Ахмад-шах Дуррани (Абдали), пуштун, был провозглашен шахом в 1747 году на собрании старейшин (Лойя-джирга) в Кандагаре. Он совершил символический жест, представ, как говорят, перед народом в плаще Пророка, который благоговейно хранили в особой мечети в этом городе. С этого момента и ведет свою историю государство Афганистан приблизительно в нынешних границах.
«Отец афганского народа» Ахмад-шах (умер в 1772 году) объединил беспокойные пуштунские племена, подчинил почти всю территорию сегодняшнего Афганистана, расширил государство до Дели и Персии. Однако при его преемниках многие завоевания были потеряны. Распри пуштунских племен возобновились, империя рухнула. В 1775 году сын Ахмад-шаха перенес столицу из Кандагара в Кабул. Его внук Шуджа-шах (1785-1842) в 1809 году подписал первый мирный договор с иностранной державой: Афганистан и Британия договорились о взаимной поддержке в случае агрессии персов или французов. Через несколько недель Шуджу свергли, и он бежал в Индию. Во время Первой англо-афганской войны Шуджа вернулся в Кабул в багажном вагоне британского военного поезда, а когда англичане оставили страну, он был убит.
Дост-Мухаммед пришел к власти в 1823 году. Британцы заменили его Шуджой. После их ухода он успешно правил Афганистаном еще девятнадцать лет. Большую часть этого времени Дост-Мухаммед поддерживал хорошие отношения с Британией. Но после его смерти в 1863 году в стране снова вспыхнула гражданская война.
После одного проигранного сражения той войны Абдуррахман, один из претендентов на афганский престол, остался без армии и без средств. Он был вынужден бежать и одиннадцать лет провел под защитой России в Ташкенте. Но после Второй англо-афганской войны он снискал популярность на родине и стал правителем Афганистана. Мрачный, язвительный, практически неграмотный, но очень умный, Абдуррахман был твердо намерен обеспечить своей стране выживание в современном мире. Его жестокие методы принесли ему прозвище «Железный эмир». Его власть, как и власть многих его преемников, опиралась на безжалостную и вездесущую секретную полицию. Методы Абдуррахмана принесли успех. Он искусно маневрировал между Британией и Россией, заложил основы современного государственного аппарата и с английской помощью модернизировал армию.
* * *
Преемники Абдуррахмана пытались вести Афганистан по пути модернизации. Его сына Хабибуллу, убитого в 1919 году, сменил Аманулла-хан (1892-1960), который в конце Первой мировой войны воспользовался слабостью Британии и вторгся в Индию. Британцы подвергли Кабул и Джелалабад бомбардировке и отбросили захватчиков. Обе стороны не были настроены воевать, так что война через месяц угасла. Британцы прекратили выдавать афганцам субсидии и перестали оказывать влияние на внешнюю политику Афганистана. Аманулла-хан быстро выстроил плодотворные отношения с большевистским правительством России. Он стал первым иностранным правителем, пошедшим на это.
Затем король предпринял масштабные реформы, пытаясь повторить светские преобразования Ататюрка. Он учредил Совет министров, даровал стране Конституцию и предпринял ряд административных, экономических и социальных реформ, а также снял паранджу с королевы. Планы Амануллы-хана — эмансипация женщин, введение минимального возраста вступления в брак и обязательное всеобщее образование — разгневали религиозных консерваторов и спровоцировали мятеж. Бунтовщики сожгли королевский дворец в Джелалабаде и пошли на Кабул. В 1929 году Аманулла-хан бежал в Италию.
Трон в итоге захватил Надир-шах, дальний родственник Амануллы. Он восстановил порядок в стране, но позволил верным войскам разграбить Кабул, так как ему нечем было с ними расплатиться. Он построил первую дорогу из Кабула на север через перевал Саланг и проводил осторожные реформы. В 1933 году его убили.
Его сын Захир-шах (1914-2007) правил с 1933 по 1973 год. Это был самый долгий период стабильности в последние несколько столетий афганской истории, и сейчас его вспоминают как золотой век. В 1949 году был созван парламент, пресса стала более независимой и начала критиковать правящую олигархию и консервативных религиозных лидеров.
В 1953 году Захир-шах назначил премьер-министром своего двоюродного брата Мухаммеда Дауда (1909-1978). Дауд был консервативен, однако не был противником экономических и социальных реформ. В следующие десять лет его влияние на короля было определяющим. Он строил заводы, ирригационные сооружения, аэродромы и дороги при поддержке СССР, США и ФРГ. Советское оружие, техника и система военной подготовки помогли ему модернизировать армию.
В 1963 году Захир-шах снял Дауда, идя навстречу консерваторам, взбешенным его заигрываниям с левыми и Советским Союзом. Но король продолжал реформы. Он построил своего рода конституционную монархию, где существовала свобода слова, допускалась деятельность политических партий, женщины пользовались правом голоса, а девочки и мальчики получали обязательное начальное образование. Женщины могли учиться в университете, и там преподавали иностранки. В авиакомпании «Ариана афган эрлайнс» женщины без паранджи работали стюардессами и администраторами, на кабульском радио появились женщины-дикторы, женщина стала представителем Афганистана в ООН.
Все эти годы систематически развивалась система образования — по крайней мере в столице. В 1904 году в Кабуле открылся лицей «Хабибия», созданный по модели элитарной мусульманской школы в Британской Индии. Многих его студентов Аманулла-хан отправлял учиться во Францию и другие европейские страны. В 1932 году была открыта медицинская школа, а вслед за ней юридический, инженерный, сельскохозяйственный, педагогический, естественнонаучный факультеты. В 1947 году их объединили в университет. Учебники в основном были английскими, французскими и немецкими, на этих же языках зачастую и велось преподавание. В 1951 году был открыт факультет теологии, сотрудничавший с исламским Университетом Аль-Азхар (Каир). В 1967 году при поддержке СССР был открыт Политехнический институт, в котором преподавали в основном русские. При толерантном режиме Захир-шаха в Кабуле и Кандагаре возникли студенческие организации.
Быстро развивалась система народного образования. С 1950 по 1978 год число учащихся начальных школ выросло в десять раз, средних — в 21 раз, университетов — в 45 раз. Но экономика развивалась недостаточно быстро, чтобы обеспечить всех выпускников рабочими местами. Многим удавалось найти работу лишь в быстро разрастающемся госаппарате. Зарплаты, и без того крошечные, в 60-х — 70-х годах упали вдвое в реальном выражении. Положительным — правда, не для консерваторов — было то, что около 10% растущей бюрократии составляли женщины.
Американский ученый Луи Дюпре называл Кабульский университет «идеальной питательной средой для политического недовольства». Именно в университетах возникли первые политические движения Афганистана. Народно-демократическую партию Афганистана создали в 1965 году Hyp Мухаммед Тараки, Бабрак Кармаль и Хафизулла Амин. Все трое сыграли важную роль в событиях, предшествовавших советскому вторжению. В том же Кабульском университете учились люди, позднее ставшие крупными фигурами антикоммунистического движения: Бурхануддин Раббани (1940-2011), Гульбеддин Хекматияр (р. 1946), Абдул Расул Сайяф (р. 1946) и Ахмад Шах Масуд (1953-2001). В 1968 году студенты бунтовали против попыток консерваторов ограничить образование для женщин. В 1969 году произошли новые беспорядки, закончившиеся гибелью нескольких человек: учащиеся школ протестовали против руководства. Университет на некоторое время закрыли.
Социальная и политическая неудовлетворенность росла по мере возвращения на родину молодых афганцев, которых отправляли за границу для получения военного или технического образования. С 1956 по 1978 год почти семь тысяч афганских студентов прошли обучение в советских научных и технических институтах. Соглашение между Афганистаном и Советским Союзом (1955) предусматривало военное обучение, и каждый год около сотни молодых афганцев отправлялись на учебу в СССР и Чехословакию{9}.
Все эти институциональные перемены, какими бы достойными восхищения они ни были, не получили особой поддержки у народа. Число образованных афганцев, сторонников реформы, росло в Кабуле и некоторых других городах. Но их влияние в сельской местности было очень слабым: кишлаки оставались во власти племенных вождей, местных землевладельцев и мулл. Снова и снова реформы и программа эмансипации женщин, инициированные либералами, натыкались на религиозный консерватизм. В конечном счете верх над городом брало село, и усилия реформаторов пропадали впустую.
Имперская Россия идет на юг
В XVIII веке над афганским государством начали кружить новые хищники. Как только русские укрепили свои европейские границы и защитили восточные и южные границы от кочевников и татар, имперская логика — стремление к безопасности и к расширению торговли — привела их в сибирские леса, а затем в обширные, но малонаселенные южные степи и пустыни[3].
