Зачем вообще пытаться снять «живое кино»?
Должен признать, что в ходе мастерских подобный вопрос постоянно крутился у меня в голове: зачем вообще пытаться это сделать? Стоит ли отказываться от той степени контроля, которой располагает режиссер в классическом кино, всего лишь ради того, чтобы достичь экспрессивности «живого» представления? Если в результате мне удастся добиться поистине кинематографического изображения и мое «живое кино» будет выглядеть как фильм, то почему бы мне не сделать из этой постановки нормальный фильм? Чем «живое» представление лучше, что нового оно привносит? И как публика узнает, что роли исполняются вживую?
Но представьте, что вы смотрите по телевизору бейсбол: матч в самом разгаре, разрыв в счете минимальный — и вдруг узнаёте, что на самом деле игра уже закончилась и ваша команда победила. И матч тут же становится похож на вчерашнюю газету: мертвый, скучный и не стоящий просмотра. Так в чем разница между зрелищем, которое развертывается на ваших глазах (и вы об этом знаете), и тем, что было снято заранее? Ведь фильм, как и его предшественник — театральный спектакль, определяется тем впечатлением, которое он производит на публику. Так что же может сделать режиссер, чтобы тот факт, что сценарий разыгрывается вживую, стал более очевидным для зрителей и заинтересовал их? Во время второй экспериментальной мастерской я был поглощен проблемой: как добиться того, чтобы моя трансляция выглядела и воспринималась аудиторией в точности как кино? Я стремился к тому, чтобы зрители сказали: «Да неужели это прямой эфир? Надо же, а смотрелось просто как фильм: ни за что не подумаешь, что все снимается в режиме реального времени».
Но затем у меня возникло несколько соображений. В первую очередь мне пришло в голову, что несколько наших заминок и погрешностей во второй постановке на самом деле послужили сигналом того, что представление идет вживую. А это наверняка заинтересовало зрителей. Так что, пожалуй, все даже к лучшему, и наши промахи следует воспринимать скорее как удачу. И тут я призадумался: а не стоит ли режиссеру «живого кино» нарочно создавать в съемочном процессе определенные трудности, дабы в ходе представления актерам неизбежно приходилось сталкиваться с тем, что на площадке отсутствует какой-то важный реквизит (скажем, стремянка)? Или, например, им дается указание, выполнить которое в настоящий момент почти невозможно; или во время действия актеры вдруг обнаруживают еще какое-то новое препятствие, которое нужно преодолеть. Возможно, это создаст критические моменты, позволяющие публике насладиться осознанием того, что она следит за «живым» действием (подробнее об искусственном создании трудностей я расскажу позже, в главе 12).
Обе трансляции моих «живых» фильмов начинались с текста на черной карточке, поясняющего, в чем особенность нашего проекта, но, вероятно, одного этого комментария недостаточно: перед началом основного действия нужно еще продемонстрировать клипы, в которых будут показаны различные подготовительные работы, декорации, камеры, съемочная группа, общая атмосфера — все то, что поможет воспринимать дальнейшую постановку именно как «живое» представление. Как и в случае с прямой трансляцией бейсбольного матча, наибольшее удовольствие зрителям будет доставлять как раз само осознание того, что это прямая трансляция, что действие со всеми его шероховатостями разворачивается прямо у них на глазах. Возможно, если вы увидите, как все мы готовимся к этой прямой трансляции, еще не зная, что из нее выйдет, и будете понимать, что время просмотра синхронизировано со временем показа, то почувствуете, насколько это все реально, и будете сидеть как на иголках, гадая, справимся ли мы со своей задачей.
Глава 2. Краткая история кино и телевидения
Хотя Александр Грейам Белл, американский изобретатель шотландского происхождения, известен своими достижениями в области передачи звука, его также занимал вопрос о возможном использовании электричества для трансляции визуальных образов на большие расстояния. На самом деле телефон Белла задумывался как вспомогательное устройство для глухонемых, которые пытаются научиться говорить. И его создатель хотел, чтобы аппарат, помимо звука, передавал изображение, тем самым облегчая восприятие информации. Но электрическая трансляция изображения оказалась намного сложнее, чем передача одного только звука, и, как считается, этот замысел пришлось оставить. У меня есть экземпляр британского научного журнала Nature от 4 июня 1908 г., где в статье английского ученого Шелфорда Бидвелла «Телеграфическая фотография и электровидение» была впервые официально озвучена идея электрического телевидения, которое тогда называлось «электровидением на расстоянии».
Белл и Бидвелл были не единственными, кому пришла в голову эта идея: в том же направлении работали ученые из многих стран мира, включая Россию, Францию и Японию. «Электровидение на расстоянии» функционировало по механическому принципу, что позволяло получить лишь мутное, плохо различимое изображение, но в ответ на статью Бидвелла другой ученый, шотландский электротехник Алан Арчибальд Кэмпбелл-Суинтон, заявил, что эта проблема может быть решена путем использования двух пучков катодных лучей. Именно в этом направлении и вел разработки при содействии своего талантливого студента Владимира Зворыкина великий русский ученый Борис Розинг. Независимо от них 15-летний американец Фило Фарнсуорт в 1921 г. придумал собственную схему электронного телевидения и начертил ее на школьной доске. Позже он развил эту идею и решил ее запатентовать, что повлекло за собой долгие и трудные прения с Radio Corporation of America (RCA), нанявшей к тому времени Зворыкина и пустившей в ход всю свою мощь, чтобы не уступить патент Фарнсуорту.
Но по иронии прогресса первым до зрителей добралось не телевидение, а кино. Британский фотограф Эдвард Мейбридж экспериментировал со съемкой объектов, находящихся в движении, и в результате возникли «движущиеся картинки», которые фиксировались на особую камеру под названием «кинетограф», сконструированную американцем Томасом Эдисоном, настоящим волшебником от науки. А затем французы братья Люмьер сделали следующий шаг, попробовав проецировать такие изображения на большой экран — и тем самым положив начало кинематографу. Удивительно, что «движущиеся картинки» Эдисона появились в 1893 г., то есть на несколько лет позже изобретения механического телевидения, но когда в 1927 г. было наконец представлено современное электронное телевидение, оно позаимствовало свой визуальный язык и художественный облик у киноиндустрии. Что было бы, появись телевидение первым? Этого мы уже никогда не узнаем.
Реклама
Стоило RCA представить свою новую идеальную форму «дальновидения» — название, правда, заменили, составив его из двух слов разного происхождения: греческого tele и латинского vision; а вместе television (телевидение), — как изобретение это сразу завоевало такую же невероятную популярность, которой чуть ранее, в 1920–1930-х гг., пользовалось коммерческое радио. У него же телевидение позаимствовало и так называемые commercials — рекламные ролики, впервые использованные компанией AT&T и доказавшие свою эффективность на радио. Хотя поначалу даже Давид Сарнов, председатель RCA и впоследствии NBC, относился к этим роликам скептически и был сильно удивлен, когда новое средство коммуникации пошло по тому же пути. Сарнов и другие руководители подобных компаний во всем мире предполагали, что радио- и телевещание станут служить распространению культуры, но на практике предложения о спонсорстве от компаний — производителей мыла и кукурузных хлопьев оказались уж очень заманчивыми. Телевидение безропотно последовало коммерческому прецеденту радио, и в США у телепрограмм появились свои спонсоры — такой практики не было ни в одной другой стране.
