Шесть лет длился спор о незаконном захвате и конфискации Японией госпитального судна "Орел". В начале спора успех сопутствовал Японии, а в конце верх взяла Россия. Сущность и эволюцию спора мы рассмотрели, а теперь изложим общие выводы по ним.
1. Русские свято верили в основное положение Гаагской конвенции о неприкосновенности госпитальных судов и предполагали воспользоваться им в Цусимском бою. Вместе с тем, русские не соблюдали строго и полно (в деталях) другие положения конвенции. Вследствие этого Япония предъявила "Орлу" обвинение в трех непринципиальных нарушениях конвенции (передача сигнала флагмана на транспорт, закупка тонкой проволоки, пребывание на судне четырех здоровых англичан). Эти обвинения облегчили японцам захват госпитального суда, а в сочетании с собственным вымыслом о ведении разведки "Орлом" в Цусимском бою, использованы для определения призового суда об употреблении "Орла" в военных целях и его конфискации.
2. Японцы, поставив цель захватить "Орел", нашли нишу в Гаагской конвенции, где не были оговорены условия, при которых госпитальное судно теряет право на неприкосновенность и может быть захвачено противником, условие это - использование судна в военных целях. Русская сторона была совершенно не подготовлена к захвату и конфискации "Орла" на условии, которое избрали японцы. Командующий эскадрой не предусмотрел меры по прикрытию госпитальных судов от захвата их японскими вспомогательными крейсерами, а командиры судов не имели указания и не проявили инициативы в уклонении от встречи с ними, а встретившись, безропотно последовали в плен.
3. Многие недостатки в деятельности командиров, офицеров и врачей госпитальных судов происходили от незнания факта захвата в Порт-Артуре госпитальных судов "Ангара" и "Казань". Об этом факте знали вернувшиеся в Петербург священники, врачи, офицеры, давшие подписки о неучастии в войне (среди них командир порта Артур контр-адмирал И.К. Григорович) и могли проинформировать главный морской штаб, а через него личный состав эскадры. Однако такая работа организована не была.
4. Русским потребовалось несколько месяцев, чтобы разобраться в юридических тонкостях дела и выработать свою позицию. Было доказано, что захват "Орла" совершен с нарушением норм международного права, а разбирательство дела поручено призовому суду, не имеющему на то юридических полномочий. Японцы вынуждены были после длительных переговоров признать правильность русских доводов.
5. Командир корабля, начальник госпиталя, команда и госпитальный состав честно исполнили свой долг, мужественно вели себя под огнем японцев, достойно пережили захват корабля и японский плен. Обвинения в сдаче корабля, лишение премий, отказы в наградах медалями, которые обрушились на них на родине, порождены властью недостойных руководителей морского министерства и непосредственного виновника трагедии вице-адмирала Рожественского.
6. Факты борьбы за возвращение захваченных японцами торговых и военных судов не украшают историю России. Эта эпопея является редким положительным примером в этом деле. Борьба за возвращение "Орла" велась дипломатами-международниками, адмиралами и офицерами флота, офицерами и врачами "Орла" - участниками событий, сотрудниками Российского общества Красного Креста. Это единственная группа патриотов, которая вела столь трудную борьбу и достигла успеха.
10. Разрешение вопроса о госпитальных судах правительствами России и Японии
Стороны изучали проблему; поток русских претензий нарастал, они поступали от многих государственных организаций и граждан. Японское правительство в начале переговоров об удовлетворении русских претензий заявляло, что не считает себя обязанным отвечать по таковым вопросам в виду того, что Портсмутский мирный договор разрешил все бывшие между Россией и Японией споры и никаких указаний о возможности возбуждения новых требований не содержит. Только осенью 1908 г. японское правительство согласилось, наконец, на принятие русских претензий к рассмотрению, при условии о параллельном рассмотрении, требований японской стороны. Однако разрешение претензий двух сторон по-прежнему проходило вяло и не сопровождалось существенными достижениями.
9 сентября 1909 г. японское правительство внесло предложение относительно военных претензий. Отказываясь от предъявления русскому правительству требований о вознаграждении японских поданных, пострадавших в минувшую войну, оно предложило провести полную и одновременную ликвидацию всех русских претензий на следующих основаниях:
1. Русское правительство отзывает все заявленные им казенные претензии.
2. Оно отказывается от поддержки трех претензий владельцев частной собственности, одним из которых является общество "Русь", требующее возврата конфискованного парохода "Россия".
3. Японское правительство выдает в удовлетворение частных лиц и компаний 100 000 иен (95 000 руб.) в погашение их претензий, являющихся следствием войны. Распределение этой суммы производится по усмотрению русского правительства.
4. Русское правительство обязуется не поддерживать ни одной претензии русских подданных против японского правительства вследствие действий гражданских и военных властей Японии во время войны.
По-японски это компромисс - соглашение на основе взаимных уступок. Японские уступки минимальны, они выражаются в 100 тысячах иен для удовлетворения всех русских претензий и в отказе от неоцененных требований о вознаграждении японских подданных. Русские уступки покажем только по захваченным Японией коммерческим пароходам.
До начала войны японцы захватили четыре русских парохода: "Екатеринослав" - стоимостью 708 000 руб., "Аргунь" - 619 000 руб., "Россия" - 344 000 руб., "Мукден" - 217 000 руб. Суммарная стоимость четырех пароходов -1 888 000 руб. Средняя стоимость одного захваченного парохода составила 1 888 000 :4 = 472 000 руб. Если принять, что после начала войны средняя стоимость одного захваченого парохода не изменилась, а было захвачено 10 пароходов, то их суммарная стоимость составит 1 888 000 + 4 720 000 = 6608000 руб. При таких колоссальных барышах на захвате русских коммерческих пароходов, японцам не трудно было выделить 100 000 иен (95 000 руб.) на удовлетворение всех русских частных претензий.
Японцы хорошо понимали положение России, которая в составе Антанты вела подготовку к мировой войне и потому вынуждена была закрывать все нерешенные вопросы минувшей русско-японской войны. Они назвали 10 русских казенных претензий, которые следовало бы отозвать. Первое место японцы отдали русской претензии о возвращении трех госпитальных судов - "Казань", "Ангара" и "Орел".
Для рассмотрения японских дел при министерстве иностранных дел было образованно межведомственное совещание под председательством тайного советника Аргиропуло, из представителей следующих министерств: военного, морского, финансов, торговли и промышленности, внутренних дел, юстиции, путей сообщения, землеустройства и земледелия. Совещание выделило из своего состава подкомиссию, для детального рассмотрения всех имеющихся претензий к Японии.
Претензии, носившие казенный (правительственный) характер подкомиссия и совещание вычеркнули из списка. Претензии частных лиц и компаний подверглись тщательной чистке, для предъявления Японии их осталось только четыре. Среди них русские признавали главным вопрос о возвращении госпитальных судов - "Казань", "Ангара" и "Орел", принадлежавших Российскому обществу Красного Креста, японцы относили его к казенным претензиям.
По русским взглядам деятельность госпитальных судов во время войны возможна лишь в том случае, если эти суда находятся под защитой международного права. Отказаться от возврата этих судов Россия не может, не нанося таким образом существенного удара Гаагской конвенции о Красном Кресте на море. В виду особой трудности решения вопроса о госпитальных судах на уровне правительств России и Японии, подкомиссия и совещание высказались за передачу этого вопроса на рассмотрение международного третейского суда.
В подкомиссии и на совещании трудно решался вопрос о захвате японцами 14 пароходов, принадлежащих России (в начале войны четыре из них, названные выше, были захвачены, когда война еще не началась). Пароход "Екатеринослав" японский флот захватил даже ранее заявления японского посланника в Петербурге о разрыве дипломатических отношений с Россией (24 января 1904 г.).
Большинство членов совещания и подкомиссии придерживалось прояпонской установки о решении дипломатических вопросов на основе обоюдных примирительных намерений. Представители министерства торговли и промышленности, в ведении которого находились все пароходные общества, включая Добровольный флот (после русско-японской войны), не отрицая принцип примирительных намерений, доказывали своим коллегам возможность решения вопросов захвата до начала войны их коммерческих судов на основе твердых юридических оснований международного права. Победило большинство и совещание признало, что "нам надлежит отказаться от предъявления претензии о вознаграждении за захваченные японцами в начале войны коммерческие суда".
