Нет, — твёрдо прокричала дворфийка, — если бы я могла справиться с чем-то без тебя, то сделала бы это, так что кончай жечь свечи и спускайся сюда.
Пока двое обитателей обсерватории переругивались между собой, младенец вёл себя неестественно тихо, не плакал, не кричал, а только наблюдал за происходящим. Когда с верхних этажей башни спустился мужчина, чей голос был слышен ранее, стала понятна причина лёгкой неприязни между ним и женщины дворфа, ведь звездочётом оказался старый даже по меркам своей расы эльф в свободном балахоне.
— Вот, полюбуйся, что нам подкинули, — тут же распалилась дворфийка, — младенца!
— Я вижу, — подслеповато щурясь, ответил эльф, — и судя по всему не просто младенца, а младенца-аасимара. Хм, если ещё точнее, то поцелованного музой.
— Я это без тебя вижу, старый дурак, — всё больше распалялась женщина, — вот только что с ним теперь делать⁉ У нас же нет, нечем его покормить, не во что одеть!
— Дааа, — протянул эльф, уйдя куда-то в свои мысли, — надо что-то делать…
— Тьфу на тебя, отрыжка слизнекамня, никакой пользы, — может ты знаешь какие-нибудь заклинания или ещё что, чтобы найти его родителей, уж я то им устрою!
— Нет, ничего такого я не знаю, — флегматично произнёс эльф, — но мы можем попробовать дать объявление в городской листок, может его кто-нибудь потерял?
— Ой, старый дурень! — сокрушалась дворфийка, — Ладно, можешь возвращаться к своим звёздам, а я что-нибудь придумаю.
— Я знал, что ты найдёшь выход Хильда, — слегка улыбнулся эльф, непонятно от чего, от того, что от него отстали, или от того, что ситуация разрешилась.
— (дворф.) Так, надо молоко, желательно не животное, — быстро затараторила себе под нос Хильда, — надо нанять кормилицу, а то я старовата для чего-то такого, но где её найти? Точно, у Эмбер в квартале недавно родился сын, а сиськи у неё такие, что на двоих хватит, поговорю с ней, может она согласится… Что ещё, одежда. Ну, тут я сама разберусь. Пелёнки и прочее… Найму прачку, заодно и мне работы меньше.
В раздумьях, дворфийка металась по всему обширному залу, располагавшемуся у входа в башню и автоматически укачивая младенца. Закончив набрасывать план действий, она замерла на месте, и посмотрела на задремавшего младенца.
— Осталось придумать тебе имя, вот только какое… Сам ты тяжёленький и крепкий, значит вырастешь сильным… Хм… придумала, будешь ты Эриком, таким же сильным и могучим как скалы!
Как только было озвучено его новое имя, младенец скинул с себя остатки сна и широко открыл глаза. Хильда Лёгкая Шаг, готова была поклясться, что прочитала во взгляде младенца один единственный вопрос: «Да ладно!» Но быстро себя успокоила, ведь такие маленькие дети ещё не могут внятно мыслить, а значит — ей просто показалось.
— До рассвета осталось несколько часов, — задумчиво проговорила Хильда, — как только рассветет, отправлюсь в квартал к сородичам. Ты же потерпишь эти пару часов? — задала она вопрос младенцу в своих руках.
Но тот ничего не ответил, и не потому, что не мог или не хотел, а потому что уже давно крепко спал.
Снова пережить детство было… сложно.
Полная беспомощность, почти не работающее зрение, так ещё и полное непонимание того, о чём вокруг говорят. Время шло, я добросовестно питался, пачкал пелёнки и понемногу рос, открывая новый для себя мир.
Первым открытием стало то, что живу я в одном из храмов Дезны, который совмещал в себе функции гостиницы для прихожан, оранжереи для разведения бабочек, обсерватории и собственно священного места. Из-за специфики веры в Великую Мечтательницу, в самом храме на постоянной основе проживало всего двое… разумных, которые были слишком стары чтобы путешествовать по миру, но продолжали служить своей богине.
Дворфийка Хильда, ответственная за поддержание храма в чистоте, готовила еду всем его обитателям и гостям, ухаживающая за колонией шелкопрядов и поддерживающая популяцию священных мотыльков, и, помимо всего прочего, проводила со мной почти всё своё свободное время. Брала меня она с собой и за пределы храма, когда наведывалась на рынок или к сородичам, которые компактно проживали в районе Чужеземцев, там меня тискали молодые дворфийки, слегка за 80, и всегда с удовольствием кормили грудью. Не то, чтобы я был против, но подобное отношение казалось мне немного странным. Впрочем, место где проживало большинство дворфов Абсалома, как никакое другое напоминало мне о доме: вечный перестук молотов, запах раскалённого металла и сгоревшего угля, ну и куча относительно огромных бородатых мужиков и плотных женщин, с покрытыми трудовыми мозолями руками. Будь они раза в два выше, и совпадение с Залом Титанов было бы стопроцентным.
Помимо Хильды, в храме Дезны проживал эльф по имени Каэль, звездочёт и волшебник, который заодно считался настоятелем храма, вот только я за первый год своей жизни видел его всего пару раз. Причиной тому было то, что он проводил все ночи напролёт наблюдая за звёздами, а днём спал. При свете дня за первый год жизни я видел его всего трижды: во время праздника Высвобождения Махаона в первый день осени, когда все обитающие в оранжерее бабочки были выпущены на свежий воздух и, казалось, заполнили собой всё вокруг. Второй и третий раз Каэля я видел на ритуале Звёздной Пыли, в дни летнего и зимнего солнцестояния, когда вокруг храма зажгли множество костров, и вокруг них собралось множество прихожан и просто случайных прохожих. Когда костры прогорели, в них стали кидать горсти, как мне показалось пыли, которая сгорая на углях была так похожа на звёзды. Уже позже, когда я узнал, что на тлеющие угли бросался не только розовый кварцевый песок, но и измельчённые рубины, сапфиры и изумруды, то едва не получил сердечный приступ в младенчестве.
Но возвращаясь к самому Каэлю, он, как и Хильда, был стар, даже по эльфийским меркам. До того, как твёрдо встать на ноги и начать самостоятельно передвигаться, но, уже немного понимая устную речь, я смог узнать возраст, и кое-что о прошлом моих опекунов. Так, Хильде на момент моего рождения было уже 323 года, и в прошлом она была известна как искательница приключений. Она бывала в таких местах, о которых многие
