Северус не ожидал от Кингсли никаких неожиданностей, и потому почти не прислушивался к разыгрываемому спектаклю. Когда подошла его очередь свидетельствовать, скупо ответил на заданные вопросы. Он ждал развязки.
Когда огласили приговор, в зале повисло молчание. Только репортёры бешено скрипели перьями и сверкали вспышками. Снейп, сам того не замечая, стискивал кулаки. Всё будет зависеть от реакции рыжих Уизли, потерявших одного из своего многочисленного семейства в последней битве. Если они не сочтут наказание слишком мягким, то и остальные не станут протестовать.
Ну же, гриффиндорцы, мысленно подбодрил он Поттера и компанию. Публичное наказание розгами чванливого выскочки Малфоя должно показаться вам очень забавной идеей. Подобное унижение будет достойной расплатой за всё, что он успел натворить, и отличным уроком на будущее. И за предстоящий год в Хогвартсе вы неоднократно сможете ткнуть его носом в этот фрагмент биографии.
Гриффиндорцы словно услышали безмолвное воззвание Снейпа. Насмешливо переглядываясь, они медленно поднимались со своих мест, и наконец устроили Малфою издевательскую овацию.
Ну вот и прекрасно... Значит, возражений не будет.
Снейп перевёл взгляд на Драко.
Побелевшие губы сжаты в нитку, на щеках - яркие пятна нервного румянца. Отец же тебя учил, Драко: чистокровному магу полагается быть выше всех на голову и обдавать толпу ледяным презрением. А невербальное silencio - это на всякий случай. Мало ли, что угораздит ляпнуть неуравновешенного юнца в состоянии шока. А вокруг журналисты кишат.
С исполнением приговора решили не медлить - порка была назначена через два дня здесь же, в Министерстве. Можно было не сомневаться, что публики наберётся предостаточно. Все слизеринцы обязаны были присутствовать в принудительном порядке.
Шеклболту нужно красочное шоу в духе французской революции. Символическое ниспровержение аристократии. Театральные постановки - это нестрашно. Слизерин это переживёт.
* * *
Малфой не появлялся долго. В спальне давно уже царил первозданный порядок. Снейп уже подумал, не началась ли там у Драко истерика по второму кругу, как дверь распахнулась и мальчишка вышел из ванной, порозовевший и с мокрыми волосами.
- Извините, профессор. Я заставил вас ждать, - без малейшего раскаяния в голосе сообщил юнец.
Снейп молча кивнул.
- А это же была ваша идея, да, профессор? - с весёлым отчаянием в голосе спросил Драко. - Я уверен.
- Моя, - согласился Снейп. - Вы предпочли бы Азкабан?
- Разумеется.
- Я так и подумал.
Помолчали. Драко сел на кровати, по-турецки поджав ноги.
- И полное восстановление в правах, да?
- Да. Через два дня после наказания вернут палочку. Вернётесь домой, к матери.
- Долго торговались?
Снейп усмехнулся:
- Вообще не пришлось. Поттер сам выбил из министра эти условия. У него что, невеста в Слизерине?
- Не представляю.
Напускной бравады Драко хватило ненадолго. Он ссутулился, передёрнул плечами.
- Профессор, я не смогу... Я лучше умру...
Вот только всхлипываний не хватало. Никакого самообладания. Совершенно непонятно, как этот слезливый балованный сопляк может быть сыном гордого сноба Люциуса.
- Мистер Малфой, возьмите себя в руки, - прошипел Северус. - Умереть вы сможете и потом, если уж так хочется. Ваших познаний в зельеварении вполне достаточно, чтобы сварить себе цикуту. Министерству требуется показательная порка кого-нибудь из старших слизеринцев, чтобы всех остальных можно было благородно простить. В силу объективных причин, и они вам хорошо известны, ваш зад интересует их в первую очередь. Но если это будет невозможно, следующая на очереди - мисс Паркинсон. Вам это безразлично, Драко?
Мальчишка пробормотал что-то неразборчиво.
- А судьба вашей матери вам тоже безразлична? А род Малфоев, которым вы так гордитесь? Оставите его без наследника?
- Как вы думаете, сэр, - мальчишка вскинул голову так стремительно, что слёзы, сорвавшиеся с его ресниц, долетели почти до Снейпа. - Найдётся ли после этого в Британии хоть одна чистокровная девушка, которая согласится стать моей женой?
- Я не исключаю этого, Драко, - сказал Снейп уже мягче. - А в семейном кодексе Малфоев записано, что вы можете взять в жёны только англичанку? Что мешает вам привезти невесту, например, из Франции?
Малфой не нашёлся с ответом. Но хоть всхлипывать перестал.
- Мистер Малфой. От вас требуется только красиво выйти перед публикой. Самому вам даже брюки расстёгивать не потребуется. Успокаивающее и обезболивающее примете заранее, за полчаса. Обезболивающее я сварю сам, боли будет ровно столько, чтобы наказание выглядело правдоподобно. И не нужно держать лицо, Министерству нужен не герой, а перепуганный ребёнок.
- Зачем?
- Очевидно, чтобы продемонстрировать публике, что вы не опасны.
Малфой фыркнул.
- Какая нелепость...
- О политике Министерства мы с вами поговорим в другой раз. А завтра с утра я желаю видеть вас на завтраке.
Драко кивнул.
Снейп мысленно поздравил себя с окончанием воспитательной беседы и протяжно вздохнул - тоже мысленно. Ему уже не впервые приходило в голову, что Амбридж во многом была права.
Профессор тоже терпеть не мог детей.
Глава седьмая. Драко.
Вопреки классической английской традиции воспитания детей с розгой в руке, отец меня никогда не бил. Смешно сказать, в Хогвартсе почему-то сложилось обратное мнение. Видимо, так было легче смириться с привилегиями и бонусами, данными мне вместе с фамилией: может, Малфой и родился с серебряной ложкой во рту, зато отец регулярно полирует трость о его нежную шкурку.
Полная чушь. У отца были другие методы воспитания.
Но его всегда раздражало, что я плохо переношу боль. Плохо - это ещё мягко сказано. Мой болевой порог был чуть выше нуля. Отец считал это проявлением изнеженности и безволия.
Хотя иногда от этой слабости бывали и плюсы. Тёмный Лорд, щедро угощавший круциатусами провинившихся приближённых, меня подобным наказанием не баловал. Пару раз попробовал, а потом перестал - я терял сознание, не успев даже мяукнуть. Никакого интереса... Так что дело было вовсе не в моих прекрасных глазах и не в отцовских заслугах.
После визита Снейпа рыдать мне расхотелось. Да и дед, вернувшийся на свой портрет, хмуро велел «подобрать сопли». С отцом у меня связи не было. Я решил, что если уж дед не кричит, что я должен скорее перерезать себе горло, чем подвергнуться публичной экзекуции, то и отец вряд ли упрекнёт меня в этом.
Выгоду надо извлекать из любой ситуации, даже из самой паршивой. И формировать общественное мнение лучше самому. За завтраком я пересказывал всем желающим вчерашний разговор с директором - разумеется, только те его фрагменты, которые были выгодны мне. Нещадно перевирая и приукрашивая.
В итоге, картинка выглядела уже не как «Малфой наконец допрыгался», а принципиально иначе - «благородный герой жертвует собой ради всего факультета». Однокурсников такой сказочкой не проведёшь, они меня неплохо успели узнать, а вот мелкота всё скушала, не поперхнувшись. Даже Пэнси, услышав, что её кандидатура на роль жертвы была в списке под вторым номером сразу после моей, в растерянности захлопнула рот и молчала до конца завтрака.
Снейп молча усмехался за преподавательским столом. До него, надо полагать, доносились фрагменты моей интерпретации событий. Но возражать он и не собирался, подобные мелочи его не волновали.
Заняться в школе по-прежнему было нечем. Толпа скучающих подростков могла додуматься бог весть до каких развлечений, так что Снейп велел нам идти на квиддичный стадион. Проводить отбор в команду на следующий сезон, раз уж придётся провести в школе ещё год, тренироваться, только не дурака валять. Мадам Хуч вызвалась приглядеть за нами, Флитвик и Синистра пошли просто так - тоже от скуки. Все, кто не пробовался в команду, заняли места на трибунах, а мы пошли переодеваться и за мётлами.
На место ловца в следующем учебном году пробовались трое: я, Харпер - он заменял меня как-то на шестом курсе, - и Мэл Бэддок. Отбор был в условиях, максимально приближенных к боевым: пока охотники, загонщики и вратари сражаются вокруг колец, мы гоняемся за снитчем. Кто больше снитчей поймает, тот и займёт место в команде.
...Увлеклись мы так, что пропустили обед. Но директор не стал нас дёргать из-за такого пустяка, хотя сам пришёл на стадион, не найдя никого из учеников в Большом зале. Сел на трибуне и наблюдал за отбором до конца.
Закончили мы со счётом шесть-четыре в пользу Мэла. Харпер так ни разу и не поймал снитч.
Бэддок с недоверчивым восторгом смотрел на меня:
- Чёрт... Я обыграл Малфоя... Я обыграл Малфоя!.. - завопил он на весь стадион.
Я невольно расссмеялся. Мне нечего было противопоставить этому ликованию. Оставалось только наплевать на собственный запрет целовать его и прижаться сухими губами к его вспотевшему виску.
