какую из ряда ложечек, лежащих у тарелки, нужно использовать, неловко подняла взгляд и тихо ответила:
— Спасибо за комплимент, миссис Малфой.
"Я забыла добавить "старшая"! — зажмурившись, поругала себя девочка. — Уже поздно добавить это? Она смотрит на меня? Она недовольна? Или зла? Боже, как бы высидеть этот ужин…"
— Фамилия у вас необычная. У меня нет знакомых по фамилии Дурсль, а я знаю очень многих.
— Папа американец, — выпалила Мэгги, все перепутав. Она поняла свою ошибку и уткнулась в тарелку, зачем-то схватив правой рукой нож для резки мяса, который точно не нужен при поедании супа.
— Вот как. А ваша мама?
— Маргарет… в девичестве П-п-п… — Питти похолодела, поняв, что забыла нужную фамилию.
— Пруэтт. Ты вроде бы говорила Пруэтт, когда мы познакомились, — нашелся Скорпиус. Он держал самую большую ложку, и Петуния схватила такую же, но попробовать еду не смела, боясь, что расплескает трясущимися руками.
