и потушить его прежде, чем что-то стало разрастаться.
— Северус… Как это понимать? — спросила Лили.
— Письмо из гильдии зельеваров. Оборудование сломалось, — сказал он.
А перед Тёмным Лордом он как-нибудь выкрутится.
Где-то.
Он лежал ничком, прислушиваясь к тишине. Совершенно один. Никто не наблюдал за ним. Здесь никого не было.
Альбус был не вполне уверен, что он сам здесь есть.
Прошло довольно много времени — а может быть, никакого времени не проходило, — и ему пришло в голову, что он существует, что он не просто бестелесная мысль, потому что он лежит, определенно лежит на чём-то.
Следовательно, у него есть чувство осязания, и к тому же существует поверхность, на которой он лежит.
Придя к этому выводу, Альбус поднялся.
Он опустил руку в карман и вытащил оттуда палочку. Не Бузинную, а ту, которая была у него раньше — перо феникса и рябина.
Он мгновенно захотел оказаться одетым — и оказался. Трансфигурация работала не хуже, чем обычно… Хотя это же не трансфигурация. Здесь нет магии.
Что ж… Он умер. Ожидаемо.
Он проиграл. Прискорбно. Волан-де-Морт победил — невозможно выступить против Тёмного Лорда, не переступив через человеческое в себе. А если ты можешь это сделать, то тогда зачем тебе выступать против Тёмного Лорда?
Он присел в появившемся из ниоткуда кресле и вновь и вновь прокручивал свои воспоминания. Особенного его интересовал последний бой.
Сначала всё шло нормально. Но потом…
В Елене он узнал Лили. Он не смог её убить.
Он сумел разобраться в том, что крестражем является не сам Гарри Поттер, а его череп. Но как это извлечь? Не уболтать же крестраж отделиться от носителя?
Потом он, наколдовав Сферу Истребления, вломился в ритуальный зал.
Там он увидел его. Он управлял источником Слизерина. А ещё он ощущал ненависть, безграничную ненависть к себе — так его мог ненавидеть только Волан-де-Морт.
Цель была поражена лишающим магии заклинанием. Но это был не Волан-де-Морт! Едва цель осталась без магии, а значит, без окклюменции, он начал по её воспоминаниям искать Волан-де-Морта.
И тот явился. С Авадой и фениксом. В нём отчетливо виделся след создателя крестража — в защите он пробил брешь для сканирующих чар.
Его враг получил все три заклятия: лишение магии, лишение памяти, превращение в живой труп.
Атаки демона, которым бы позавидовал Грин-де-Вальд, и каскад гоблинских клинков пришлось принять на защиту. Та пошла в разнос.
А потом…
Нет, он уже понял, что люди сошли с ума. Фламель говорил, что хоть с миром всё в порядке.
Нет, с миром не в порядке! Как Волан-де-Морт использовал Светлую магию? Как? Умом понятно — какой-то кровавый обходной путь, но это… ужасно.
Даже в таких условиях, даже когда было физически больно под обезболивающим от Фламеля, он сумел переломить ход боя.
И тогда явилась Лили Поттер, в девичестве Эванс. Не известно, как она прошла через его защиту, но она сама, добровольно подставилась под его заклятие.
И ему не хватило времени победить Волан-де-Морта.
Проиграв только одну битву, он проиграл войну.
От мыслей его отвлекли чей-то стон и всхлипы.
Он поднялся с кресла и пошёл на звук.
Тогда он встретил его.
Человек из двух половинок. Левая — половина от взрослого мужчины. Правая — от ребёнка. Никаких швов не было видно. Существо пыталось идти к нему, но получалось плохо.
— Зачем ты убил меня? — спросили его.
Существо попыталось его ударить. Альбус давно не дрался на кулаках, с ним не было ни его зелий, ни чар ускорения, но всё это оказалось ненужным.
Существо просто упало и начало корчиться, словно упершись в невидимую стену.
— Кто ты? — спросил Альбус.
— Я жил в пещере. Ты убил меня. И с тех пор мне больно.
Альбус попробовал применить легилименцию. Не вышло, но он неожиданно легко увидел жизнь этого мага. Обыватель, которого Волан-де-Морт пытал, пока тот не сделал крестраж.
Альбус не был трусом. Он никогда не боялся смерти. Но сейчас ему стало страшно. Он думал, что это были крестражи Волан-де-Морта. На крайний случай — крестражи его верных слуг. Но если Волан-де-Морт делает крестражи из других… как?
Камень. Воскрешающий Камень. Там была подделка. Всё подделка. А настоящий Воскрешающий Камень — у Волан-де-Морта.
Альбус захотел вернуться привидением. Может, он расскажет, сумеет предупредить людей… Не вышло. Почему-то не получалось. Слишком большая энергонасыщенность в свете его шумного ухода?
Он всегда боялся собственных ошибок сильнее, чем планов врага, но Волан-де-Морт его перехитрил…
Он думал, что Северус на его стороне. Увидев живую Лили, предположил, что Северус хочет стравить его и Волан-де-Морта, чтобы самому сбежать с Лили. Нет. Всё не так.
Он вспомнил свой разговор с Волан-де-Мортом у дома Краучей. Да, ты действительно умеешь делать невероятные вещи. И не только убеждать всех, что чёрное — это белое.
Что же ты творишь, Волан-де-Морт? Неужели не понятно — эти маги будут здесь мучиться вечно?
Более того… Сейчас это довольно гостеприимное место, но если ты будешь всегда, год за годом, век за веком сбрасывать сюда искалеченные души… Что не могут ни вернуться назад, ни уйти вперёд и обречены вечно торчать между мирами… Не известно, что может произойти, но явно ничего хорошего.
Увы, он уже сделал всё что мог. Ему некого здесь ждать.
Ему пора идти дальше.
Усилием воли он изменил реальность вокруг себя.
Он стоял около точной копии Шармбатона. Только пустой.
Альбус подошёл к фонтану, что сделал Фламель. Работал тот очень просто — туда кидаешь золото, а тот растворяет его, делая воду в себе омолаживающей.
Но сейчас Альбусу хотелось, чтобы фонтан исполнял желания.
В карманах он нашёл только три галлеона. И сколько бы он ни хотел, чтобы их стало больше — не получалось.
С надеждой, что люди когда-то прозреют, Дамблдор достал одну из монеток и кинул первую в фонтан.
— Пусть Северусу Снейпу будет стыдно, — сказал он вслух.
Следом полетела вторая монетка.
— Пусть Элисон Харрис сделает верный выбор.
Осталась последняя монетка.
— Пусть у Волан-де-Морта будет сердце.
Шармбатон распадался, как дым. Альбус шёл дальше. Ему пора. Туда, куда уходят старые люди, чтобы освободить место для новых людей.
POV Министра Магии.
