— Ты только…
— Я беременна! — едва не подпрыгнув, радостно провозглашает Сигюн с улыбкой от уха до уха.
Локи вымученно прикрывает глаза рукой, прячась от пяти пар ошарашенных глаз. Ну вот куда лезть вперед мужа, а?.. Хоть и прошла тысяча лет, и Тор с Сиф вроде как примирились с замужеством дяди и племянницы, у Локи были все еще некоторые сомнения по поводу того, как брат и невестка отнесутся к тому, что скоро станут бабушкой и дедушкой. М-да… как-то все у их поколения пошло наперекосяк и слишком быстро… Один вот с Фриггой до такого титула даже не дожили. Локи спешно натягивает на лицо одну из своих поистине трикстеровских улыбочек, почувствовав на себе так хорошо знакомый тяжелый взор.
— Не смотри на меня, — картинно вскидывает он руку. — Без понятия, как так получилось!
— Вам объяснить, дядя? — усмехается Магни, уличив шанс поддеть родственничка.
Локи едко скалится.
— Спасибо, мелкий Торсон, обойдусь.
— И… какой срок? — первая отходит от шокирующей новости Сиф.
— Месяц, — Сигюн лучезарно улыбается, найдя поддержку в заинтересованности матери. — Мы решили немного повременить с объявлением. Кое-кто уж слишком настаивал навестить альвхеймских целителей, — она с усмешкой косится на мужа, только сильнее прижимаясь к нему.
— «Целителей»? — встревоженно переспрашивает Тор. — Какие-то осложнения?
— К счастью, нет, — хмыкает Локи, прекрасно понимая повод волнения.
Кровосмешение двух противоположных рас и у него самого вызывало некоторые страхи и опасения. Тело асиньи могло просто-напросто не выдержать беременности от йотуна. Но то, чего Локи боялся куда больше и о чем никому и ни за что не признается, — что этого вообще могло не произойти. Никогда. Чисто по шутке природы и несостыковке генов.
— Мог бы отправить Сигюн и к врачевателям Асгарда, — хмуро сводит брови Тор. — Она все-таки моя дочь.
— А Альвхейм — центр сосредоточения магии в Девяти мирах, — язвительно перебранивается Локи. — Как думаешь, кто более компетентен: целители альвов или врачеватели асов?
— Хватит спорить без толку! — Сигюн ребячливо фыркает, заставляя окружающих невольно улыбнуться.
— Вот и какой ей ребенок, если она сама… — начинает свою песню Труд, но тут же замолкает, получая два братских тычка под ребра.
Уж сегодня они не позволят младшей сестре покрасоваться своим взрослым видением мира перед родителями за счет инфантильной старшей.
— Два ребенка, — поправляет с ухмылкой Локи, сам над собой потешаясь, и притягивает Сигюн к себе на колено. — Их два.
Он встрял в два раза сильнее, чем мог представить. Что ж, он старался.
— Близнецы? — удивленно округляет единственный глаз Тор. И Сигюн с Локи в унисон кивают. — Надеюсь, они пойдут в Сигюн. Иначе Девять миров два новых тебя не выдержат.
Магни и Моди прыскают со смеху, а Сиф и Труд ограничиваются сдержанными улыбками. Да уж.
— К твоему глубочайшему сожалению, братец, это два мальчика. И что-то мне подсказывает, что твои жуткие чаяния оправдаются.
— О, боги… — заранее стонет Тор, понимая, что все их проделки придется разруливать не иначе как ему — новому Всеотцу.
— Они даже не родились, а вы уже навешали на них ярлыков, — качает головой Сиф. — Мужчины.
— Значит, через девять месяцев я стану дядей? — с энтузиазмом интересуется Магни.
И Локи лукаво скалится.
— Не-а. Кузеном.
Магни возводит глаза к небу под приглушенные смешки. Нет, ну серьезно… Что, даже сейчас?
— Удивлен, что ты так легко принял эту новость, брат.
— А что я должен делать? — пожимает плечами Тор. — Бить тебя, как минимум, уже тысячу лет как поздно. К тому же не могу я по случайности оставить дочь вдовой с двумя детьми, — он усмехается. — Ты вон какой хилой за эти годы в своих льдах стал. Забить ведь ненароком могу.
— Папа! — возмущается Сигюн, вызывая в родителе только показную невинную улыбку.
— Сначала пробейся через толщу моей магии, — елейно парирует Локи и картинно хмурится в задумчивости. — Как же там было… О! «Умом я никогда этого до конца не приму», да?
— Вот умеешь же ты все испортить… — фыркает Тор.
Локи тихо посмеивается своим привычным шуршащим смехом и выдает предельно довольное:
— Конечно. Я ведь трикстер. Это мое призвание.
Он внезапно поворачивает голову и намеренно пылко целует улыбающуюся Сигюн, впервые настолько открыто выражая свои чувства перед семьей к этой маленькой рыжей бестии. И она отвечает с не меньшей отдачей, зарываясь своими крохотными тонкими пальчиками в его длинные волосы с первой проседью на висках. Как он и говорил Старку когда-то: их разница будет заметна только через тысячелетие. Длинное, насыщенное тысячелетие…
Они переживают за него многое. Обустройство Йотунхейма, косые взгляды первые сто лет, затем амнистию Асгарда. Они не могут высидеть долго в мертвом мире, погрузившемся во тьму, и постоянно путешествуют по другим, включая те, что были далеко за пределами галактики Иггдрасиля. Спасибо украденному в свое время Тессеракту. …Они встречаются с рождением новой жизни в лице братьев и сестры Сигюн, и с затуханием оной. Мидгардцы оказываются так недолговечны… Пожалуй, Локи даже немного грустит. К Старку и Питеру за время дипломатических разъездов он успевает привязаться. …Локи наконец-то завершает обучение Сигюн магии и сам познает кое-что новое. Она становится магом света, совершенной в преломлении частиц тепла и создании из них абсолютно любой формы. А он пересиливает себя и изучает в себе ненавистную часть йотуна. Магия льда и холода для мира ледяных великанов оказывается весьма полезной. Да и Ларец Вечных Зим открывает для своего владельца куда больше возможностей. Локи готов поклясться, гордо вскинув голову, что бывшие правители Йотунхейма, обращавшиеся с магией на примитивном уровне, ни о чем подобном даже не догадывались. …Они оба стареют. Нет, не так. Стареет он. К лицу прибавляется пара новых морщин, которые Локи первое время прячет с помощью магии, но стоит Сигюн найти у него седой волос, понимает, что против времени не пойти. Да и маленькая рыжая бестия не особо и обращает на это внимания. По своей судьбоносной наивности, конечно же. Локи так думает. Но Сигюн видит. Видит, но понимает, что ей в общем-то все равно. Она ценит его не за внешность. Она любит его за другое. За то, что раз взявшись, он уже не перестает ее учить. Учить не только магии, но куда большему. Учить жить.
Локи и Сигюн заходятся смехом сквозь поцелуй, уловив страдальческий дружный стон, умоляющий их остановиться. Она стыдливо утыкается маленьким носом в его шею, а он растягивает тонкие губы в широкий саркастичный оскал, стоит глазам с плещущимся озорством встретиться с видом пяти передернувшихся родственничков. Все-таки это неимоверно забавно: играть на стольких гранях неправильного сразу. Верно?
— Ну вот и чего вы так реагируете? — ухмыляется Локи. — Как-то же дети у нас получились.
— ЛОКИ! — хором прикрикивают на него.
И он улыбается своей фирменной кривой улыбкой.
— Что?
