При Людовике Святом здесь уже было графство, которое обычно получал во владение один из членов королевской семьи. Потом снова были войны, строили и разбивали укрепленные стены, пока не воцарился в Этампе счастливый муж королевской фаворитки Анны де Пислё.
БЛИЗ ЭТАМПА
Во времена Фронды город пережил жестокую осаду, войска принца Конде пришли под его стены, и значительная часть населения была перебита. Потом горожанам надоела война, и они разобрали мерзкую крепость, но войны от этого не прекратились. А еще была здесь эпидемия чумы, и тогда спасать бедных людишек пришел в город святой человек, Сен-Венсан де Поль (Сан-Виченцо де Паула). А все же город снова оправился, позднее он бойко торговал зерном, имел полсотни постоялых дворов, где жили торговцы… В 1792 году торговле помешала революция. Как положено в революционные годы, возникла (несмотря на добрый урожай) продовольственная проблема. В городах появилась сильная власть, комитеты насильников (конечно, с красивым псевдонимом – «комитеты общественного спасения», ох уж эти псевдонимы комитетов, вечно обещающих счастье, порядок и безопасность, а на деле…). Город Этамп стал обирать деревню, и все бы кончилось крестьянским бунтом, если б революция затянулась (или, упаси боже, была бы «перманентной»)… К счастью, во Франции все завершилось быстро.
В целом же от всех этих веков упадка и подъема, революций, войн и молитв дошли до наших дней чудом уцелевшие (хотя бы и частично) церкви Этампа, а над городом, над жиденьким городским парком, как и все последние девятьсот лет, маячит старинный королевский донжон – знаменитая четырехлопастная (имеющая на плане форму четырехлистника) башня Гинет. Это одно из самых любопытных оборонительных сооружений Французского Острова. Оно стоит тут с XII века (и, видимо, осталось от оборонительной системы Филиппа-Августа), а название свое получило от слова «гинье» – подстерегать, подглядывать, именно в этом качестве изображена башня на миниатюре из собрания «Злачные годы герцога дю Барри» (там, кстати, представлен Этамп 1384 года). Толщина стен этой башни у основания – четыре метра, а высота ее и нынче – 27 метров. Между этажами – любопытнейшие перекрытия, но лестницами этажи (в целях обороны) не соединяются. Уже Филипп-Август использовал башню в качестве идеальной тюрьмы. В частности, четырехметровой толщины стены должны были оградить короля-молодожена от гнева его супруги Ингебург Датской. Король женился на ней, польстившись на ее связи с английской короной, которую она могла в случае удачи унаследовать, но после первой же брачной ночи воинственный Филипп-Август почувствовал, что вторую ночь он не переживет. Немилую Ингебург король отправил в замок Сен-Леже-ан-Ивлин, а себе подыскал новую жену – Агнесу де Мерани. Однако отвергнутая Ингебург пожаловалась папе римскому, папа пригрозил королю отлучением от церкви, и Филиппу-Августу пришлось отправлять милую Агнесу домой. Она не пережила такого позора и горя, а упрямая Ингебург жила долго. Правда, первые десять лет король держал ее в заточении в этампском донжоне, и только после десятилетней выдержки она смогла вернуться в желанный Париж.
Через столетие после этой странной брачной истории (уже в XV веке) башне довелось поучаствовать в войне Бургундии с Арманьяком, и это после нее измученные войной горожане заложили под все эти военные сооружения солидный запас пороха и рванули – это было очень эффектное и решительное антивоенное выступление граждан. К сожалению, оно не остановило войн…
В 1772 году каноник Дефорж уселся в плетенную из прутьев коляску, покрытую перьями, и прыгнул в ней с верхнего этажа башни. Может, ему все же показалось, что он не падает, а летит: спросить по окончании эксперимента уже было не у кого…
В начале нового тысячелетия во многих странах царили (по поводу завершения тысячелетия) страх и некоторая неуверенность в будущем. Иные историки именно этим объясняют тогдашний небывалый расцвет религиозного строительства. Не уверен, что он объяснялся лишь круглой датой. Недавно мы все пережили приход третьего тысячелетия, а никакого расцвета не наблюдалось. Помнится, было в ту новогоднюю ночь несколько случаев хулиганства на Елисейских Полях (но не столь вопиющих, как после очередного футбольного матча), и стали покупать больше мобильных телефонов, а в целом все осталось по-старому (те же чиновники, те же выборы, те же взятки…). А вот в связи с приходом второго тысячелетия все же еще наблюдался, утверждают, даже среди некоторых королей, страх Божий. Король Робер Благочестивый затеял в то время строить в Этампе собор Сен-Базиль. Собор был в конце концов достроен, уже, впрочем, в XII веке, и сохранил от той неблизкой поры прочный (но малозаметный) фундамент и великолепный фасад. На фасаде этом изображены сцены Страшного суда: в центре композиции – миниатюрный ангел с весами, чтобы по весу отделять достойные души от недостойных, пропащих. Слева от ангела – жуткие чудища терзают в аду грешные души, а справа – блаженствуют в раю души праведные…
Во время перестройки собора – в XV или XVI веке – была здесь добавлена надпись на латыни: «Дай-то Бог, чтоб я удостоился». Все-таки верили полторы-две тыщи лет назад в то, что возможно прожить жизнь пристойно и чего-нибудь еще, кроме адских мук, удостоиться…
В интерьере собора шесть скульптурных барельефов XVI века представляют Страсти Господни. Есть также барельеф с эпитафией (там дата, 1540 год, и сцена – Пьета: Богородица оплакивает мертвого сына). На витражах конца XVI века – святой Василий и уснувшие ученики Христа. На хорах – копия с картины Филиппа де Шампеня (оригинал в Лувре) «Тайная вечеря» и еще немало других редкостей…
А выйдя на паперть собора, увидишь слева родной дом Жоффруа Сент-Илера (дом № 3 по улице Республики).
Строительство одного храма в Этампе показалось Роберу Благочестивому недостаточным, и он затеял строительство коллегиального собора Богоматери (Нотр-Дам-де-Фор). Собственно, этот новый храм построен был на руинах другого, и остатки старого заметны опытному взгляду. Но даже и неопытный человек отметит особую элегантность высоченной колокольни с ее окнами и колоколами умеренных размеров. Впрочем, в 1718 году был поднят на колокольню и четырехтонный густозвонный колокол. Южный портал храма подпирали статуи-колонны, подобные шартрским (которым в ходе Религиозных войн беспардонные гугеноты, увы, отрубили головы). Этот южный портал храма, что выходит на улицу Республики, дошел до нас неизменным от 1150 года, и считают, что статуи на нем изваял тот же мастер, что и статуи на Королевском портале Шартрского собора: сходство поразительное. Правда, и здесь кое-какие фигуры обезглавлены в пору Религиозных войн.
В интерьере храма большинство скульптурных украшений идет от XVI века. К тому же времени относится и стенопись. Могу порадовать вас сообщением о том, что описанию здешних шедевров люди знающие посвятили целые тома…
Близ площади Нотр-Дам видны старинные, XVI века, дворцы (вроде дворца Сент-Йон), а также XVI века постройки мэрии с восьмиугольной башней и роскошным, в стиле «пламенеющей» готики фасадом. А в здешнем муниципальном музее хранятся изделия эпохи неолита, огромная галло-романская мозаика, великолепная XII века решетка из аббатства Мориньи, полихромный алтарь XVI века…
В общем, как видите, не солгала придорожная надпись: «Этамп – город искусств». Поэтому человек, к шедеврам старого искусства неравнодушный, побывает еще в здешней церкви Сен-Жиль (основана в 1123 году, но и после бомбежки 1944 года уцелел фасад XII века).
Что же касается стоящего на улице Святого Креста (Sainte-Croix), напротив южного портала церкви Нотр-Дам, красивого, изукрашенного барельефами ренессансного (1554 года) дома, где разместилась муниципальная библиотека, то его по традиции считают домом прославленной Дианы де Пуатье. Этой несравненной вдове нормандского сенешаля было уже под сорок, когда в нее влюбился еще не достигший двадцатилетия наследник престола, будущий Генрих II, который и любил ее до самой своей трагической смерти на праздничном турнире в присутствии жены и любовницы. Считают, что эта вечно юная фаворитка была покруче, чем блондинка Анна де Пислё, одарившая любовью его отца. Так или иначе, обе они (каждая в свой срок) царили в королевском Этампе, по которому и ныне не худо прогуляться – от церкви Сен-Мартен до центра, вдоль набережной реки Шалуэт, которую называют еще Речкой Лугов. Погуляйте – вам еще немало здесь попадется старинных редкостей…
Того, кто еще не устал от всех нынешних впечатлений, приглашаю продолжить нашу прогулку к югу от города Этампа – по берегу реки Шалуэт (Chalouette), а также параллельно ей протекающей в цветущей зеленой долине реки Луэт и, конечно, речки Жюина, берущей начало близ Меревиля (Méréville). Обещаю, что немало будет в этой долине трех рек и зеленых холмов, и лугов, и озер, и лесов, и старинных храмов, и башен, и ферм, и старых мельниц, и очень старых замков. Так что в дорогу…
