Печорина по Пятигорску.
«Опустясь в середину города, я пошел бульваром, где встретил несколько печальных групп, медленно подымающихся в гору: то были большею частию семейства степных помещиков; об этом можно было тотчас догадаться по истертым, старомодным сертукам мужей и по изысканным нарядам жен и дочерей; видно, у них вся водяная молодежь была уже на перечете, потому что они на меня посмотрели с нежным любопытством: петербургский покрой сертука ввел их в заблуждение, но скоро, узнав армейские эполеты, они с негодованием отвернулись.
Жены местных властей, так сказать хозяйки вод, были благосклоннее; у них есть лорнеты, они менее обращают внимания на мундир, они привыкли на Кавказе встречать под нумерованной пуговицей пылкое сердце и под белой фуражкой образованный ум… Подымаясь по узкой тропинке к Елисаветинскому источнику, я обогнал толпу мужчин штатских и военных, которые, как я узнал после, составляют особенный класс людей между чающими движения воды. Они пьют - однако не воду, гуляют мало, волочатся только мимоходом… Они играют и жалуются на скуку… Они исповедывают глубокое презрение к провинциальным домам и вздыхают о столичных аристократических гостиных, куда их не пускают».
За прошедшее столетие неузнаваемо изменился архитектурный облик бывшего пятигорского бульвара. Но кое-что здесь и сейчас напоминает нам о времени Лермонтова. Обратите внимание на дом № 12 по улице имени Кирова. Художник М. А. Зичи, создавая в 80-е годы прошлого столетия иллюстрации к повести Лермонтова, зарисовал с натуры это здание как дом, где жила княжна Мери. На рисунке изображен эпизод, когда мимо окон княжны по велению Печорина слуга проводит черкесскую лошадь, покрытую персидским ковром, перекупленным им накануне у княгини Литовской в магазине Челахова.
О доме, где жила княжна Мери, в повести говорится неопределенно. Спустившись от Елизаветинского источника, она «скрылась за липками бульвара… Но вот ее шляпка мелькнула через улицу; она вбежала в вороты одного из лучших домов Пятигорска». Зичи, специально побывавший в Пятигорске, чтобы внимательно изучить лермонтовские места, решил, что под этим домом Лермонтов подразумевал тот, который мы видим на его рисунке. И хотя такое его определение в данном случае является условным, читатель, по-видимому, с интересом осмотрит этот один из немногих домов, сохранившихся на бульваре от лермонтовского времени.
Сохранился до наших дней и бывший «Дом для неимущих офицеров». Только раньше он был не трех-, а двухэтажный. В нем теперь расположен один из корпусов курортной поликлиники (дом № 21 по улице имени Кирова). Здание это интересно тем, что, как предполагают, в нем бывал Лермонтов. Как офицер поэт должен был по прибытии в Пятигорск явиться к военному коменданту. А канцелярия пятигорской комендатуры в 1837 году как раз и находилась в одной из комнат этого здания.
Больше всего напоминают нам о Лермонтове здесь, на бывшем бульваре, все же не эти сохранившиеся старинные здания. Когда-нибудь исчезнут и последние строения того времени. Но поэтический образ маленького городка у подножия Машука навсегда останется в сознании миллионов читателей Лермонтова.
Нетленными, неразрушимыми временем, вечными памятниками лермонтовского Пятигорска останутся посвященные ему поэтом бессмертные строки. Хотя бы вот эти: «Поздно вечером, то есть часов в одиннадцать, я пошел гулять по липовой аллее бульвара. Город спал, только в некоторых окнах мелькали огни. С трех сторон чернели гребни утесов, отрасли Машука, на вершине которого лежало зловещее облачко; месяц подымался на востоке; вдали серебряной бахромой сверкали снеговые горы. Оклики часовых перемежались с ittvmom горячих ключей, спущенных на ночь. Порою звучный топот коня раздавался по улице, сопровождаемый скрыпом нагайской арбы и заунывным татарским припевом. Я сел на скамью и задумался…»
ЛЕРМОНТОВСКИЕ ВАННЫ
В 1837 году своему другу С. А. Раевскому Лермонтов писал: «Простудившись дорогой, я приехал на воды весь в ревматизмах; меня на руках вынесли люди из повозки, я не мог ходить…»
О серьезности заболевания поэта свидетельствует и то усердие, с каким он принялся за лечение. За время пребывания в Пятигорске и Кисловодске он принял много минеральных ванн.*
[* Это подтверждается записями в «Книге на записку прихода денег, получаемых с г.г. посетителей по выдаваемым им билетам на пользование серными минеральными ваннами на Горячих водах на 1837 год». Книга была обнаружена в 1940 году С. И. Недумовым в Пятигорском государственном архиве.]
В Пятигорске сохранилось одно из тех зданий, где Лермонтову пришлось лечиться. Это бывшие Николаевские, ныне Лермонтовские ванны, расположенные рядом с курортной поликлиникой в восточной части современного парка «Цветник».
Здание это было построено в 1826 - 1831 годах и являлось в то время одним из лучших и самых больших в Пятигорске. Наружный вид его, за незначительными изменениями, остался прежним. Но внутренняя система кабин капитально перестроена, поэтому кабина № 4, в которой Лермонтов принимал серные ванны, не сохранилась.
В письме М. А. Лопухиной поэт писал из Пятигорска: «…я теперь на водах, пью и принимаю ванны, в общем живу совсем как утка».
Известно, что лечение водами оказало благотворное влияние на улучшение здоровья поэта. Но не меньшая роль в этом принадлежала окружавшей поэта чудесной природе и особенно горному воздуху, который, по его признанию, был для него целительным бальзамом. В том же письме Лермонтов сообщал: «Я каждый день брожу по горам, и только это укрепило мои ноги; я только и делаю, что хожу; ни жара, ни дождь меня не останавливают…»
ГРОТ ДИАНЫ
В одном из уголков парка «Цветник», рядом с Лермонтовскими ваннами, расположен небольшой, украшенный колоннами и плитами травертина, грот. Он был сооружен еще в начале 30-х годов XIX века архитекторами братьями Бернардацци и тогда же назван именем Дианы - покровительницы охоты (по древнеримской мифологии).
Этот красивый, и к тому же прохладный даже в самую жаркую летнюю пору, грот всегда пользовался большой популярностью среди приезжавших на Кавказские Минеральные Воды.
Грот Дианы широко известен как место, связанное с памятью о последних днях жизни Лермонтова. Как свидетельствуют современники поэта, он был частым посетителем этого грота. Э. А. Шан-Гирей даже утверждала, что «если уже какой-либо грот называть именем поэта, так этот. Тот, что именуется Лермонтовским гротом, - это грот Печорина».
8/20 июля 1841 года, за неделю до дуэли, Лермонтов и его друзья устроили в Гроте Дианы пикник.
Очевидцы вспоминают, что грот в этот вечер был красиво убран разноцветными шалями и персидскими коврами. Повесили импровизированные люстры, сделанные из живых цветов и вьющейся зелени. Снаружи грота, на деревьях развесили множество разноцветных фонариков. На площадке над гротом разместился военный оркестр. Бал продолжался до рассвета.
«Лермонтов, - вспоминал
