Как только Регбист исчез из холла, Андронов, мысленно хлопая в ладоши, закрыл журнал и деловитой поступью направился претворять возможность в действительность.
Одним духом взлететь по лестнице на седьмой этаж ему не удалось — и годы были уже не те, и выкурено было немало, начиная папиросами из жестяного заветного портсигара и кончая разными заграничными сигаретами. Добравшись до своего коридора, Андронов остановился, чтобы чуть-чуть отдышаться — нечто подобное пришлось ему как-то раз испытать… внутри металлического яйца… Постоял, отдуваясь, несколько секунд и устремился к своему номеру, на ходу расстегивая куртку. Кто знает, как долго будет отсутствовать Регбист? Может, вода покажется ему слишком холодной или тяжелый желудок помешает заплывам… Потянет, понимаешь, на дно.
Андронов тоже испытывал тяжесть, только не в желудке, а в мочевом пузыре. Поэтому, прежде чем приступить к делу, заскочил в туалет-душевую. Потом забрал с холодильника сумку и прошел в комнату. Бросил куртку на постель, оставшись в свитере. Уже смеркалось, однако Андронов не стал включать свет и быстренько извлек из сумки инструменты: элегантную «фомку» — мечту любого взломщика и тонкую неприметную «удочку» величиной с огрызок карандаша. С ее помощью можно было определить местонахождение «паучков» и отцепить их миниатюрные лапки от ткани. На всю операцию должно было уйти не более пяти минут.
Захватив инструменты, он открыл застекленную дверь за портьерой и вышел на лоджию. Перелез через перегородку между номерами — и сразу обнаружил удобный расклад. («Фрагмент!» — внутренне улыбнулся Андронов.) Дверь в комнату Регбиста была приоткрыта. Любил, видимо, Регбист проветривать помещение, где ему предстояло ночевать. Андронов тут же бросил не понадобившуюся «фомку» на свою половину лоджии и вошел в семьсот девятый номер, стараясь на всякий случай ступать потише. Хотя в номере, конечно же, никого быть не могло. Но привычка, привычка…
Номер оказался копией его собственного. На столе россыпью лежали яблоки и две книги. Возле кровати стояла сумка, полуприкрытая пустым пакетом из «адидасовского» магазина, а на подушке, беспомощно раскинув рукава, распростерся тонкий серый свитер. Андронов сразу выделил главное — брюки на спинке стула, свисавшие из-под пиджака. Точка. Больше его ничего не интересовало.
Быстро отвинтив колпачок «удочки», он переместил пиджак Регбиста на стол, а брюки разложил на полу. И сноровисто приступил к делу. Индикатор «удочки» без труда обнаружил всех трех «паучков», потом в ход пошел крошечный «крючок» — и подслушивающие аппаратики один за другим были переправлены в капсулу «удочки».
Все. Дело было сделано. Трубач мог трубить отбой. Расседлывайте коней, товарищи, рассаживайтесь у костров. Сейчас будет хороший ужин. Роскошный ужин в ресторане, а не тот несчастный хот-дог…
Андронов мысленно пожал самому себе руку. Убрал «удочку» с добычей в задний карман джинсов и принялся приводить все в прежний вид — Регбисту незачем было знать об этом несанкционированном проникновении. Поднял брюки с прохладного линолеума, аккуратно сложил по стрелкам — как было — и повесил на спинку стула. Забрал со стола пиджак, придержал покатившееся яблоко, вернул на место и остановил взгляд на книгах. Собственно, там лежала только одна книга — карманного формата, с цветной обложкой. Приобретенная, видимо, во время недавнего хождения Регбиста по здешним магазинам.
«Стажеры».
Андронов удивленно хмыкнул: Регбист тоже был поклонником АБС.
А второй предмет, сначала принятый за книгу, оказался не книгой, а солидной по толщине синей записной книжкой, из которой высовывались уголки каких-то бумажек.
Андронов повесил пиджак Регбиста поверх брюк и подумал, что стоит, пожалуй, глянуть на записи — мало ли что… Информация вещь полезная, даже местные таксисты это понимают. А если еще ее можно добыть без всякого труда и бесплатно — достаточно лишь протянуть руку…
Он протянул руку и взял записную книжку. Начал листать с конца, выпуская края страниц из-под большого пальца левой руки.
Фамилии… Имена… Адреса… Цифры — номера телефонов… Какие-то расчеты… Некоторые вложенные бумажки оказались визитными карточками, другие — невразумительными записями, сделанными разным почерком и разной пастой. Незнакомые фамилии. Незнакомые адреса. Незнакомые номера…
А потом — словно иголка воткнулась в сердце. За ней вторая. Третья. Чувствуя, что его бросает в жар, Андронов, теперь уже двумя пальцами правой руки, перевернул еще несколько страниц — и получил очередные болезненные уколы. Затаив дыхание, он открыл первую страницу с личными данными владельца: имя, фамилия, адрес, паспорт, телефон домашний, телефон рабочий, факс, «мыло»… И застыл статуей «Аллегория изумления».
Оцепенение его, впрочем, длилось недолго. Бросив записную книжку на стол — причем, совершенно не заботясь о том, чтобы она угодила именно на то место, где лежала раньше, — Андронов запустил руку во внутренний карман пиджака Регбиста и вытащил паспорт. Открыл, взглянул — и положил обратно. Произнес выразительно:
— Тудыть твою в душу!
И пошел к лоджии, чуть покачивая головой из стороны в сторону и не в состоянии еще осознать смысл и значение этой новой для него информации.
Он ведь, оказывается, знал этого человека. Хоть и заочно, — но знал. Перебравшись к себе, Андронов машинально поднял с бетонного пола лоджии «фомку». Подошел к перилам и принялся отрешенно смотреть на городские кварталы, которые уже теряли очертания в подступающих сумерках. Мысли его были беспорядочными, как броуновское движение, и ни одну из них пока не удавалось не только ухватить, но даже притормозить.
В собственном номере, куда Андронов вернулся, простояв на лоджии минут пять, его подкарауливала еще одна неожиданность. Причем отнюдь не из тех, которые называют приятными. Неожиданность явилась в виде двух молодых людей специфической породы — с квадратными подбородками, сплющенными ушами и крепкими шеями. И униформа у них была стандартной — темные куртки и джинсы. Один бычок сидел на стуле, расставив слоновьи ноги и положив руки на стол. Перед ним лежало раскрытое удостоверение, изъятое из куртки Андронова. И раскрытый паспорт, изъятый оттуда же. А бумажник Андронова, безусловно, уже перекочевал в карман бычка. Второй устроился на тумбочке в изножье кровати, у дальней от Андронова стены комнаты. В руке у него был не какой-то там примитивный кастет или нож, а добротный пистолет. Не газовая игрушка, не пугач, а самое настоящее боевое огнестрельное оружие — это Андронов определил сразу. Определил — и застыл возле портьеры, понимая, что деваться ему некуда. Не прыгать же с седьмого этажа в надежде, что вдруг при падении прорежутся крылья.
— Вот такой фрагмент, братан, — жирным голосом сказал сидевший у стола подручный Аптекаря. (В том, что к нему пожаловали именно подручные Аптекаря, Андронов не сомневался.) — Не думаю, что к твоему счастью. — Он постучал толстым коротким пальцем по удостоверению. — Липа?
Слово «фрагмент» оказалось для Андронова подобным вспышке, которая все осветила и прояснила.
«Ай да девица-красавица, — подумал он. — Не только на флешмоб ты способна, оказывается. И пьянка работе не мешает».
И еще он подумал, что его командиры там, в Москве, недооценили противника. Аптекарь подготовился к возможному появлению «хвоста», и пока он, Андронов, пас Регбиста, ребятки Аптекаря пасли его самого. Охотник сам стал дичью. Вряд ли, конечно, они вычислили его прямо на вокзале — скорее уж, здесь, в гостинице… Впрочем, теперь это не имело значения. Главное — вычислили, главное, что Аптекарь предусмотрел вариант с тем кафе и разместил там девицу-красавицу. И она, забирая сигареты из его, Андронова, куртки, прицепила «паучка»… Причем, в отличие от него, Андронова, прослушку вели сразу же (он такого задания не получал) и были в курсе всех его разговоров.
Что с ним собираются делать, Андронов не знал, но мог предполагать — и все предположения были грустными. Для него. Ситуация сложилась не самая выгодная… однако не безнадежная. Приходилось с шашкой на пулеметы ходить, и удачно ходить, и вряд ли тот второй, с пистолетом, прямо так вот сразу затеет пальбу. Не кино же, в конце концов! Ох, не вовремя явились сюда ребятки Аптекаря — не с ними сейчас надо бы разговоры разводить, а пообщаться с этим… Регбистом… Обязательно пообщаться!
Все эти размышления заняли две-три секунды, не более — Андронов думал обо всем одновременно, да еще и успел прикинуть расстояние до каждого из непрошеных гостей. До ближнего получалось четыре шага, до дальнего — шагов семь. Вполне приемлемая дистанция, если действовать с умом, хладнокровно. Хотя пулю в живот или прямо в лоб можно было, конечно же, схлопотать запросто.
