тем, а СМИ – освещать их. Открывшимися возможностями первыми воспользовались представители «четвертой власти» и, увы, далеко не всегда во благо.
Запоздалая реакция профессиональных ученых, отсутствие у них навыков публичной дискуссии были одной из важнейших причин того, что, начиная со середины 1980-х гг., околонаучная псевдоисторическая публицистика, эксплуатируя значительный читательский и зрительский интерес к теме, превратилась в серьезнейший фактор, затруднявший усвоение общественным сознанием правды о войне.
Эту тенденцию не могли переломить в силу их разового характера ни опубликование впервые в открытой печати текста приказа наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г., сопровождавшегося статьей-комментарием активного участника Великой Отечественной войны генерала армии П.Н. Лащенко [14], ни отдельные трезвые оценки ученых. «В главном сыграл положительную роль, – высказался в 1989 г. по поводу приказа № 227, например, академик АН СССР А.М. Самсонов, – и писать правдивую историю войны без глубокого анализа роли и значения этого приказа просто невозможно» [15].
С использованием отдельных документов из фондов Центрального архива Министерства обороны СССР была подготовлены статьи С.Г. Ищенко и В.П. Крикунова, опубликованные в «Военно-историческом журнале» [16]. Представляя собой журналистский отклик на искажения исторической правды А.И. Солженицыным в романе «Архипелаг ГУЛАГ» в вышедшем на телеэкраны в 1990 г. документальном фильме «Штрафники» режиссера Л.С. Данилова, как и в массе публикаций в тогдашней периодике, эти статьи не были по своей методологии научными. Заслуга их авторов в другом – публицистическими средствами они обозначили необходимость с помощью научных приемов бороться за правду истории, пусть и на сравнительно узком участке исторического фронта.
Задачу утверждения целостного, объективного, опирающегося на достоверно установленные факты взгляд на институты штрафных частей и заградительных отрядов историография смогла решить уже на новом, российском этапе своего развития.
1.2. Российская историография
К моменту образования суверенной России ушел в прошлое довлевший над наукой государственно-идеологический пресс, была отменена цензура. Позднее были приняты законы Российской Федерации о порядке использования фондов государственных и ведомственных архивов, следствием чего стало серьезное ослабление режима секретности, крайне затруднявшего доступ исследователей к соответствующим архивным, в т. ч. судебно-следственным, материалам. У исследователей появилась возможность подробно осветить в открытой печати правовой статус и боевую деятельность штрафных частей и воевавших в их составе военнослужащих.
Справедливости ради отметим, что самые первые публикации, относившиеся уже к новому, российскому этапу историографии проблемы, еще не во всем отвечали требованиям научной методологии. Их авторы, среди которых был и автор настоящей монографии, отдавали известную дань публицистике, поскольку им пришлось высказываться по одному из наиболее дискуссионных вопросов истории Великой Отечественной войны при том, что необходимый эмпирический материал еще не был в достаточной степени наработан.
Тем не менее, при всей немногочисленности публикаций 1990-х гг., фрагментарности сюжетов и описательности в них были сформулированы основные подходы к объективному и комплексному исследованию штрафных частей и заградительных отрядов, дана оценка актуальности проблемы, вычленены главные аспекты, которые требовалось исследовать на новой методологической базе с привлечением самого широкого круга источников [17].
Выход в свет этих публикаций обозначил обретение историографией штрафных и заградительных формирований на ее российском этапе важной качественной характеристики: проблема, изначально находившаяся на стыке истории и военного права, но ранее, в условиях идеологических запретов, замыкавшаяся в основном в рамках юридической науки, окончательно приобрела междисциплинарный характер.
Отметим и ставшую явной в 2000-е гг. тенденцию размежевания историографии штрафных частей и заградительных отрядов на два независимых друг от друга направления – строго научное и научно-популярное, публицистическое.
Подлинный исследовательский прорыв в освещении институтов штрафных и заградительных формирований обозначили увидевшие свет в 2007–2008 гг. и впоследствии неоднократно переиздававшиеся монографии профессиональных историков Ю.В. Рубцова [18] и В.О. Дайнеса [19]. Они впервые в литературе комплексно раскрывали широкий круг проблем от анализа содержания приказа наркома обороны № 227 до оценки кадрового и боевого потенциала штрафных частей и заградительных отрядов. Их отличительная особенность – широкое привлечение ранее опубликованных и вновь введенных авторами в научный оборот архивных документов, использование в качестве важного исторического источника свидетельств лиц, непосредственно воевавших в этих воинских частях.
Самокритично следует признать, что монографиям обоих авторов были присущи и определенные недостатки – рассмотрение не всех проанализированных ими проблем, в первую очередь касавшихся определения количества штрафных частей и численности воевавших в их составе военнослужащих, опиралось на широкую архивную базу, недостаточно критически были восприняты свидетельства некоторых ветеранов войны.
Названные историки устраняли эти недостатки, развивали и обогащали свою авторскую концепцию новыми документальными материалами в последующих книгах и статьях. В.О. Дайнес вместе с историей штрафных частей подробно рассматривал и историю заградительных отрядов в РККА, начиная с Гражданской войны в России в 1918–1922 гг. [20].
В публикациях Ю.В. Рубцова наряду с историческими аспектами были предприняты попытки раскрыть также правовые основы деятельности штрафных и заградительных формирований [21].
Последнее тем более потребовалось в связи с тем, что в изданной за последние три десятилетия литературе (А.С. Безнасюк, П.П. Глущенко, А.А. Демичев, А.С. Емелин, Ю.А. Лукичев, Н.А. Петухов, А.А. Толкаченко и другие) правовые аспекты проблемы нашли свое отражение в самом общем виде, и на многие вопросы, уже поставленные в литературе, ответа не было [22]. Как ни покажется странным, эта ситуация сохраняется поныне: специалисты в области военного права пока не проявили сколько-нибудь заметного интереса к институту штрафных и заградительных формирований, доказательство чего – отсутствие монографий и диссертаций по этой проблематике.
«Современная научная литература о войне представлена трудами, раскрывающими в большей степени общеисторический или военно-специальный аспекты этого явления и в меньшей степени – его правовой аспект», – трудно не согласиться с такой оценкой петербургского правоведа С.Г. Лысенкова [23]. В полной мере это относится к конкретной проблеме – комплексу правовых вопросов, регулировавших повседневное функционирование и боевую деятельность штрафных и заградительных формирований, и правовому положению воевавших в их составе военнослужащих.
В этом смысле труды самого С.Г. Лысенкова составляют редкое исключение [24]. В них автору – наряду с решением других научных задач – удалось вскрыть противоречивость правовых стимулов и ограничений, установленных для личного состава действующей армии и флота, показать природу создания, порядок комплектования и использования заградительных отрядов, привести интересный материал и высказать важные оценки относительно правового положения военнослужащих переменного состава штрафных частей, имевшего свою ярко выраженную специфику по сравнению с правовым статусом личного состава обычных линейных частей, осветить практику привлечения к уголовной ответственности за невыполнение боевого приказа, дезертирство и сдачу в плен, а также ряд других острых проблем, характерных для страны, которая жила по законам военного времени.
В последние годы к разработке проблематики штрафных частей подключились представители более молодого поколения. Продуктивно трудятся исследователи,
