Здания Мучных и Красных рядов (илл. 74, 76) первыми заменили стихийно возникшие на традиционном месте торга после пожара 1773 г. купеческие деревянные лавки. Новые торговые ряды или гостиный двор, как их также называли, явились первыми общественными сооружениями Костромы, построенными в соответствии с регулярным планом, утвержденным в 1781-84 гг.
Проект рядов, подписанный владимирским губернским архитектором Карлом Клером, рассматривался в 1787 г. в магистрате. По желанию костромских купцов в их внутреннюю планировку были внесены изменения: типовая торговая ячейка Мучных рядов была сделана в два раза шире, чем в Красных. Размеры пролетов аркады галерей были, однако, сохранены одинаковыми, поэтому в Мучных рядах каждая торговая ячейка отвечает двум пролетам. В Красных рядах, кроме того, была сделана галерея и во внутреннем дворе (от нее сейчас сохранилась очень небольшая часть).
69. Бывш. гауптвахта. 1824–1825
Подряд на постройку Мучных и Красных рядов взял С. А. Воротилов, почти окончивший к тому времени строительство соборного ансамбля в кремле.
Сооружение рядов и постепенный снос на их месте старых деревянных лавок был начат в 1789 г. и закончен в пять летних сезонов к осени 1793 г. Уже с ноября 1791 г. по мере окончания отделки отдельных секций рядов они передавались в эксплуатацию.
В конце XVIII в. проекты построек после их утверждения представляли собой схематичные чертежи плана и фасада с указанием только общих размеров. Детальную разработку проекта вел уже сам архитектор, составляя по мере надобности рабочие чертежи.
Воротилов, как талантливый зодчий, понимал, что необходимо несколько разнообразить архитектурные детали отдельных корпусов рядов, чтобы избежать монотонности, которая была неизбежна из-за однотипности решения их фасадов.
Помимо уже упомянутого отступления от утвержденного проекта Клера в размерах типовых ячеек он частично изменил и архитектуру фасадов: в центральном портике Красных рядов, обращенном к Волге, вместо пилястр он сделал колонны, а над ними возвел колокольню. Благодаря этому главная композиционная ось торгового центра получила выразительный акцент. Его силуэт обогатился выразительной вертикалью, а сам корпус стал более парадным. Так как Клер жил во Владимире, то наблюдение за строительством он осуществить не мог. Посетив Кострому в 1793 г., недовольный изменениями, внесенными Воротиловым в его проект, он подал жалобу, в которой пытался доказать, что возведение колокольни привело к просадке портика и технически опасно. Воротилов умер в июле 1793 г., и жалоба Клера не имела последствий.
Постройку Красныхрядовзавершилиработавшиес Воротиловым сын Петр и брат Ефрем. Внутреннюю отделку рядов они полностью закончили к 1800 г. К окончанию строительства рядов площадь была выровнена и вымощена булыжником.
Угол площади Революции, между проспектом Текстильщиков и проспектом Симановского, занимает городская пожарная каланча. Выстроена она по проекту губернского архитектора Костромы П. И. Фурсова (илл. 68).
Фурсов получил образование в Академии художеств в Петербурге, которую окончил в 1817 г. с аттестатом второй степени. Сразу после этого он переехал в Кострому, где после смерти архитектора Метлина был назначен губернским архитектором. Почти 30 лет работал Фурсов в Костроме. Среди зданий, украшающих улицы и площади города, многие спроектированы им, а пожарная каланча и гауптвахта являются его наиболее значительными произведениями.
Здание пожарной каланчи (1823-26) в соответствии с практическими требованиями городской жизни того времени должно было включать жилые помещения для служащих и бойцов, конюшни, сараи для машин и бочек с водой и, наконец, наблюдательную вышку, с которой был бы виден весь город. Это сооружение почти во всех русских провинциальных городах размещалось в центре и всегда получало выразительную архитектурно-художественную характеристику. Каланча, возведенная по проекту Фурсова в Костроме, — одна из лучших в русской провинциальной архитектуре начала Х1Х;в.
70. Решетка у гауптвахты. 1820-е гг. Реконструкция 1955 г.
Основное здание решено в виде античного храма, с шестиколонным портиком с фронтоном. Пропорции колонн, прорисовка их ионических капителей, полного антаблемента показывают уверенную руку мастера. Переход к восьмигранному столбу каланчи, в котором помещена лестница, смягчен введением аттикового этажа. В основании столба с четырех сторон устроены портики. Таким образом, стройность каланчи достигнута пирамидальным построением объемов, сужающихся кверху. Будучи подчиненной существовавшей тогда главной доминанте Костромы — соборной колокольне, — каланча обогащала силуэт административной части города, состоявшей из невысоких зданий.
Боковые крылья здания построены в 1860-х гг., а самая верхняя часть каланчи с обходом и кровлей в 1880 г. сменила беседку-фонарик с четырьмя тосканскими колоннами и купольным покрытием.
71. Бывш. дом Борщова. 1830-е гг.
Соседствующая с каланчой бывшая гауптвахта (илл. 69) также выстроена по проекту Фурсова. Ее проект был составлен в октябре 1823 г. и после утверждения (с некоторыми поправками) государственным департаментом хозяйственных и публичных зданий был осуществлен в 1824-25 гг.
Художественные приемы русского классицизма после войны 1812 г. сказались и в этой постройке. Для нее характерны контраст колоннады и гладкой поверхности стен, известная монументальность, которая свойственна даже сравнительно небольшим сооружениям того времени.
Талантливый ученик Стасова — Фурсов, так же как и знаменитый учитель, в своих произведениях стремился к светотеневым эффектам. В гауптвахте пластичность и игра света и тени достигнуты сочетанием колоннады и размешенной за ней полуциркульной экседрой. Не менее умело был применен ими лепной декор.
72. Бывш. здание Присутственных мест. 1806–1809
Небольшое сооружение со своеобразным монументализмом дорического ордера, с простым аттиком, с тяжеловатыми наличниками окон, с парой коринфских пилястр и полукруглой нишей, обработанной рустом, выглядит торжественно и величаво. Решетка ограды сделана вновь в 1955 г. (при реставрации памятника) по чертежу 1820 г., обнаруженному в архиве (илл. 70).
Архитектурный облик, который Фурсов сумел придать чисто утилитарным постройкам, характеризует его как крупного мастера русского классицизма первой трети прошлого столетия.
Квартал между улицей Ленина и проспектом Мира занимает большой объем трехэтажного дома, до революции занимаемого гостиницей „Россия“; в ней останавливались драматург А. Н. Островский, поэт Н. А. Некрасов. В первые годы революции здесь помещались губком и горком Российской Коммунистической партии большевиков; тогда он получил название — Дом Коммунистов.
Это здание, выстроенное в 1850-60-х гг., сохранило в своем наружном облике все основные признаки стиля классицизма. Более тяжелый, первый этаж с рустованными стенами и замковыми камнями в перемычках окон служит как бы постаментом двум этажам, гладкие стены которых прорезаны окнами, поставленными на равном расстоянии друг от друга, без какого-либо акцента по центру фасада. Окна второго этажа, удлиненных пропорций, типичны для своего времени. Окна третьего этажа имеют такие же пропорции, но меньше размерами. Антаблемент имеет лишь основные членения, без мелких профилей. Углы дома, где помещены входы, срезаны.
Квартал между проспектом Мира и улицей Шагова занят одним из интереснейших зданий Костромы — бывшим особняком генерала Борщова. Он построен в 1830-х гг., и, по-видимому, автором проекта был Фурсов. Сооружению придан дворцовый облик; крупный масштаб и представительность обусловили его восприятие как общественного здания. Он органично вошел в архитектурный ансамбль центра (илл. 71).
Повышенная за счет антресольного этажа центральная часть главного фасада особняка выделена восьмиколонным портиком коринфского ордера. Колоннада поставлена на постамент и выглядит монументально и торжественно. Стены первого этажа двухэтажных симметричных крыльев обработаны рустом, а над окнами сделаны удлиненные замковые камни. Второй этаж отделен от первого нешироким карнизом, лишь сандрики над окнами оживляют его белые гладкие стены, и он кажется более легким. Фасад дома по проспекту Мира, как второстепенный, имеет четырехколонный портик и решен в более мелком масштабе. В интерьере особняка заслуживает внимания чугунная лестница, ведущая во второй этаж из главного вестибюля. Парадные двусветные залы, занимающие часть дома, составляют анфиладу.
Градостроительное чутье Фурсова проявилось и в работах по благоустройству города. После срытия кремлевских валов на их месте под руководством зодчего были разбиты городской сад и сквер. Особенно интересно расположен сад в районе бывших Всехсвятской и Дебринской улиц — район, который костромичи называли Муравьевкой. Здесь Фурсов, используя рельеф местности, устроил на разных уровнях две видовые террасы и соединил их сходами; он ориентировал их таким образом, что оттуда открывался великолепный вид на центр города и Волгу.
