Альберт Спир не раз был свидетелем того, как Адольф Гитлер подчинял своих приближенных одной лишь силой своей несокрушимой воли. Спир писал:
«Все они находились под его влиянием, слепо повинуясь ему. У них больше не было собственной воли. И неважно, каким научным термином можно обозначить это невероятное явление. Когда я работал архитектором у Адольфа Гитлера, то заметил, что даже кратковременное пребывание рядом с ним заставляю меня чувствовать себя уставшим, измотанным и выжатым как лимон».
Адмирал Дониц тоже испытывал подобные ощущения и знал о способности фюрера лишать людей, находящихся рядом с ним, жизненной энергии. Именно поэтому он и старался держаться как можно дальше (физически) от своего лидера:
«Я намеренно сводил свои визиты в штаб к минимуму и, если это было возможно, попросту избегал их. Меня преследовало не просто чувство, а настоящая уверенность в том, что таким нехитрым способом я смогу сохранить свою энергию. И это были не голословные утверждения, ведь приведя всего несколько дней в штабе в непосредственной близости от Гитлера, я всегда чувствовал, что мне надо бежать от него, чтобы сохранить хоть какие-то силы. И в этом отношении мне, бесспорно повезло гораздо больше, чем тем, кто служил при штабе, потому что они постоянно подвергались энергетическому опустошению с его стороны».
Но Адольф Гитлер был способен не только подпитываться чужой энергией, но и царить энергию другим, когда это было необходимо для достижения тех или иных целей. Например, он вдохновил и буквально вернул к жизни Муссолини.
Даже после злополучного покушения 1944 года, которое глубоко потрясло Адольфа Гитлера, его способность доминировать над теми, кто находился рядом с ним, осталась на прежнем высоком уровне. Карл Боем Теттелтбах, офицер генерального штаба Гитлера, писал:
«Он (Гитлер) просто потряс меня и оставил в глубоком напряжении… Талант Гитлера был очень необычен. Он мог вернуть к жизни того, кто находился на грани самоубийства, и дать ему уверенность в собственных силах, убедить его, что он может поднять флаг и смело ринуться в бои. Очень странно и просто невероятно!»
Один народ, один лидер, одна судьба
«Удивительно, насколько сильно надо предать народ, чтобы править им».
Адольф Гитлер
Каждый из нас гордится своей неповторимой индивидуальностью. Но, как показала эра нацизма, любой может быть сметен вихрем коллективных эмоций, захвачен тем, что называют «стадным чувством», если позволит инстинктам взять верх над интеллектом. Очень трудно сопротивляться этой примитивной необходимости быть частью стада или племени, поскольку она напрямую связана с заложенным в нас природой инстинктом самосохранения. Кроме того, невероятно трудно сохранить чувство собственной независимости и индивидуальности, когда группа, частью которой является тот или иной индивид, действует как единое целое. Этот феномен не является чем-то уникальным и характерен не только для Германии эпохи нацизма. Сегодня его можно наблюдать в поведении толпы фанатов на стадионе или во время рок-концертов, в период национального кризиса или в иррациональной преданности тому или иному религиозному культу и т. д. Примеров великое множество. Когда индивидуумы забывают о своей собственной воле, чтобы подчиниться толпе, коллективному сознанию, они начинают вести себя подобно стаду животных или стае птиц, которые действуют заодно инстинктивно, без внешних команд или указаний.
Другой опасностью, которую обнажила эпоха нацистов и их опыт, стало доказательство того, что общество имеет склонность ассоциировать свою силу или свои поражения с индивидуумом, который принимает на себя роль матери или отца нации, роль лидера и вождя. С этой точки зрения харизматичный лидер, такой, каким был Гитлер, становится неким подобием проводника, который пропускает сквозь себя энергию своего народа. Если выражаться «магическим языком» и использовать «магические» термины, можно сказать, что он выступает в роли медиума, который воспринимает и передает дальше психическую энергию своих последователей.
Возможно, Адольф Гитлер и не был магом в прямом смысле этого слова, но действовал он очень эффективно, поскольку сознательно развил народные предрассудки в отношении евреев, прекрасно понимая, что немцы согласятся принять его план и принести этот народ в качестве жертвенного подношения коллективной напряженности в немецком обществе.
Масонские символы: националистические сообщества Германии очень часто создавались по образу и подобию Фримасонского ордена
Фримасонство было для Гитлера навязчивой идеей, дошедшей практически до стадии паранойи, поскольку он ошибочно полагал, что это было еврейское эзотерическое сообщество, которое владело сакральными секретами и тайными знаниями и могло в один миг подорвать устои государства, да и само государство, если позволить его членам проникнуть в коридоры власти. Он считал, что их символика, черепа и их изображения, гробы и какие-то тайны — все это просто страшилки для детей. Ни все же, в этом обществе таится опасный элемент: фримасоны не просто разработали свою собственную эзотерическую доктрину, но еще и воплотили ее в символах и обрядах, а также установили четкую систему инициации. Иерархическая организация с развитой системой инициации с использованием символичных обрядов (которые, применяя магию и символику культа, не утомляют ум, но заставляют работать воображение). Гитлер считал, что его обязанность — избавиться и от фримасонов, и от церкви, ибо в государстве есть место только для кого-то одного.
История показала, что пассивные «женские» качества психологии редко являются доминирующим элементом, который двигает коллективным сознанием. Примечательным исключением может считаться разве что влияние Махатма Ганди, чья пассивная революция вынудила англичан покинуть Индию. Еще подобные проявления хорошо заметны в моменты общенациональных траурных событий; как, например, в случае смерти Дианы, принцессы Уэльской. Ее внезапная и трагическая смерть затронула лежащие глубоко внутри пассивные «женские» качества психологии британцев. И многие люди в тот момент были поражены чувствами, которые они испытали — настолько непривычными и неожиданными они оказались.
Мнение Адольфа Гитлера по поводу манипулирования массовым сознанием является настоящим откровением. Хотя и нельзя быть до конца уверенными, что он выражал свои мысли по этому поводу именно такими словами, поскольку передает их не кто иной, как Раушнинг, а в исторической подлинности его произведений мы уже успели усомниться. И все же, вполне достоверно известно, что в меру своих сил и способностей Раушнинг пытался передать отдельные отрывки из выступлений Адольфа Гитлера, частных бесед с ним или так называемых «застольных разговоров». Поэтому вполне вероятно, что в нижеследующем отрывке, взятом из его книги «Голос разрушения», содержится доля правды.
«Мои враги с завистью спрашивали: «Как этот человек может оказывать подобное влияние на людей?»… Может быть, ему просто повезло? Может быть, секрет кроется в некритичности массового сознания, готового подчиниться даже такому ничтожеству? Нет, отвечу я вам. Все дело в нас самих, в тонкости используемых нами приемов
Я согласен, что люди некритичны. Это чистая правда. Но не настолько, как представляют себе эти идиоты, марксисты и реакционеры. Массовое сознание может быть критичным, однако, эта критика отличается от той, которую испытывает и выражает индивид. Толпа подобна животному, которое следует своим инстинктам. Толпа не внемлет голосу разума. Секрет моего успеха создания величайшего в истории массового движения заключается в том, что я никогда не делал ничего такого, что противоречило бы законам жизни, законам выживания или эмоциям и чувствам толпы. Эти чувства могут быть примитивными, но они так же устойчивы и непоколебимы, как законы природы. Толпа обладает простой системой чувств и примитивным разумом. Все, что не вписывается в эту систему, беспокоит и раздражает толпу, и тогда она отталкивает это. Я могу управлять толпой только по одной простои причине — я принимаю ее законы.
Меня упрекали в том, что я превратил людей в фанатов… Но я могу управлять толпой, только если стряхну с нее апатию. Только фанатичная толпа имеет силу, подобную разрушительному потоку. Толпа апатичная и скучающая — это величайшая угроза общности».
Раушнинг пишет:
«Он сделал толпу фанатичной для того, как он сам объяснял, чтобы она стала удобным орудием его политики. Он пробудил народ. Он вытащил наружу скрытые желания и стремления. Он придал им форму и значение. Гитлера упрекали в том, что он взывал к самым низменным инстинктам. На самом деле он делал как раз противоположное. Если бы он обратился к народу с разумными доводами и аргументами, люди бы его не поняли. Простые девизы, с которыми выступил Гитлер, сумели разбудить в них ответные чувства и реакции».
