– Тут нет ничего постыдного, Жюли. Ты влюблена, тебе интересно. Ты же не чтобы посплетничать, позлословить…
– А люди плачут, когда влюблены?
– Ну это кто как. Ты плачешь от счастья, это здорово.
– Во мне все бурлит. Я задыхаюсь, меня бросает в жар, сердце прыгает и сжимается, сводит живот…
– Ну надо же… Похоже больше на болезнь, чем на любовь.
– Мне очень страшно. И при этом хочется смеяться и танцевать. А потом опять страшно. Кидает из стороны в сторону.
– Нет сомнений, ты влюблена.
– Ты, правда, так думаешь? Ты думаешь, со мной такое может случиться?
– Каждый человек имеет на это право. Твоего имени нет в черном списке «Запрещается любить».
– Ох… Ты говоришь мне это, чтобы меня утешить. Какая ты хорошая…
– Да вовсе нет! Вот погляди на меня. Я нашла Адриана, хотя считала, что никогда не подпущу к себе ни одного мужчину! Ну и вот… Он приехал на своем грузовике, увел меня, и я вовсе не протестовала.
Жюли прыснула.
– Трудно себе представить Жерома, который решительно уводит меня. Он и поговорить-то не решается!
– А почему бы и нет? Он чем-то даже похож на благородного рыцаря.
– И он переписывает стихи, которые потом забывает среди договоров и квитанций? Может, он учил их наизусть, чтобы мне потом рассказать… Может, думал, что у него от этого смелости прибавится?
Стелла растроганно глянула на Жюли. Она уже забыла, что в любви ты круглыми сутками терзаешь себя вопросами. Ничто не кажется очевидным, когда ты влюблен, ты постоянно возводишь пизанские башни предположений.
– Я полагаю, и это прежде всего, что тебе самой пора приступить к действиям, иначе ты станешь нудной грымзой.
– Ох! Я тебе надоедаю со своими разговорами.
– Да ни капельки! Ладно, мне все же надо поработать. Твой отец сделал мне замечание, что меня никогда нет на рабочем месте.
– И он посмел!
– Посмел.
– С ним явно что-то не так. Он так, правда, не думает. Он обожает тебя, Стелла.
– Ну я так уж в этом не уверена, грымзочка моя.
– Мне нравится, когда ты говоришь мне «грымзочка моя», мне кажется, это ты от любви так говоришь.
– Ну я же люблю тебя, грымзочка! Я тебя люблю, и Жером тебя любит, это совершенно очевидно…
– Ох… А что, если он меня и в самом деле любит? Это было бы неплохо. Слушай. А может, я еще успею родить ребеночка?
– Почему бы и нет? Но не спеши, притормози, он еще ничего не сказал. Не хотелось бы, чтобы ты разочаровалась в нем, чтобы ты страдала.
– Да, да! Я уже спокойна, совершенно спокойна!
Она тряхнула кудряшками, вдохнула, выдохнула, потянулась, протянула Стелле кассовый чек, накладные и вновь погрузилась в калькулятор.
Перед уходом Стеллу вдруг посетило вдохновение. Она сама не поняла, зачем она это спросила, но вдруг она услышала свой голос, который спрашивал:
– А старый «Пежо» так и стоит возле ангара?
– Да.
– Он на ходу?
– Да, он в отличном состоянии.
– Одолжишь мне его на выходные? Я хотела бы съездить с Томом на озеро искупаться. Это как-то поудобнее все-таки, чем на моем грузовике. Он сейчас в том возрасте, когда хочется быть как все, не выделяться. А на грузовике меня каждый заметит.
Она действительно собиралась свозить Тома искупаться в Сан-Дени-ле-Санс.
Но, странное дело, ей самой показалось, что дело вовсе не в этом. Что машина нужна ей совсем для другого, а для чего – она еще сама не понимала.
– Проверь только, остался ли там бензин. И на месте ли документы на него. Они должны быть в бардачке.
– А ты меня держи в курсе своих любовных дел, договорились?
Жюли повернула к ней лицо, светящееся надеждой.
– О да! – вздохнула она. – Если только… если только это так!
* * *
Спускаясь по лестнице, Стелла услышала, что у нее звонит телефон. Она извлекла его из кармана, телефон скользнул из рук, она успела его подхватить, но когда нажала на кнопку соединения, он уже замолчал. Она посмотрела на номер: нет, неизвестен. И, как обычно, никакого сообщения.
– Ну что же это за бардак! – проворчала она, стуча подметками тяжелых говнодавов по ступенькам.
Она села за руль грузовика – «Пежо» она заберет на обратном пути – включила первую скорость и тронулась.
Все решается обычно само собой, и никто не успевает осознать, зачем это и почему.
Что-то назревало, что-то вот-вот должно было произойти. Она чувствовала, что в ней зреет ожидание, и длить его более невозможно. Скоро все встанет на свои места. Это получится мгновенно, это будет жестоко и неостановимо. Она знала это. Она ждала очень долго. Они уже решили, что им все можно. Творили что хотели. Он и его подельники. Воровали, прятали, перепродавали, отмывали деньги. Их карманы лопаются от денег. Какая новая блажь у Рэя? А, «Мазерати», купленная за наличные. Не странно ли это для отставного пожарного? Но они кореша с мэром и друг с другом сотрудничают: снимают пенки с разрешений на строительство, на ремонт канализационных систем санитарной службой, на проверки пожарной охраны предприятий и заведений. Префект, его зам, чиновники помельче – все скованы одной цепью. Они закрывают бары, рестораны, парикмахерские и другие предприятия. Они даже у земледельцев умудряются отнимать деньги! А если те пытаются возражать, жгут поля в момент сбора урожая. И что они, интересно, делают с этими деньгами? Нужно спросить у Виолетты, может быть, она в курсе.
А чего стоит «Организация друзей пожарной охраны», которую основал Рэй. Платить обязательно. Просьба от чистого сердца. Рассказ со слезами на глазах о несчастных отважных борцах с огнем, которые упали с лестницы и теперь прикованы к инвалидным коляскам, а вам известно, сколько стоят эти коляски, дамы и господа? Просто стыд и срам! Нево-о-бра-зимо. И вот, когда Рэй собирает эту дань, ему дают за милую душу. Бабки так и льются.
Ей захотелось позвонить Тюрке, назначить свидание на лугу за его домом, чтобы объясниться. Надо, чтобы она показала ему силу. Или применила. Он живет в уединенном месте. Никто их не увидит.
Потом она опомнилась. Да что ты ему скажешь, дуреха? Ты думаешь, что с таким типом можно разговаривать? Она тряхнула головой. Нет, нечего тянуть кота за хвост. Не стоит тратить время, ей нельзя ошибиться. Они только этого и ждут, что она опростоволосится. И сбросят ее с обрыва. Ах, несчастный случай.
Она подумала об астронавте Томе. Сегодня она подошьет белый комбинезон, подгонит Тому по фигуре, и они вдвоем будут смеяться над его походкой лунного десантника.
На перекрестке «Четыре фермы» зажегся красный свет, и Стеллин грузовик остановился рядом с серым кабриолетом «Мерседес», верх которого был откинут. Она как-то видела рекламу по телевизору, когда они сидели вечером у Жоржа и Сюзон. «Reach for the sky, drive an E-Class coupe cabriolet»[7], – утверждала реклама. Внизу курсивом бежала надпись так быстро, что едва удавалось разобрать: «Начиная с шестидесяти тысяч евро». – Шестьдесят тысяч евро! – воскликнула она. – Да я долгие годы жила бы на эти деньги! Кто же может это себе позволить?»
Виолетта Мопюи.
Шейный платок «Гермес», черные очки «Рэй-Бен», черная кожаная мини-юбка, кольца, браслеты, тяжелое золотое колье, наманикюренные пальчики постукивают по рулю. Виолетта Мопюи в ярости оттого, что, подобно простым смертным, должна подчиняться правилам уличного движения.
Стелла бибикнула ей и опустила стекло машины.
– Похоже, дела идут не худшим образом!
– Э! Стелла! Как поживаешь?
– Это у тебя такое наследство или тачка свалилась с эвакуатора?
Виолетта рассмеялась.
– Это Рэй. Подарил мне ее вчера вечером. На день рождения. Скажи, он славный?
– Милашка!
– Он обожает меня.
– Повезло же тебе!
– Ну, допустим, все потому, что я умею обращаться с мужчинами! Ну, это не очень-то сложно. Есть два-три базовых приема.
Она сказала это совершенно тем же тоном, как и тогда, в тринадцать лет, когда показывала, как потряхивать маленькой подростковой грудью под маечкой.
– Надо тебе меня поучить! – сказала Стелла.
– Да когда захочешь! И это еще не все, он хочет устроить, чтобы меня взяли на главную роль в будущем фильме, который будет выпускать региональный совет. Он хочет сделать из меня звезду. А он сказал – значит сделал, крутой мужик и верит в меня на самом деле. Меня все так возбуждает!
– Может, попьем кофейку сегодня вечером перед тем, как я поеду забирать Тома? У него сегодня дзюдо до семи.
– Сегодня вечером я не могу. Большой прием у префекта. Я должна как следует подготовиться, чтобы быть неотразимой.
– Ну это же займет не так много времени.
– Ты моя хорошая, – пропела Виолетта. – Но ты не понимаешь, там будут все сливки местного общества, я должна произвести на них приятное впечатление.
– Ребята типа Жерсона и Тюрке? – съязвила Стелла.
– Ну ты шутишь! Я говорю о высокопоставленных чиновниках. Жерсон и Тюрке – карлики! А Тюрке тем более засел дома, никуда не выходит. Со смеху помрешь. Пытался поднимать гири и потянул поясницу. Вот бедолага! Я скоро их всех отважу, этих типов, которые вьются вокруг Рэя. Он заслуживает лучшей компании.
