шведского стана отдал приказ прекратить сопротивление. После сражения король Карл XII наградит перебежавшего в его лагерь австрийского фельдмаршала тысячью пятьюстами золотыми червонцами и будет «сажать его кушать за свой стол». Однако брать титулованного перебежчика на свою службу он не стал, хотя герцог того сильно желал.
К тому времени русская армия, потерявшая большую часть артиллерии, была разделена на две части, но не сломлена. Каждая из этих частей (правый и левый фланг армейской линии) по численности равнялась всей королевской армии. И что самое главное, продолжала сражаться. Один из очевидцев сражения, королевский камергер граф Вреде признавал в своих мемуарах: «Если бы русский генерал, имевший до 6 тысяч под ружьем, решился на нас ударить, мы были бы разбиты непременно: мы были крайне утомлены, не имея ни пищи, ни покоя несколько дней, притом же наши солдаты так упились вином, которое нашли в русском лагере, что невозможно было немногим оставшимся у нас офицерам привести их в порядок».
Карл XII, не считая свое положение прочным и видя состояние своей армии, охотно согласился на предложение генералов русского царя провести переговоры. В ходе их было достигнуто соглашение, по которому шведы должны были беспрепятственно пропустить русские войска на правый берег Наровы с личным оружием и знаменами. Король отказался только выдать уже взятую артиллерию, свои главные и желанные трофеи, на что генералам противной стороны пришлось согласиться. Шведы начали починку разорванного понтонного моста.
Утром 20 ноября 1700 года мост через Нарову был починен, и русские войска стали отходить из своего осадного лагеря на другой берег реки. После того, как перешла дивизия Головина, гвардейские Преображенский и Семеновский полки (их батальоны шли с распущенными знаменами, с полковыми пушками и под барабанный бой), король Карл XII вероломно нарушил достигнутое соглашение и свое слово. Он потребовал, чтобы полки левого крыла (дивизия Вейде) отходили без оружия. В противном случае шведы, в руках которых оказалась большая часть лагеря и почти вся артиллерия, находившаяся в нем, грозили применить силу.
Русские солдаты вынуждены были это сделать, по словам очевидцев, с «великой бранью» по адресу шведов и своих генералов-иноземцев. Шведы разграбили обоз и «упились», как писали их мемуаристы. После сдачи оружия полки Вейде (сам он имел тяжелое ранение) были пропущены через мост и двинулись по залитой холодными дождями лесной дороге вслед за гвардией и дивизией Головина к Новгороду, до которого было не близко. Отступавшая петровская армия при себе запасов провианта на дорогу не имела: победители о том «не позаботились».
Шведам, испытывавшим большой недостаток продовольствия и фуража, удалось захватить на реке Нарове транспорт русских судов со значительным запасом провианта, а в недалеких Ямах – большой армейский магазин русских с запасами зерна. В Ямах же шведы захватили 22 мортиры, которые везлись в обозе. Так что свои проблемы королевские интенданты решили на ближайшее время достаточно полно. К тому же и в самом осадном лагере имели запасы продовольствия, которые уходившие русские с собой унести не могли.
В сражении под Нарвой молодая регулярная армия Петра I потеряла до 6 тысяч человек убитыми, умершими от ран и утонувшими в Нарове и 145 орудий, среди которых было большое число старинных больших пищалей. Это была почти вся ее артиллерия. Но не вся, как это принято писать. Гвардейские полки – Преображенский и Семеновский – бывшие при них 14 полковых 3-фунтовых пушек победителям не отдали, которые в данном случае полковую артиллерию у русских даже не пытались отобрать. По шведским же данным, после Нарвского разгрома было захвачено 177 русских орудий. Из чего состояла такая цифра, не говорится.
«Разоружение» полков дивизии генерала А.А. Вейде вопреки достигнутой договоренности заметно увеличило число шведских трофеев. По данным победителей, ими было захвачено следующее оружие и амуниция противника: 4050 мушкетов (3800 голландских и 250 русских), 24 полупики, 27 алебард, 28 сабель, 800 багинетов, 6 кольчуг, 6 пар больших литавр и 8 пар малых, 33 барабана, 130 гренадерских сум, 504 драгунские лядунки и прочее военное имущество.
По дневниковым записям лейб-драбанта К. Сперлинга, шведы захватили под Нарвой 116 штандартов и 146 знамен, из которых 131 принадлежало новоприборным солдатским полкам (11 полковых и 125 ротных). Однако роспись этих знамен и штандартов, их число вызывает у исследователей много вопросов и достоверной быть не может.
В осадном лагере шведы нашли 10 300 ядер различного калибра, всего лишь 470 ручных гранат, более 800 мортирных бомб и совсем немного пороха, как пушечного, так и ружейного.
Потери шведской армии в битве составили 2 тысячи человек. Велики оказались ее потери в офицерском составе: был убит 31 и ранено 66 офицеров. Эта убыль частично была возмещена иноземцами-перебежчиками из рядов петровской армии. Но король таких людей, следует заметить, на высокие командные должности вполне разумно не брал и блестящая карьера в рядах шведов им не светила. Но наемник есть наемник: казна Швеции платила им хорошо.
Карл XII еще раз нарушил свое королевское слово, задержав у себя генералов побежденной армии, объявив их военнопленными за то, что «комиссары (царские) денежную казну (русской армии) вывезли» из-под Нарвы. Так, в шведском плену оказалось 79 генералов и офицеров. Многие из них до конца войны не дожили, неся тяжелые лишения во вражеском плену, будучи часто на положении галерных гребцов с их каторжной жизнью.
В Швеции по случаю одержанной победы выбили викториальную медаль. На одной ее стороне – изображение Петра I и русских пушек с надписью: «Бе же Петр стоя и греяся». На другой – бегущие от Нарвы русские солдаты и царь, с которого спадает шапка, шпага им брошена, он плачет, утирая платком слезы. Надпись – еще более насмешливая: «Изшед вон, плакася горько». Придет время, и Петр Великий будет держать ее в своих руках. Его слов при этом история до нас не донесла.
Поражение русских войск в первом для них сражении Великой Северной войны явилось следствием их недостаточной боевой подготовки и отсутствия опыта в борьбе с таким обученным противником, каким являлась тогда армия Шведского королевства. «Молодая» петровская армия под Нарвой была многочисленна, но слабо боеспособной и слабо управляемой.
Из всех русских полков, принимавших участие в полевой баталии под Нарвой, лишь Лефортовский и гвардейские Преображенский и Семеновские полки имели некоторый боевой опыт. Но этот опыт сводился только к участию в Азовских походах 1695 и 1696 годов и осаде турецкой крепости Азов. В сражениях в поле эти три полка не участвовали, тем более с регулярной армией. Другие полки петровской армии вообще не имели боевого опыта, равно как и должной выучки мирных дней.
«Первая» Нарва нашла критическое осмысление в работах многих отечественных историков. Так, профессор Императорской военной
