олухи и подавно ничего не поймут, — принц Чан отошел на шаг и сунул руку в плащ, достав оттуда свернутую бумагу. — Значит, слушайте сюда, мелкие. Мне нужно быстро бежать из замка, пока сюда не явилась стража. У меня нет времени, чтобы все вам объяснить, здесь написано все, что вы должны знать. Уничтожьте эту бумагу, когда прочтете и запомните наизусть, все ясно? Азула? — сказал Чан, держа в руках бумагу с указаниями.
— Мы все сделаем, Чан. — неожиданно твердо для своего возраста произнесла Азула и взяла бумагу, спрятав ее в своей одежде. А затем не выдержала и, обняв брата, заплакала. Чан был единственным человеком, кроме матери, при котором Азула позволяла себе заплакать. Зуко тоже еле сдерживал слезы, понимая, что уход брата нельзя предотвратить.
— Куда ты отправишься? — спросил Зуко, собрав всю свою волю в кулак.
Чан же, отвлекшись от успокоения Азулы, улыбнулся брату:
— Попутешествую года два-три, повидаю мир. Обзаведусь связями, может выучу пару-тройку новых стилей боя. Мир велик, и я точно найду занятие по душе.
— Не бросай нас, — тихо-тихо прошептала Азула, просяще смотря на старшего брата.
— Не могу, мелкая. Прости, но это единственный выход, — сказал Чан, отцепляясь от сестры и поправляя свой дорожный плащ. — Проследи, чтобы Зуко не вляпался в очередную неприятность, — попросил он Азулу, смотря прямо ей в глаза. — Обещаешь?
— Обещаю, — уже тверже ответила Азула, хотя слезы продолжали капать из ее янтарных глаз.
— Позаботься о сестре, — сказал он брату и, не дождавшись внятного ответа, посуровел. — Обещай! — строго посмотрев на Зуко, потребовал Чан.
— Обещаю, — выдавил из себя Зуко, приобняв Азулу за плечи.
Чан кивнул и, поправив лямки своего вещь-мешка на плечах, направился к выходу. Он уже почти вышел из комнаты, когда вдруг остановился и, посмотрев на брата с сестрой, сказал:
— Мое последнее наставление вам. Теперь в этом дворце у вас двоих есть только вы двое. Не доверяйте никому, что бы они вам ни говорили. Ни Озаю, ни Айро. Доверяйте только друг другу и будьте едины, как Инь и Ян.
Сказав это, Чан Мин вышел из комнаты и отправился на выход из дворца. Правильно ли он делал, покидая их сейчас, когда мама исчезла в неизвестном направлении, а у отца стала проявляться мания? Принц не знал. Единственное, что он мог сделать, это поведать ту ужасную историю, случившуюся с королевской семьей из-за их отца. Его брат и сестра были уже достаточно большими, чтобы понять причины случившегося. А ему нужно было спешно покидать дворец, пока придворные лизоблюды не убедили отца показательно его казнить, как ущербного. С них сталось бы представить случившееся как милосердие к мучившемуся от отсутствия дара к покорению огня принцу, хотя подобным Чан Мин отродясь не страдал. Уже выйдя с территории дворца, Чан Мин стал думать, куда ему направиться в первую очередь. Перед ним был целый мир и затишье на всех фронтах на несколько лет. Куда же направиться?
center***/center
А пока принц Чан выбирал себе направление, Зуко и Азула заперлись в их покоях и раскрыли письмо брата.
«Милые мои мелкие. Вы даже понятия не имеете, насколько мне тяжело сейчас писать об этом. Я ухожу в изгнание. Но обо всем по порядку. В тот день, когда мы узнали о смерти Лу Тена, я случайно услышал разговор, произошедший между нашим отцом и дедом. Отец набрался наглости и требовал назначить себя наследником. Азулон был в ярости и объявил, что он не может предать своего наследника и одного из детей, то есть нас, казнят, дабы Озай познал всю ту боль, что чувствует Айро. Я не понял, о ком из нас идет речь, но само это предложение привело меня в ужас. К счастью или к несчастью, но этот разговор подслушала и наша мать, Урса. Я был достаточно быстр, чтобы дойти до нужного мне слухового окна и подслушать уже ее с отцом разговор. Наша мать, в обмен на жизнь одного из нас, согласилась отравить Азулона и помочь отцу написать ложное завещание, подтвержденное печатью Хозяина Огня. Взамен, она пообещала в ту же ночь покинуть столицу и уйти так далеко, как сможет».
— Мама была у нас в комнате… той ночью, — на грани слышимости прошептал Зуко, а Азула повернулась к нему. — Она поцеловала тебя, затем подошла ко мне и сказала: «Никогда не забывай, кто ты такой».
Азула ничего не ответила, лишь крепче перехватила бумагу и углубилась в чтение.
«Я попытался остановить ее, но она была непреклонна. Единственное, что она сказала мне, это то, куда можно писать письма. Внизу бумаги вы увидите зашифрованный адрес и ключ к шифру. Используйте его, чтобы писать ей и мне письма. Так, о чем я? Ах, да. После похорон Азулона, отец позвал меня для разговора. Он долго смотрел на меня. Нас было двое в его покоях. Он сказал, что не может позволить непокорителю занять трон. И какими бы я достоинствами ни обладал, не видать мне трона. Но он решил обезопасить и меня и себя от придворных. Слишком уж много при дворе тех, кто вполне готов отправить меня в чертоги Агни, лишь бы я не взошел на трон. Поэтому и случилось это представление в тронном зале.
Я хочу, чтобы вы знали. Отец хоть и заставил нашу мать покинуть дворец, но меньше всего хочет видеть смерть своих детей. Не высовывайтесь, и все будет хорошо. Я знаю, наш отец не подарок. И мне горько оставлять вас с ним во дворце. Но мне хочется верить, что я не совершаю ошибку.
Я дописываю это письмо в спешке, пока вы бежите к моей комнате. Запомните: у вас двоих есть только вы двое. Никому не доверяйте во дворце. Будьте опорой друг другу. И, главное, не провоцируйте придворных. Ни за что.
Я верю в вас, мелкие. Я верю и надеюсь на вас. И уверен, что скоро мы встретимся. Ваш старший брат, Чан Мин».
Перечитав письмо несколько раз и запомнив шифры и адреса, Азула и Зуко сожгли его и стали думать о сложившейся ситуации. Зуко не испытывал сомнений. Если брат
