армия должна быть готова выступить по первому сигналу; значительным силам кавалерии надлежит провести рекогносцировку, двигаясь в направлении Катр-Бра; генерал-майору фон Мюффлингу следует попытаться хоть как-то вразумить двух своих упрямых соотечественников; надлежит предупредить об опасности англичан, живущих в Брюсселе, и Людовика XVIII в Генте.
Отдав эти распоряжения, герцог лично написал письмо леди Франсис Вебстер, советуя ей в целях безопасности переехать из Брюсселя в Антверпен. (Сердце герцога было весьма восприимчиво к несчастьям других, но, к сожалению, главным образом это касалось молодых замужних дам.)
Груши
Маршал Груши счел, что 19 июня будет решающим днем. Он начал его с того, что как следует потрепал корпус Тильманна, который в беспорядке отошел в северном направлении. Дебаты с подчиненными о том, что делать дальше, были прерваны появлением штабного офицера, прибывшего из Катр-Бра по приказу Наполеона. Атака французов при Мон-Сен-Жан была отражена, однако после успешной ночной контратаки их силы собирались между Фрасне и Шарлеруа. Именно там императору был нужен Груши.
Войска Груши выступили в предписанном направлении после того, как маршал отправил раненых и пленных в Намюр, поручив их сопровождение эскорту драгун. Впоследствии заблудившаяся бригада прусской кавалерии, с большого расстояния заметившая эту колонну, и приняла ее за отступающие войска Груши. Состояние дорог было скверным, но солдаты не падали духом. Свою битву они выиграли; теперь они покажут проклятой императорской гвардии и всем остальным, как надо побеждать. По дороге еще один курьер на взмыленной лошади привез маршалу доклад о том, что II прусский корпус численностью, вероятно, 20 000 человек идет в направлении Меллери («На вашей карте это вот здесь, маршал»). Пруссаки утомлены и идут медленно.
Сумятица в Генте
Между тем в Генте Его Наихристианнейшее Величество Король Франции Людовик XVIII (который после некоторых колебаний согласился остановиться здесь по пути в свою длительную английскую ссылку) был ошеломлен тем, что над ним вновь нависла опасность. Промедление было бы ужасной ошибкой, поскольку могло ввести в искушение его испорченных подданных, способных проявить кощунственное насилие в отношении своего Богом помазанного короля. Поэтому благожелательность и мудрость короля заставляли его как можно скорее переправиться на противоположный берег Ла Манша и тем самым избавить своих подданных от этого искушения. Младший брат Артуа и сыновья Артуа – Ангулем и Берри, будучи особами королевской крови, были полностью согласны с этими доводами.
И вот уже раздавался горестный плач, готовились к отъезду экипажи, спешно седлали лошадей и уносились кто-куда верховые. Чувствуя, что до них никому нет дела, приближенные Людовика, занимавшие не слишком высокое положение при его «дворе», а также воины его разношерстной «Гентской армии» уже рыскали по кустам, подбирая все, что было забыто в суматохе бегства.
Реакция союзников
Утро было уже в полном разгаре, когда британские кавалеристы, проводившие рекогносцировку, достигли Катр-Бра, осмотрев перед этим окрестности Женаппа, а также поле битвы, прогремевшей днем, и место ночной контратаки. Время от времени они встречали прусские подразделения, двигавшиеся на север. Изредка пруссаки дружески приветствовали британцев. Осторожно проехав через Катр-Бра и не обнаружив в нем ни одного француза, они стремительно поскакали дальше. Кавалеристы не заметили французского офицера, который спрятался на чердаке фермерского дома, стоявшего на пересечении дорог.
Ней применил тактику русских – никаких патрулей и передовых постов по фронту своей позиции. Он разместил свои войска в укрытии. Тот французский офицер, что расположился на чердаке, внимательно следил за тем, чтобы на стекло его подзорной трубы не падал солнечный свет, который мог вызвать предательские блики. Он увидел, как британская кавалерия выступила из Женаппа, и еще тогда дал знать своим о появлении противника. Подпустив англичан на 200 ярдов, пехота Нея поднялась из укрытий.
Все смешалось: почти кинжальный огонь пехоты и артиллерии, стрелявшей картечью, уланы, опустошающие фланги обезглавленной колонны, и беспорядочное бегство через Женапп.
Вскоре после этого эпизода герцог вновь собрал своих подчиненных. Очевидно, в Катр-Бра французы сосредоточили значительные силы. Чтобы выбить их оттуда, потребовалась бы мощная атака, но сражения предыдущих дня и ночи привели к тому, что армия герцога была просто не в состоянии предпринять такую атаку. Блюхер и Гнейзенау так и не были найдены. Цитен выступил в направлении Уавра. Бюлов пытался воссоединить силы своего корпуса и следовать за Цитеном. Не было никаких сведений о II и III корпусах, а следовательно, не приходилось ожидать и помощи с их стороны.
Донесения о том, что Груши и Даву соединяются с Бони? [93]. Что касается первого, то этого следовало ожидать, что касается второго, то это сомнительно. Бони, конечно же, будет собирать каждого солдата и каждую пушку. А еще были донесения о рейде французов к Антверпену – вероятно, непомерно раздутые, но пренебрегать ими было бы неразумно.
«Клянусь Богом, джентльмены, этот приятель, Наполеон, опять надул меня! Тут уж ничего не поделаешь, мы должны отходить к Антверпену. Нам приходится отступать чаще, чем в свое время в Испании, хотя дело и подходит к самому концу. Мы выступаем, когда стемнеет, в следующем боевом порядке…»
Когда герцог закрыл совещание словами: «Если Бони станет преследовать, Брюссель и другие голландско-бельгийские крепости задержат его», все закивали, соглашаясь с ним. Никто не посмел высказать то, что беспокоило всех: в какой мере можно будет доверять этим голландско-бельгийским гарнизонам, когда они увидят, что Веллингтон отступает?
На другой стороне пролива встревоженные лондонцы видели, как допоздна горел свет в казармах конной гвардии, Адмиралтействе и Уайтхолле. Герцог попал в беду. Эти заносчивые пруссаки, очевидно, бросили его. Австрийцы встали на Рейне, а русские все еще маршем идут через Германию. В Англии осталось мало войск. Можно было бы, конечно, мобилизовать ополчение, но… Полки уже получивших боевой опыт солдат возвращались из Канады, но они начнут прибывать не раньше чем через две недели. Им не очень-то сопутствовала удача в боях с этими проклятыми янки, однако они были ветеранами сражений, которые вел герцог в Испании. К сожалению, их, видимо, будет не очень много, а некоторые, наверное, не прибудут вовремя. Герцогу следует обходиться теми войсками, которые остались в его распоряжении, и, если потребуется, отступить к Антверпену. Этот плацдарм следует удерживать, обеспечив дополнительное транспортное сообщение.
Не вызывало сомнений то, что союзники Англии потребуют дополнительных и еще более крупных ассигнований. А Британия измотана войной и высокими налогами военного времени. В недрах нации, подобно пожару на торфянике, тлеет недовольство, которое в любое время и в любом месте может вспыхнуть ярким пламенем насилия.
Эти люди, обсуждавшие при свете ламп последние события, были в основном
