Заметив впереди признаки жизни, он прибавил шагу.
«Добро пожаловать!» – гласила аляповатая вывеска над дверью универсального магазина. Питер при виде ее рассмеялся. Но тут же на глаза навернулись слезы. Он толкнул дверь, и его встретило море встревоженных лиц. В основном здесь собрались пенсионеры и школьники. Конечно, выглядел он хоть куда – весь в кровище, провонявший мочой. Питер двинулся к кассе, но не дошел – рухнул на стол, заваленный предлагавшимися по акции чипсами. Никто не бросился ему на помощь. Все испугались, словно увидели живой труп.
Глава 23
Теплостанция Данстон, работавшая на угле, располагалась на западной оконечности бухты Саутгемптон-Уотер. В лучшие дни она снабжала электричеством не только южное побережье, но и более далекие районы, но в 2012 году по решению правительства, начавшего масштабную реформу электроснабжения, ее поставили на консервацию. Старая низкорентабельная теплостанция не выдерживала конкуренции с новыми, более экономичными и чистыми, которые возводились по всей стране. Персонал отправили на переобучение, станцию опечатали. Окончательный демонтаж отложили на два года, и пока она по-прежнему возвышалась над окружающим пейзажем памятником славному прошлому. От гигантской центральной трубы на огороженный лентой участок, обозначенный как место преступления, падала длинная тень. Лента трепыхалась под порывами ветра, и Хелен, направляясь к ней, невольно поежилась.
Марк старался от нее не отставать. Он настоял на том, что сам сядет за руль и привезет их сюда из полицейского участка. Накануне он не пил и выглядел значительно лучше. Возможно, слова Хелен все же подействовали. Шагая рядом с Марком, она внимательно осматривала окрестности.
На станции была установлена охранная сигнализация, но, убедившись, что мародеров, охотившихся за медью, она не останавливает, ее отключили, тем более что все более или менее ценное отсюда уже украли. Значит, можно просто снять цепь с главных ворот и проехать на территорию станции. Найдут ли они следы покрышек? Отпечатки обуви? Пробраться к люку подземного углехранилища не составляло никакого труда. Откинуть люк одному человеку было, пожалуй, не под силу, но если прицепить его крышку к машине… Оставленные автомобильными колесами глубокие борозды позволяли предположить, что, по всей вероятности, так она и поступила. Но ведь ей еще надо было сбросить в яму своих жертв.
– Как она перетащила двух бесчувственных мужчин из машины в углехранилище? – словно прочитав ее мысли, спросил Марк.
– Рост Бена около шести футов, но он худощав. Сколько, по-твоему, он весит? Стоунов двенадцать?
– Примерно. Его женщина еще могла бы доволочь в одиночку, но Питера…
– Да, в нем стоунов четырнадцать. Если не больше.
Хелен наклонилась. Земля вокруг люка была испещрена следами, но кому они принадлежали? Похитительнице, перетаскивавшей жертвы, или Питеру, выбравшемуся наружу?
Конечно, так рассуждать нельзя. Опытный полицейский никогда не станет делать выводы относительно характера преступления и личности преступника, основываясь на предположениях. Но Хелен знала – это второе убийство. Даже если забыть на время о пробитом бензобаке на машине Бена, который сам по себе служил важной уликой, история Питера Брайтстона слишком напоминала рассказ Эми, чтобы отрицать связь между обоими случаями. На лице Питера, когда они с ним встретились, отражались те же боль, вина и ужас, что они наблюдали, беседуя с Эми. Эти двое являли собой своего рода живые визитные карточки неизвестного садиста – или садистки. Но в чем смысл ее преступлений? Какую цель преследует неведомая похитительница?
Одно было очевидно: им противостоит серийный убийца. Пройдя подготовку на специальных курсах, Хелен изучила немало дел подобного рода, но этот случай ставил ее в тупик. Обычно мотив преступления связан с жертвой и отыскивается довольно легко. Но не на этот раз. В преступлениях не просматривалась сексуальная подоплека; какая-либо возрастная, гендерная или статусная корреляция между жертвами также отсутствовала. Хелен чувствовала, что ее словно затягивает в длинный темный туннель. Ей пришлось ущипнуть себя, чтобы не поддаться накатившей волне беспомощности и отчаяния. Она найдет преступника. По-другому и быть не может.
Они подошли к краю ямы. Хелен попросила принести лестницу – ей не терпелось спуститься и увидеть все своими глазами. Люк уже открыли, и она заглянула в углехранилище. Так и есть – там, в темноте, лежало тело. Труп Бена Холланда, убитого Питером Брайтстоном.
– Сама полезешь или лучше мне?
Марк спросил это из лучших побуждений, вовсе не пытаясь продемонстрировать свое превосходство над Хелен, и она не обиделась.
– Я сама, – ответила она Марку. – Постараюсь побыстрее.
Хелен осторожно спустилась по лестнице на дно угольной ямы и едва не задохнулась. Воняло газом, угольной пылью и экскрементами. Криминалисты уже обнаружили в экскрементах Сэма и Эми следы сильнодействующего седативного препарата – бензодиазепина. Не исключено, они найдут их и здесь. Хелен повернулась к трупу. Он лежал лицом вниз, в застывшей под головой луже крови. Стараясь не прикасаться к телу, Хелен опустилась рядом с ним на колени и, низко наклонившись, взглянула на лицо жертвы. Первым ее чувством было отвращение, но его тут же сменило изумление. Отвращение вызывала кровавая рана на месте левого глаза. Изумление – тот факт, что перед ней – не Бен Холланд.
Глава 24
Так скоро Джейк ее не ждал. Обычно она приходила на свой часовой сеанс не чаще раза в месяц, строго, почти по расписанию. Он даже не хотел отвечать на ее звонок – часы показывали начало двенадцатого ночи. Да и вообще он привык, что клиенты из соображений безопасности записываются заранее. Но он увидел на экране ее лицо и встревожился. К тому же ему стало интересно.
У нее явно что-то случилось. Войдя, она на него даже не взглянула. Не извинилась за то, что побеспокоила в столь поздний час. Обычно она все же удостаивала его беглой улыбки или коротко бросала: «Привет». Но не сегодня. Она выглядела подавленной, погруженной в свои мысли и явно не настроенной ни с кем общаться. Молча положила на стол деньги и разделась. Сняла бюстгальтер и трусы, оставшись в чем мать родила. В ее позе не было ни вызова, ни двусмысленности. Он ведь не шлюха какая-нибудь, хоть и предоставляет довольно специфические услуги.
Джейк заготовил речь и уже приготовился произнести ее, но клиентка все так же молча прошла мимо него прямиком к арсеналу. Еще одно нарушение правил – метод наказания всегда определял он сам. Саб не должен знать, каким способом его накажут. Но Джейк не сказал ей ни слова; в ее поведении было что-то такое, что отбивало всякую охоту вступать с ней в спор. Он ощутил легкую дрожь возбуждения и страха. Игра как будто поворачивалась другой стороной, и главную роль в ней исполнял уже не он.
Не обращая внимания на плетки, она направилась к шипованным хлыстам. Прошлась пальцами по гибким прутьям и выбрала самый тяжелый. Джейк использовал его, работая только с махровыми мазохистами, к которым сегодняшняя поздняя гостья никак не относилась. Она протянула ему хлыст и промаршировала к стене. Джейк заковал ее в наручники. До сих пор она не издала ни звука.
Джейк чувствовал себя немного неуверенно, не вполне понимая, что ей требуется, и первый удар получился скорее щадящим.
– Сильнее.
Он ударил сильнее, но она снова осталась недовольна.
– СИЛЬНЕЕ.
Что ж, хочешь – получи. На этот раз он хлестнул ее до крови. Она дернулась от боли, но тут же расслабилась. По спине у нее бежала алая струйка.
– Еще.
Когда же это кончится? Этого Джейк не знал. Зато понял: эта женщина жаждет крови.
Глава 25
– Расскажи мне еще раз, как все было.
Эми закрыла глаза и опустила голову. Чарли казалась вполне милой женщиной и говорила с ней ласково, но почему она снова и снова заставляет ее вспоминать этот ужас? Вернувшись домой, Эми старательно гнала из головы мысли о пережитом. Мать поначалу ходила за ней по пятам, но, пару раз нарвавшись на грубость, отстала. Вырвавшись из-под ее опеки, Эми постепенно опустошила оставшиеся после вечеринки бутылки спиртного и извела весь «секретный» запас валиума. Когда он закончился, она утащила у отца снотворные таблетки. И совершила большую ошибку. Ей постоянно снился Сэм. Он улыбался или смеялся. Она просыпалась с криком и бросалась к двери, боясь, что та окажется заперта. В конце концов она решила, что вообще не будет спать и никогда ни с кем не станет общаться. Но полиция никак не оставит ее в покое. Им как будто доставляет удовольствие мучить ее воспоминаниями о совершенном предательстве.
– Вы ловили попутку. Шел дождь. Одна машина остановилась.
Эми молча кивнула.
– Опиши эту машину.
– Я уже все рассказала. Я…
