Выдай, выдай, кричал он снизу.
Володя со страхом смотрел на свои руки: капроновая веревка на полдиаметра врезалась в ладони.
Да выдай же!
Наверное, ему было невмоготу висеть.
Веревка загружена, расслабить руки и переделать страховку невозможно, и Володя стал спускать партнера... через мясо. На капроне, выползающем из ладоней, висели белесые с сукровицей лохмотья. Вот когда он почувствовал настоящую боль.
Бросить веревку? Нет, он этого не сделает, даже если придется протравить еще сто метров: там на конце ее партнер! И он спустил его до полки.
Миша ощупал себя: кости целые, но спина горела - была содрана.
Какая досада!
Но ничего, он сейчас оправится, и все будет в порядке.
- Можешь идти вверх?
- Могу, - машинально ответил Володя.
Он потянулся за молотком, хотел взять его, но молоток выпал из рук и повис на поводке.
Я сжег руки, не держат.
Только теперь обоим стало ясно, что подъем надо прекращать.
Миша спускал Володю висом руки того совсем отказали через карабин, повешенный на верхний дюралевый клин. И тут случилась новая беда: едва Володя перешел карниз, как вырвался клин. Сильный рывок, наверное, ослабил его. Теперь падал второй альпинист.
Миша видел, как Володя перевернулся вниз головой и начал дергать руками и ногами, пытаясь развернуться: ему не хотелось приземляться на голову. Выровняться так и не удалось, он ударился спиной о наклонную плиту (рюкзак смягчил удар), вновь перевернулся и полетел дальше, теперь уже вниз ногами. Миша удержал партнера на крюке, забитом перед спуском.
Володя пролетел метров двадцать, основной удар пришелся на ноги.
«Десять переломов почти все плюсневые на обеих ногах, малая и большая берцовые на правой, смещение позвонка, сотрясение мозга и морда всмятку», подобьет он позже итог падения.
Да, тогда на стене фавориты фестиваля попали в тяжелейшее положение. Володя несколько минут лежал на полке без сознания. Выключился. Когда очнулся, увидел перед собой лицо напарника, флягу с водой, сделал несколько глотков.
Наверное, можно было вполне дожидаться спасателей, но не такая это была пара. Несмотря на травмы, связка продолжала самостоятельно спускаться. Все, кто был вблизи, бежали под стену. Миша успел спустить Володю метров на восемьдесят, почти до террасы. Однако до нижних осыпей было еще далеко: терраса заканчивалась обрывом, и предстоял длинный обход через боковое ребро. На выручку бросились болгарские альпинисты Георгий Атанасов и Иван Мишев. Они оказали первую помощь. Володю надо было нести на руках, что и собирались делать по очереди Георгий и Иван, но разве мог позволить Миша, чтобы кто-то нес раненого партнера. Вместе они сражались, вместе радовались успеху, вместе заглянули почти за черту, но спасли друг друга.
Садись, мужик, поехали.
Миша наклонился и взял на плечи напарника. Теперь они спускались вчетвером: Георгий шел впереди, выбирал путь, Миша нес Володю, Иван страховал.
Часть зрителей видела первый срыв и не видела второго и не могла толком понять: кто же, собственно, падал. Все перепуталось: тот, кто должен лежать, стоял, а тот, кто стоять, лежал.
Так завершился этот сезон. В ноябре Миша и Като переехали в Тбилиси.
“Я с детства мечтал подняться на Ушбу”
«С момента, как я начал заниматься альпинизмом, я думал об Ушбе. Она хорошо видна из нашего селении. Когда внизу солнечная погода, на Ушбе всегда туман. Всегда в облаках две ее вершины...
Я с детства мечтал подняться на Ушбу и, может быть, поэтому стал альпинистом. Когда я провел три года в лагере «Металлург», то уже вполне мог покорить ее.
Все группы приглашали меня на это восхождение. Почему ты не хочешь идти на Ушбу? Это же самая красивая вершина в мире.
Не хочу...
Но что творилось У меня в сердце, никто не знал.
Когда я выполнил первый разряд, наверное, зазнался. Я подумаю на Ушбе есть путь Алеши Джапаридзе, путь, отца и дяди, путь Ивана Марра, а также других альпинистов, в том числе заграничных Шульца, Коккина. Я должен проложить свой.
Когда в Англии меня спрашивали: «Вы, наверное, много раз поднимались на Ушбу?» мне было неловко признаться, что я там не был.
В 1964 году Федерация альпинизма Грузии приняла решение о восхождении по восточной стене Северной Ушбы. Я собрал хорошую группу: Гиви Цередиани, Шалва Маргиани, Джокиа Гугава, Джумбер Кахиани, Кадербеич и я...
В начале мая я получил из Киева письмо: по нашему пути готовилась выйти группа Моногарова. Я заволновался как может Моногаров опередить меня на Ушбе, если я живу под ней?! На другой же день вылетел в Кутаиси, захватил Кадербеича и вместе с ним отправился в Местию.
Отец нас успокоил: Ушба большая, места всем хватит, а на спешке ходить по горам нельзя. Пусть приезжают Моногаровцы, пусть поднимаются, они наши гости, им надо помогать. Ты забываешь древний обычай.
Мы согласились с отцом.
На разведку пошли отец, Кадербеич и я. Поднялись до основания стены. Отец посмотрел и говорит: горы на каждом шагу опасны, но, если умно ходить И хорошо готовиться, можно подняться и по этой стене. Я знал: если сильно чего хочу, отец одобряет мое желание и этим приносит мне облегчение. Теперь я всегда советуюсь с отцом. Вернулись. Пока еще времени много. Можно успеть. По дготовить мастеров Гиви Цередиани, Пирибе Твариани. Для этого надо покорить три вершины высшей категории. Первой выбрали Южную Ушбу по пути Габриэля. Со мной шли Кадербеич, Пирибе, Гиви, Баграт Свициани из села Мазери, сын знаменитого альпиниста Алмагила Квициани.
На следующий день в шесть утра начали подъем. Всплывали в памяти рассказы отца и Габриэля об этой стене. И радовался какими же они были героями в свое время. С таким плохоньким снаряжением одолели трудную стену. От этой стены отступали группы и с хорошим снаряжением.
Через день мы вернулись в село Мазери. Алмацил увидел нас, грустно махнул рукой:
Нет у меня и моих сыновей счастья на Ушбе. Мы смеемся:
Почему, дядя Алмацгил?
Потому что вернулись.
Тогда я сказал:
Мы уже побывали на вершине.
Меня не проведете. Не было еще такого случая, тобы так быстро ходили на Ушбу.
Я достал записку, снятую с вершины, и показал ему, он обрадовался и всех расцеловал. Группа из Киева поднялась на Ушбу, но совсем по другому пути. Наша стена осталась нетронутой. Утром нагрузили коней и двинулись в путь. Пока могли подниматься лошади, нас сопровождали местийские мальчишки. Подошли под стену. На второй день погода испортилась. Вообще погода нам пока не очень мешала. Мы были на крутых скалах снег на них не задерживался. Днем работали, ночью спали в гамаках. Для меня ребята старались устроить место получше. Каждый вечер в девять часов мы подавали для наблюдателей сигнал, что все в порядке. Но Ушба, как всегда, была закрыта туманом. Сверху летели камни, над головами шли лавины. И тогда казалось, что вершина решила разделаться с нами.
Прошло пять дней... Мы были мокрые, ничего сухого. Вдруг из тумана вышло солнце. И я подумал: пройду этот участок, потом будет легче. Быстро переобулся в скалолазные кеды и отправился. Ребята очень беспокоились, далеко не хотели пускать, заставляли бить крючья. Но Я хотел побыстрее пройти трудный участок вот когда Ушба, наверное, надеялась, что я сорвусь.
Я прошел метров сорок по скалам, но тут поднялся ветер со снегом, меня начало засыпать. Я был в резиновых кедах, а они на снегу и на мокром не держат вот она моя ошибка, подумал я, но слишком поздно спохватился. Вишу только на руках. Сколько я так выдержу отвяжитесь от моей веревки крикнул я ребятам.
Они же, наоборот, обмотали себя веревками.
Настоящие друзья! Ушба не пожалела, друзья не жалели. Я смерти хотел: так был измучен. Думал уже отпустить пальцы. Но как я мог это сделать?! Собрав остатки сил, подтянул подбородок до пальцев и Над головой увидел маленькую зацепку. Правую руку я должен был бросить на нее, ибо левая долго не выдержит. И я зацепился! На место, где была правая рука, поставил правую ногу. И только тогда свободно вздохнул.
Радости ребят не было границ. Они сразу начали петь «Лиле». Голоса так гремели, что казалось, развалятся вершины.
Я сразу забил надежный крюк.
Вскоре погода улучшилась, мы услышали гул самолета. Он пролетел внизу и, наверное, нас не видел. В этот день три раза пролетал самолет. Мы знали, что сейчас вся Сванетия на ногах и старый и малый: ждут, волнуются.
На седьмой день прошли стену и поднялись на вершину. Была отличная погода. Вечером, ровно в девять, мы дали сигнал из трех ракет.
Как всегда, зашли в село Мазери, в дом Алмацгила. Село забито машинами столько приехало встречать. Это был большой праздник для народа!
Осенью с командой выезжал в Ялту на всесоюзный чемпионат скалолазов. Завоевал золотую медаль в индивидуальном лазании. За стену Ушбы также получил золотую медаль чемпиона СССР. В этом году было хорошо «две з олотые м едали»
